Богатая бедная Лиза - Елена Викторовна Яковлева
— А пилить?.. Пилить-то будут? — эхом прокатилось по рядам.
Как всегда, особенно усердствовала галерка, а на ней уже известный вам мужик с красной рожей, роптавший больше других, и в основном нецензурно.
Однако дальнейшие события показали, что зря они так надрывались, потому что уже через пару минут на арене снова появился факир Анри Ланже в сопровождении еще двух «виртуозов», выкативших столик с полированным ящиком, здорово напоминающим гроб.
— А тъепер, — объявил он с сильным иностранным акцентом, — смертъельный номъер. Слабонъ-ервных просъят удаляйт!
Ну, а уж после того как выяснилось, что «сла-бонъервных» среди присутствующих, по счастью, нет, обвел зрительский зал пылающим орлиным взором и поинтересовался, не найдутся ли среди них в таком разе отчаянные смельчаки, готовые подвергнуться процедуре распиливания.
Взбудораженный зал на несколько мгновений затаился, и в тишине молодой женский голос прозвучал особенно звонко:
— Я — желающая!
Факир стал было выискивать взглядом смельчачку, а она уже сама легко, как лань, сбежала по ступенькам на арену. Невысокая, но стройная, в обтягивающих брючках и трикотажном балахоне и с забранными в тугой высокий куль смоляными, как у Марго, волосами.
— О! Ви ест очъен храбрый русский девушк! — восхитился победитель международных конкурсов и член всемирной гильдии магов и протянул руку желающей подвергнуться рискованной процедуре красавице, чтобы препроводить ее к полированному гробу на колесиках.
Словом, дело вполне сладилось, и можно было б уже наконец и к распиливанию приступать, да тут краснорожий на галерке выступил:
— Ага, хрен она храбрая! Подсадная она, уже третий раз одна и та же! И никакая не русская, а Кармен!
Публика дружно вздохнула, а у меня в сумке зазвонил мобильник.
ГЛАВА 28
— Ну, что там у тебя? — засопела в трубку Марго. — Что-нибудь вырисовывается?
— Не то слово! — доложила я громким шепотом, не отрывая взгляда от арены. — Такие события разворачиваются, я те дам! Зрители уличили факира в надувательстве, потому что он подсадную утку распиливает. А эту утку зовут Кармен!
— Значит, все-таки Кармен? — тревожно переспросила Марго.
— Да-да, только я тебе лучше потом перезвоню, а то тут самое интересное начинается, — выпалила я и дала Марго отбой, чтобы ничего из происходящего на арене не пропустить.
А там как раз такие страсти закипели! Краснорожий спустился с галерки, перевалился через бортик и поперся прямиком к иностранному факиру, на ходу засучивая рукава.
Тот заметно струхнул и предпринял попытку ретироваться за кулисы, да не успел. Краснорожий одной рукой ухватил его за черный плащ, а другой сорвал с головы свою растоптанную ушанку и швырнул ее на арену со словами:
— Ничего, щас я всех вас тут на чистую воду выведу!
— Давай, Жора, давай! — одобрительно загудел зал.
Ах, так это и есть тот Жора, который ни одного представления не пропустил, догадалась я. Уж больно его мастерство «виртуозов» потрясло. И вот, во что это вылилось. В пьяный дебош на арене.
В этот момент плененный маг попробовал вырваться из рук разъяренного поклонника его таланта, но опять-таки безуспешно.
— Не рыпайся, факирская твоя морда! — рявкнул краснорожий Жора и намотал на локоть полу черного плаща, под которым у победителя международных конкурсов оказались сильно потертые джинсы и простецкие кроссовки.
— Убери грабли, козел! — на чистейшем русском без какого-либо акцента отреагировал на Жорину вольность факир Анри Ланже, а подсадная Кармен, незаметно подойдя сзади, влепила сельскому скандалисту оглушительную оплеуху.
Зал гулко ахнул.
— Ах ты, сучка недорезанная! Но ничего, я тебя сейчас распилю! — взревел, как голодный цирковой медведь Жора, отпустил мага и стал гоняться за обидчицей по всей арене. Но та была юркая, как ящерица, в то время как самого Жору, которого здорово развезло от «Гордой княжны», бросало из стороны в сторону.
А тут еще и многочисленные «виртуозы» из щелей повылезали и всем скопом на бузотера набросились и ну ему по полной программе навешивать. В знак солидарности с факиром и его подсадной Кармен.
Публика, еще минуту назад заворожено наблюдавшая за этим представлением, по зрелищности не уступающим полуголым «Крылатым Венерам», мгновенно наэлектризовалась.
Гады! Сволочи! Наших бьют! — понеслось отовсюду.
Мало того, из числа наиболее активных зрителей оперативно сформировалась крепкая группа Жориной поддержки и с большим энтузиазмом присоединилась к мордобою на арене. И, надо признать, очень быстро потеснила повсеместно дрогнувших и ударившихся в позорное массовое бегство «виртуозов».
И только тут я обнаружила, что, увлекшись схваткой, потеряла из виду ту, из-за которой купила билет на эту убогую самодеятельность и которой на арене уже не было. Наверное, за кулисы под шумок смылась. А ведь я ее даже толком-то рассмотреть из-за потасовки не успела! А все этот идеалист Жора со своей неуемной тягой к справедливости!
Ну, и что теперь делать, засвербело у меня в черепушке, хотя, по большому счету, я вполне могла бы считать свою миссию выполненной. В конце концов, Марго ведь меня посылала только за тем, чтобы разнюхать, есть ли в этом цирке Кармен, что я и сделала. Но понятно же, что на этом Марго не остановится и уже завтра озадачит меня как минимум выяснением личности подозрительной циркачки.
Собственно, только лишь осознание этих раскладов меня на следующий, на первый взгляд, необдуманный поступок и толкнуло. Я сгруппировалась и, намертво зажав под мышкой сумку, ринулась в самую гущу свалки, где плечом, а где и военной хитростью прокладывая себе дорогу к кулисам. А, впрочем, особенных препятствий мне никто и не чинил, поскольку «виртуозам» и Жориным соратникам не до меня было. Уж больно плотно они друг дружкой занимались.
Да и за кулисами такой переполох стоял, что на меня никто и внимания не обратил. Поэтому я могла чуть не прогулочным шагом разгуливать и в каждый угол заглядывать, которых там, кстати, и не было, потому что шатер-то круглый. Ну, а что до прогулочного шага, то тут я тоже, признаюсь, слегка загнула. Потому что при тамошней теснотище как-то передвигаться можно было лишь бочком, да и то втянув в себя живот. И все равно при этом рискуя либо сломать себе ногу, либо нервный тик схлопотать. Поскольку чуть не из каждого то и дело встречающегося на моем пути ящика что-то тявкало или рычало.
Так что я уже почти отчаялась к тому моменту, как все-таки заметила Кармен. Она стояла у служебного выхода и меланхолично застегивала пуговицы на полушубке из искусственной замши. И это в то время, когда из-за нее на арене все еще настоящая бойня продолжалась!
— Уходишь? — окликнула ее одна из
