Елена Логунова - Конкурс киллеров
Семь! Рывком выдергиваю мобил из задницы системника, закрываю крышечкой с цепочкой, снова вешаю ее на шею, в три приема выключаю компьютер и…
И дыша, как марафонец на заключительном этапе дистанции, бегу в туалет. Он все-таки понадобился, потому что от страха у меня приключился приступ медвежьей болезни!
В общем, когда вернувшиеся с непродолжительной экскурсии по местам сексуальной славы хозяина дома дистрофик и Ирка принялись на два голоса громко кликать меня в кабинете, я добросовестно использовала унитаз по прямому назначению и потому выкрикнула сакраментальное: «Занято!» вполне натурально сдавленным голосом.
Минут через десять мы присоединились к большой компании гостей, за время нашего отсутствия заметно повеселевших, потому что снующие взад-вперед официанты без устали обносили присутствующих горячительными напитками. Сопровождавший нас в экскурсии к местным сантехническим достопримечательностям дистрофик, напротив, погрустнел и убежал прочь, едва мы вернулись в зал. Обеспокоенно глянув ему вслед — что это он задумал? — я заметила, что тонкая индюшечья шея нашего проводника подозрительно побагровела. Вряд ли человечек столь субтильного телосложения способен получить апоплексический удар, даже если предположить, что он принял близко к сердцу локальную канализационную драму! Вероятно, это Ирка приложила руку к затылку несчастного.
— Ты что, по шее ему надавала? — вяло кивнув в сторону быстро удаляющегося дистрофика, спросила я подругу.
— А нечего руки распускать! — огрызнулась Ирка.
Я ничего не ответила, потому что неосторожный кивок внезапно отозвался сильным головокружением. Вдобавок у меня не переставая болел живот, кишки трясло и крутило так, будто непосредственно по ним пролегла трасса гонок «Формулы-1».
— Давай сматываться отсюда, — тихо попросила я Ирку, гигроскопичным белокурым локоном промокнув взмокшие виски. — Меня тошнит.
— Меня тоже тошнит от этих снобов, — кивнула подруга, выразительно посмотрев на пару тощих теток в вечерних туалетах, откровенно и с явным неодобрением разглядывающих нас. — Понавешали на себя бриллиантов, сороки попугаистые! Небось оптом камни брали, на развес!
Дружно фыркнув, тетки повернулись к нам голыми спинами, демонстрируя негодующе шевелящиеся костлявые лопатки.
— То-то, — с явным удовлетворением произнесла Ирка. — А то вытаращились на нас, как дохлые козы!
Я хотела поправить подругу, заметив, что таращиться свойственно не столько дохлым козам, сколько вполне живым баранам — и в основном на новые ворота, но не смогла сказать ни слова. Рот мой наполнился горькой слюной, и я почувствовала, что меня сейчас вывернет прямо на мраморный пол. Ноги задрожали, и я схватилась за Ирку.
— Что это с тобой? — заметив мое состояние, испугалась подруга. — Ты вся зеленая, как та пальма! Тебя что, по-настоящему тошнит? Вот беда! Черт, это наверняка от этой дряни, каки-бяки: надышалась ты ее мерзкими парами, вот тебя и скрючило!
— Уведи меня отсюда, — прошептала я, чувствуя, как мое автобронзированное лицо заливают ручьи холодного пота. Вот расползется мой макияж к чертовой бабушке, и прощай, конспирация!
— Фу, и насопели же некоторые тут, в комнате! — громко сказала Ирка, с вызовом поглядев на вновь обернувшихся любопытных теток. — Дышать нечем! Пожалуй, мы выйдем на свежий воздух!
— В сад, все в сад! — совершенно по-чеховски возвестил кто-то из присутствующих, и развеселая компания, хохоча и улюлюкая, повалила через стеклянные двери на лужайку к бассейну.
В общем течении выплыли из дома и мы с Иркой: подруга практически волокла меня на себе.
— Слишком много шампанского! — мимоходом объяснила она охраннику, занявшему место у ворот взамен стоявшего здесь давеча хоббита.
Что это она вздумала меня позорить? Я почти не пью, а сегодня вообще не сделала ни глотка, если не считать сока! Я несогласно мотнула головой, и зря, потому что мне тут же стало крайне нехорошо. Я зажала рот ладонью, охранник поспешно распахнул перед нами калитку, и эти слаженные действия привели к тому, что меня вывернуло не на клумбу во дворе, а в водосточную канаву у дороги.
— Ну, подруга, ты совсем плохая, — сочувственно протянула Ирка. — До машины-то сама дойдешь? Или подождешь, пока я подгоню ее поближе?
— Быстрее, — прошептала я. — Вот-вот помру!
Это была не более чем фигура речи, но я вдруг поверила в сказанное. Меня словно осенило, и я разом поняла, отчего мне вдруг стало так плохо! Нет, кака-бяка ни в чем не виновата, дело гораздо серьезнее, просто хуже некуда: меня отравили! Вкусненькие корзиночки с кремом — вот каким оружием воспользовались мои убийцы на этот раз! Не зря же их не ел никто другой, только я одна, да и мне-то их буквально подсунул миляга официант! Уверена, ему кто-то велел это сделать!
— Жива еще? — спросила Ирка, выскочив из заверещавшей тормозами «шестерки».
А я уже обессилела и полулежала на обочине, привалившись спиной к приснопамятной сливе.
— Сейчас в больницу поедем, — пообещала подруга, бережно погрузив меня в машину.
— Нет, — тихо, но решительно возразила я. — В больницу — после. Сначала в милицию.
— Зачем в милицию-то? — удивилась Ирка.
— Надо!
— Дура! Менты, что ли, тебе клизму сделают? — взвилась Ирка, не переставая вращать баранку. — Ты же траванулась чем-то, сразу видно, желудок промывать нужно!
— Меня траванули, — поправила я. — Эти сволочи все-таки до меня добрались! Но я еще успею им отомстить, если ты не помешаешь!
— Я ошиблась, — зло сказала расстроенная Ирка. — Тебе нужно промывать не желудок, а мозги!
Дискутировать с ней у меня не было сил, и я прилегла на подпрыгивающем сиденье, из последних сил борясь с подступающей тошнотой и обморочной дурнотой.
Через некоторое время невыносимая пытка тряской прекратилась: машина остановилась.
— Вылезай! — рявкнула Ирка прямо мне в ухо.
— В милицию! — уперлась я.
— А мы куда приехали, по-твоему? В Большой театр?
Я выглянула в окошко и узнала облезлое здание окружного УВД.
— Помоги! — открыв дверцу, я высунула в проем трясущуюся от слабости ногу.
— Дура ненормальная, — верная подруга плачущим голосом поставила мне диагноз.
Она дернула меня за ногу, потом за другую, срывая идиотские туфли на высоченных каблуках. Дельная мысль, на этих ходулях мне сейчас и шагу не ступить, сразу растянусь!
Впрочем, я и так растянулась — вернее, просто сползла в Иркиных руках на землю. Двигаться дальше у меня не было сил.
— Пригляди за жертвой, — коротко велела Ирка ошарашенному дежурному на входе.
Он безропотно посторонился, и подруга быстро скрылась внутри.
Привычно отбывающий суточное дежурство Серега сидел за обшарпанным столом, мирно прихлебывая из литровой кружки горячее пойло, бессовестно заявленное производителем концентрата как вкусный и питательный суп моментального приготовления. Над кружкой поднимался пар, размягчавший обычно суровые черты сыщика, так что его скуластое лицо казалось удивительно благостным. Впрочем, при виде вломившейся в кабинет здоровенной мулатки Серый перестал блаженно улыбаться и напрягся. Судя по виду крайне взволнованной дамочки, с ней произошло что-то нехорошее. Не случиться бы международному скандалу, опасливо подумал про себя Серый.
— Пошли со мной, быстро, — на чистом русском языке без предисловий скомандовала мулатка.
— Но… — начал было Серега, огорченный необходимостью прервать только что начатую трапезу.
— Молчать! Делать, как я сказала! — с генеральскими интонациями заорала баба.
Для убедительности она грохнула кулаком по столу — в опасной близости от горячей кружки, так что густая жижа цвета классической детской неожиданности выплеснулась на столешницу, образовав противную лужицу с бугрящимися в ней бурыми горошинами.
Враз потеряв аппетит, Серега послушно вскочил со стула, обогнул стол и следом за дикой бабой, несущейся по коридору, как снаряд по жерлу пушки, выбежал на улицу.
— Тут… человек… помирает… — вынужденно делая паузы между словами, проговорила задыхающаяся мулатка.
— Да нет, похоже, давно помер! — бестактно возразил прямолинейный Серега, чутко поведя носом: белая «шестерка» отчетливо попахивала. — А ну-ка, откройте багажник!
— Зачем багажник, я здесь, под кустиком, — подала голос я, с трудом приподняв голову над пожухлой травой, в которую улеглась в ожидании Иркиного возвращения.
— Вы?! — судя по голосу, Серый вовсе не рад был меня видеть.
— Возьмите, тут вся информация! — не тратя времени и сил на выяснение отношений, выдохнула я, с трудом снимая с шеи цепочку с мобилом.
— Какая, к черту, информация?! — зарычал разгневанный Серый. — Я вам сказал, откройте багажник! Машина смердит, как скотомогильник! Что у вас там?! Труп?!
