Валентина Андреева - Гордиев узел с бантиком
Прислушавшись, я уловила парный храп с дивана. Довольно легкий — высшая стадия сопения. Решила было этим и ограничиться. Ясен месяц, Райнхильда и без своего лекарства жива. Правильно я его умыкнула. А заодно успела полюбоваться на старинную фотографию из розового конверта, которая подтверждала мои догадки. Очень не хотелось вставать, дабы окончательно убедиться в том, что фрау спокойно обходиться без своих лекарственных препаратов. Та к в полудреме и сидела с закрытыми глазами, слегка покачиваясь из стороны в сторону, пока не услышала отчетливый вздох. Прямо рядом с собой, буквально у ног.
Мысленно я тут же задрала ноги и накрылась одеялом с головой. Фактически — попыталась пнуть ими неведомую сущность. Не глядя. Но проклятое воображение нарисовало такую мерзкую рожу, заскучавшую в одиночестве на болоте, что волосы на голове привычно встали дыбом. Если бы реально накрылась одеялом, оно бы легко на них удержалось. Словом, попытка удалась. Я вложила в пинок все свое безрассудство…
Шум был невероятный. Мерзкая рожа моментально исчезла, вместо нее в свете активно зарождающегося утра нарисовалась Наташкина перекошенная физиономия, выглядывающая из-под опрокинувшейся раскладушки. Через пару секунд к ней присоединились еще две перекошенные физиономии с дивана — бабы Нюши и фрау Райнхильды.
Забыв о боли в ногах и виновато улыбаясь, я машинально приглаживала волосы — тянула время. Следовало как-то объяснить причину переполоха, чтобы не очень ругались, но ничего лучшего, как «бес попутал» не придумала. Этот вариант и озвучила.
— Какой бес! — еще больше скривилась Наташка. — Самый настоящий жеребец! Кажется, вороной. Здо-оро-вый, целая лошадь. Блин, приснится же такое! Мы с ним вместе на водопой ходили. Ни за что ни про что так лягнул копытом, что я наяву с раскладушки навернулась. Надеюсь, никому не придет в голову обвинять меня в умышленной побудке. Мне больше всех досталось.
— Это хороший сон, — убежденно пролопотала фрау. — Кони к миру и добру.
Я моментально согласилась, проводив взглядом вернувшуюся к дивану хозяйку.
— Фига себе! — возмутилась Наташка. — Сколько добра привалило! Они же лягаются. Неужели с голодухи?
— Наоборот! — заверила я. — Помнишь? «Кони сытые, бьют копытами…»
— Еще бы не помнить, — проворчала подруга, потирая бок и возвращая меня этим к собственным ушибам нижних конечностей. — Мы уже выспались, толком не ложившись, или как? Ир, ты что гримасничаешь?
— Голова разболелась. А таблетки кончились. Скатать бы в аптеку.
— Зачем? У меня есть, — заверила Наташка, но заметив мой исподтишка показанный кулак, сразу же заявила: — Ой, совсем забыла! Я же их вчера за ужином съела! В аптеку поедем утром, фрау Рае тоже нужно обновить арсенал.
4
В девятом часу утра невыспавшиеся и хмурые мы с Наташкой отправились в город. Райнхильду оставили на попечении бабы Нюши, наказав глаз с нее не спускать. И, если что, сразу звонить.
Доехали быстро, потому как всю дорогу выясняли отношения. Причина, по мнению Наташки, в моей преступной скрытности. Заставила несчастную подругу перерыть кучу сумок в поисках пропавшего лекарства фрау, которое я сама же у нее и выкрала. Хоть бы намекнула. Я в свое оправдание бубнила одно и то же: нужна была достоверность поисков, а не спектакль. И если уж на то пошло, спектакль у нас впереди. Сцена — лечебная палата в больнице на улице Пестеля. Обсудив «сценарий», быстро распределили роли. На том и успокоились. Наташка переключила внимание на дорогу, поскольку мы успели незаметно проехать весь город из конца в конец.
— Небольшое дополнение к плану, — мудро обозвала нашу оплошность подруга.
— Краткое знакомство с местностью. Экскурсия называется, — охотно поддержала я. Как раз на развороте.
Первым делом наведались в аптеку. Предъявив аптекарше три упаковки таблеток, затаренных в пластиковые флакончики, попросили уточнить, соответствуют ли они своим названиям. Хотя бы визуально — по внешним признакам. Пришлось сослаться на чокнутую тетушку, осуществившую давнюю мечту навести порядок в домашней аптечке. Весьма непродуманный вариант вранья.
Вердикт провизорши был однозначен: все на выброс! Даже без проверки. Уже потому, что нет уверенности в подлинности препаратов. Пришлось покупать новые упаковки и уже в машине самим искать различия. Приобретенным образцам на наш дилетантский взгляд соответствовало только содержание флакончика с желтенькими шариками — витаминами, чему я несказанно обрадовалась. Будет с чем чай пить.
Мы снабдили пакетики с препаратами пояснительными записками. Одну писала Наташка, другую я. Хорошо, что сверили текст. Большими печатными буквами обе вывели короткий слог «ПОД». Только подруга имела ввиду слово «подлинники», а я — «подделка».
— Краткость нашему таланту не родственница, — посетовала подруга. — Он у нас вообще безродный. Так, переключаемся на тему посещения мальчиков, угнавших машину фрау Раи. Хорошо, что обошлось без реанимации. Интересно, у них зубы целы? Хотя бы парочка. Один сверху и один снизу. На двоих. Не будем рисковать с фруктами. Если ребята беззубые, фрукты будут выглядеть издевательством. Ограничимся соками и детским питанием — баночками с пюре.
Больницу отыскали без проблем. Проблемой было пройти в отделение. Вот что значит творить добрые дела, не выспавшись. Мы не смогли назвать ни фамилии пациентов, ни номера палаты, в которой они лежали. Даже «позывные» лечащего врача, с которым якобы хотели поговорить, «забыли».
Наташка изворачивалась, как могла. Я в меру сил ей противоречила. Не умышленно, просто так получалось. Запутавшаяся в наших объяснениях, но, на удивление, не привыкшая хамить женщина-«справочница», попросила назвать хотя бы отделение, в котором лежат наши сложносочиненные и безымянные «двоюродные дети родной тетки приболевшей приятельницы».
— В травматологии! — осененные догадкой, слаженно выдали мы дуэтом. Наташка встрепенулась и начала изрекать ценные сведения: дату и причину поступления мальчиков в больницу. На сей раз я благоразумно в ее рассказ не вмешивалась.
— А, так это после аварии на шоссе? По «скорой»! — искренне обрадовалась «справочница» нашему просветлению. Только какие же они мальчики? Обоим по тридцатнику.
— Как какие? — промямлила я. — Великовозрастные, конечно. Вы уж нас извините. От волнения наплели вам тут…
— Ничего страшного. Третий этаж, третья палата, Махоткин и Ершов. Температура тридцать семь с половиной и тридцать семь. Лечащий врач Вера Алексеевна.
— А вы нам не на…
— Уже написала, — благодушно кивнула женщина, протягивая листочек. — Только Вера Алексеевна сейчас на обходе, а без нее в палату вас не пустят. Придется подождать. — Она взглянула на круглые настенные часы. — С полчасика погуляйте.
Мы погуляли, сидя на уличной лавочке. На всякий случай под зонтом. Дождь никак не мог определиться в своих намерениях. Не успеет заморосить, как тут же прекращается. Чистой дождевой воды издевательство. Надоело открывать и закрывать зонт.
Выяснив у постовой медсестры, что Вера Алексеевна на месте, мы заторопились в ординаторскую. В кабинет ввалились сразу же после стука в дверь, не дождавшись особого приглашения. Врач оказалась молоденькой выпускницей медицинской академии и своей комплекцией никоим образом не соответствовала профессии хирурга-травматолога. Впрочем, это мое субъективное мнение. Почему-то при упоминании этой специальности мне виделся могучий безжалостный бородач, многозначительно засучивающий рукава спецодежды. Сразу начинало подташнивать.
Рядом с Верой Алексеевной стоял посетитель, как раз отвечающий моему представлению о типичном хирурге-травматологе. Вот только рукава свитера не засучивал. Внимательно слушал разъяснения врача по сугубо медицинским терминам из истории болезни. При нашем появлении оба оторвались от своего занятия и вопросительно уставились на нас.
— Здрассте… — бодро начала Наташка и запнулась. Забыла фамилии «двоюродных детей родной тетки занедужившей племянницы», а пояснительная записка была у меня. Только я не сразу об этом догадалась. Уж очень кровожадно рассматривал нас бородач.
Возникла неловкая пауза, которую Вера Алексеевна прервала вопросом, что нам угодно? К счастью, не дожидаясь ответа, вмешался бородач, поинтересовавшийся, не могли бы мы выйти вон и подождать за дверью. Врач занят.
В Наташку словно допинг вкололи.
— Никак не возможно! — закусила она удила. — Нам срочно нужны благие вести о состоянии здоровья двух угонщиков, попавших в аварию и доставленных сюда в минувшую среду. — И слегка толканула меня локтем.
— Да, — оживилась я. — Ершова и Махоткина. Третья палата. Родные люди с ума сходят. Говорят, у нас и так страна дураков, зачем увеличивать их количество?
