Павел Ганжа - Холодное блюдо
– Верно, Колян, – вместо Виталия хохотнул здоровяк. – Может, только разок по балде дам для этой…- лось наморщил высокий лоб, об который впору было орехи колоть.
– Профилактики,- подсказал тощий.
– Точно, профилактики!
Стрельцов улыбался и получал истинное удовольствие от неформального общения… с представителями отряда простейших. Оценить парней по-иному он не мог. Инфузория, даже если она не туфелька, а в штанах, все равно остается инфузорией.
– Земеля, ты опух? – возмутился Колян. – С тобой тут люди разговаривают, а ты…
– Эй, ты зачем кирпич взял, сука?!- наконец подал голос из-под кепочки третий богатырь.
– Вас, педиков, сейчас угощать буду, – прошептал под нос Артем. – И кто сука, еще поглядим.
– У него, в натуре, кирпич…- удивился длинный Колян, но окончание фразы проглотил. Поперхнулся, увидев, что Стрельцов взмахнул правой рукой и со всей дури врезал заменителем оружия пролетариата по физиономии крупногабаритного парня, имя которого в ходе переговоров не прозвучало.
Реакция у здоровяка оказалась так себе, он только головой мотнул, словно бодливый бычок, но уклониться от удара не успел. Артем попал относительно удачно – по лбу, хотел по носу, однако слегка промазал. Лоб у, простите за тавтологию, лба оказался еще слабее реакции, лось закатил глаза и опал, как снег с крыши. Мягко и аккуратно. Опытным путем выяснилось: поговорка о том, что здоровый шкаф громче падает, не соответствует действительности. В данном конкретном случае отдельно взятый шкаф переместился в горизонтальное положение почти без шума. Только пыль поднял. Что опять-таки свидетельствует о неверности идиомы: "без шума и пыли". Стрельцов подумал о том, а не слишком ли сильно он ударил парня, еще дух испустит, оправдывайся потом перед совестью и прокуратурой, но долго предаваться рефлексии ему было непозволительно. Артем состряпал самую непотребную и мерзкую ухмылку, на которую только оказался способен и и шагнул в направлении долговязого, а когда тот отпрыгнул, сделал вид, что запнулся и упал на колено.
Длинный Колян на обманный финт купился, возликовал и ретиво бросился к "упавшему". И получил в награду за беспримерное рвение и героизм удар в паховую область. Удар отнюдь не могучий, но с учетом того, что сам Колян двигался с завидной скоростью, сила его возросла многократно. Известно, что наиболее ужасные последствия имеют дорожно-транспортные происшествия, в которых машины сталкивались лоб в лоб, поскольку удар о движущееся навстречу тело гораздо сильнее, чем о неподвижный предмет.
Долговязый налетел на кулак Артема на большой скорости, да еще…очень чувствительным местом, поэтому в результате столкновения его мгновенно схлопнуло пополам. Эдаким живым памятником вопросительному знаку. Красивым и неподвижным, любой йог обзавидуется. По простоте душевной Стрельцов восхищаться статичностью и грациозностью позы не стал, а, воспользовавшись удобным случаем, причесал долговязого все тем же испытанным куском кирпича. Легко причесал, в полсилы, опасаясь, что при серьезном сотрясении эфемерная субстанция, именуемая в народе душой, может расстаться с телом. С одним трусливым наглым долговязым телом.
Взаимодействие кирпичного обломка и хулиганской макушки, показало, что обломок значительно крепче. Кирпич не раскололся и даже не покрылся трещинами сверх уже имеющихся, а Колян…он тоже, понятное дело, трещинами не покрылся и не раскололся – да Артем и не оперативный сотрудник, чтобы раскалывать кого-либо, но закатил очи и рухнул в траву. Как подкошенный…в некошеную траву. Рухнул и затих. Бедолага и после первого-то удара за те несколько секунд до второго "приложения" не слишком много звуков издал, только воздух со свистом втягивал сквозь сжатые зубы, а тут вовсе…
Удостоверившись, что долговязый вскакивать с земли и бросаться на честных добропорядочных людей с кулаками или другими тупыми твердыми предметами, а равно – острыми и колющими, не собирается, Артем резко развернулся к последнему из оставшихся на ногах любителей теплых дружеских бесед. И вовремя. Мелкий Виталик, у которого как раз с острыми и колющими предметами все было в порядке (у "мальчика в кепочке" в руке появился нож), уже подкрался на расстояние двух-трех шагов. Еще мгновение, и воткнул бы свою финку в спину. Или в бок, хрен редьки, известно, не слаще. Как граждане подобной категории выражаются: "поставил бы на перо". Однако стоило Стрельцову развернуться, обладатель кепки и ножа отпрянул назад. Далеко отпрянул, почти отбежал. И правильно сделал, иначе тоже бы узнал, из каких материалов здания строят. На вкус.
Артем ласково посмотрел на отбежавшего оппонента, ощущая…не радость и не гордость… удовлетворение. Еще не Брежневских степеней, но уже довольно глубокое. Ситуация в корне изменилась. Теперь вместо трех богатырей, ему противостоял один, и тот жидкий. Конечно, "Алеша Попович" из них самый вредный, но даже с ножом… он один. А Стрельцов втроем…с кирпичом и еще не улетучившимся куражом.
Три на одного – великолепный расклад.
– Ты что, милок, шарахаешься от меня, как черт от ладана. Я же хороший, не кусаюсь.
– Пошел ты…- Стрельцов услышал длинную тираду, в которой единственными цензурными словами были "козел", "порву" и различные местоимения: "я", "тебя", "ты".
– Эх, а еще мушкетер? – вздохнул Стрельцов и погрозил пальцем.- И не стыдно? Будешь ругаться, выпорю!
– Ты чё, псих?! – взвизгнул мелкий и тут же с видом человека, которого посетило гениальное озарение, выдохнул.- Точно, псих!
Разубеждать "милого собеседника" Артем не стал, а подкинул обломок кирпича на ладони, поймал его и замахнулся…
"Алеша Попович" прыснул в сторону. Резво. Стремительно. Вполне сравнимо со струей из аэрозольного баллончика, разве что скорость струи на порядок ниже. Прыснул, а затем со всех ног рванул куда-то за гаражи, только пятки засверкали. Складывалось впечатление, что молодой человек в кепочке возжелал побить мировой рекорд по бегу на короткие дистанции с холодным оружием по пересеченной местности.
Рекорд как минимум европейский.
– Таможня дает добро?- пробурчал под нос Стрельцов.- Видимо дает, и за державу не обидно…
Богатырь скрылся за углом. Рекорд он, наверное, все-таки не побил, но утек за десяток секунд. Артем покачал головой; не за подмогой ли парнишка лыжи навострил. Задерживаться тут не стоит, а то в самом деле припрется Алеша Попович с подкреплением в виде тридцати трех богатырей и какого-нибудь татуированного дядьки. Стрельцов напоследок полюбовался делом рук своих – две туши до сих пор пребывали в недвижимом состоянии и, очевидно, в беспамятстве – и поспешил покинуть поле брани (во всех смыслах этого восхитительного слова).
Путь до оживленных людных улиц – не окраинных индустриальных трущоб, а вполне приличных кварталов, где кипело пенное варево городской деловой суеты – занял четверть часа и новыми захватывающими дух приключениями не удивил. Если не считать за приключение тот факт, что к концу добровольного променада бедные Стрельцовские ноги уже не отваливались и даже не отстегивались, а…подходящий эпитет и подобрать тяжело, наиболее близкое по значению ощущение, пожалуй, можно озвучить как "отсохли напрочь". "Алеша Попович" в кепочке его не догнал и ораву дружков, соответственно, не привел, другие озорники и лиходеи с просьбами а-ля "закурить не найдется" и гамлетовскими вопросами типа: "кошелек или жизнь?" не приставали, сотрудники милиции, и те не домогались.
Отсутствие приключений Артема не расстроило, хотя в глубине души он почему-то пожалел, что "Алеша Попович" избежал экзекуции – бог троицу любит. Впрочем, на сегодня достаточно и уже случившейся драки. Она получилась качественной, в классическом духе – трио плохих против одного хорошего, с нокаутами и даже с применением спецсредств.
Садясь в авто попавшегося по дороге "частника", Стрельцов поймал себя на мысли, что ощущает некоторое умиротворение, и если бы не отсохшие ласты и ворочающиеся на задворках сознания воспоминания о трагедии с Настей, то его настроение можно было назвать едва ли не радужным. Во всяком случае, оптимистичным. Инцидент на пустыре с тремя поборниками окраинной независимости, а особенно его развязку, Артем посчитал доброй приметой. Вероятно, он заблуждался – выброс адреналина не проходит бесследно – в оценке случившегося, и ничего хорошего или доброго драка с тремя "чудо-богатырями" не сулила, но Стрельцову показалось, что это знак. То ли небес, то ли судьбы, то ли небожителей. Поскольку справился с отморозками на пустыре, совладеет и с поисками виновных в смерти Насти. И сумеет покарать их…как должно.
В строгом соответствии с древними принципами, которых, кстати, придерживались и предки-славяне. "Око за око, зуб за зуб". Жизнь за жизнь. Или даже много жизней за одну. И вирами виновные – дай бог, найти – не отделаются.
