Театр марионеток - Александра Столярова
Дверь Мартышкиной комнаты оказалась не запертой. Сестра смотрела телевизор и, не отрывая взгляда от крана, — высший пилотаж! — красила ногти в глубокий лиловый цвет.
— Стась, ты чего? — спросила она рассеянно.
— Мартышечка, у тебя деньги на сотовом есть?
— Ага. Позвонить надо?
— В интернет залезть, срочное дело. Спасибо, ты меня очень выручила, — и, схватив с прикроватного столика сестрицын телефон, я умчалась к себе. Лихорадочно подключила его к ноутбуку и вышла в интернет.
Московский телефонный справочник он-лайн меня не порадовал: сочетание адреса и фамилии Девяткина категорически отвергал, ругался и отказывался выдать домашний номер. Значит, телефон зарегистрирован на какую-то другую фамилию.
Впрочем, шут с ним, с домашним номером, обойдемся пока без него. Я вызвала на экран верного друга всех юных сыщиков — поисковую систему Яндекс и, ерзая от нетерпения, вбила в окошко: Игорь Девяткин. Вылезла целая куча ссылок и я принялась методично все просматривать. Не то, не то, опять не то…
Вдруг сердце екнуло. На одной из страничек я увидела знакомое лицо. Девяткин, покрасневший, взмокший, как после тяжелой, но хорошо выполненной работы, широко улыбался; на нем был какой-то темный комбинезон, к боку он прижимал мотоциклетный шлем. На заднем плане полыхало нечто вроде нефтехранилища, судя по великолепному столбу пламени. Надпись под фото гласила: съемки сериала «Убить олигарха», 2005 год. Игорь Девяткин, каскадер.
Ну конечно, каскадер! Он сумеет и под колеса кинуться без вреда для себя — и разыграть потом шоковое состояние. И повешенным прикинуться. Наверняка он использовал какие-то технические приспособления… Я вспомнила, как все это выглядело: крюк был вбит в стену у самого потолка, Девяткин наверняка опирался ногами о стену. И на шее у него мог быть надет какой-то жесткий корсет. Так что технически это вполне возможно, тем более, для физически развитого человека…
Да, все укладывалось в схему розыгрыша. Сначала изобразить жертву аварии, потом предстать передо мной со следами удушения… Дальше был мотель «Шервудский лес», и то памятное мне туманное утро, и дикий страх при виде повешенного, и паника, когда он вдруг ожил и сел ко мне в машину посреди пустынной трассы.
Что не так? Почему мне все это не нравится, кажется глупым и ненатуральным? События какие-то идиотские, как из триллера. Но если в книге такие вещи выглядят пугающими и дикими, то в реальной жизни это так же неестественно, как человек, отправляющийся на работу в офис в смокинге и бабочке. Слишком уж книжные все эти пугалки, притянутые за уши; она рассчитаны на то, чтобы быстренько вогнать меня в панику, но стоит лишь подумать и все взвесить, как эта неестественность становится очевидной.
Меня что-то словно укололо.
Бинго! Вот, оно, ключевое слово. Книжные пугалки! Некий человек начитался книжек и решил сделать меня героиней триллера, а я и поддалась. Вообразила себя Дани Лонго из романа Жапризо. Должно быть, мы оба чересчур начитанные — и я, и тот мой неведомый тайный враг.
Или…
Или его мозг уже постоянно работает в режиме «выдай на-гора побольше странных и таинственных историй» и воспринимает окружающую действительность как арену для событий остросюжетного романа. Это в том случае, если мой враг — писатель. А правда, похоже. Такую чепуху мог придумать лишь человек, который слишком увлекся сочинением книжных ужасов…
И это мог быть только Алекс Казаков, единственный хорошо знакомый мне писатель. Черт возьми…
Недаром я с самого начала его подозревала — еще с той минуты, как увидела его красивый профиль в окне проносящегося мимо нас джипа. И когда он приперся в «Звездный», и когда изображал ревность… Что же твоя ревность не помешала тебе флиртовать с рыжей администраторшей в ресторане? Ах ты, сукин сын! Какого лешего тебе понадобилось так меня запугивать? Зачем ты мотал мне нервы? Зачем устроил целый спектакль, привлек подставных ментов, фальшивую горничную…
Придавленная тяжестью этого открытия, я целую вечность сидела, скрючившись, на кровати, и ворочала в голове омерзительно гадкие мысли. Алекс отговаривал меня ехать в Питер на машине, мы поссорились. Я взбрыкнула и ушла в тину, не звонила ему, не делала попыток примириться. Его это оскорбило? Он решил взять реванш? У него была целая неделя для того, чтобы быстренько написать сценарий спектакля и найти действующих лиц.
Все укладывалось в канву осенившего меня подозрения. Я даже вспомнила, что полтора года назад Алекс писал роман, где главный герой был каскадером. Собирая материалы для книги, он активно вращался в этой тусовке, завел знакомства, несколько раз выбирался на съемочную площадку, чтобы наблюдать работу каскадеров воочию. Там он мог познакомиться с Девяткиным, который теперь сыграл главную роль в спектакле под названием «опустить строптивую Станиславу ниже плинтуса».
Да, все сходится. Он все обо мне знал: куда и когда я еду. Он знал, как меня напугать. А я еще имела дурость оставить сообщение на автоответчике в утро отъезда, чтобы любой дурак был в курсе моих дел.
Он звонил мне, когда я проезжала Клин, и я сказала ему, где нахожусь.
Когда я ехала с Егором, оставшись без связи, Алекс оборвал телефон Флоранс, пытаясь выяснить, куда я пропала. Он приперся в пансионат и поджидал меня: наверняка ему доставило огромное удовольствие созерцать мою перекошенную от усталости и страха физиономию. А может, и Егора он мне подсунул?
Я промаялась без сна до утра, а когда за окнами посветлело, умылась, оделась и вышла из номера. На веранде никого не было, я села за деревянный стол, дрожа от холода и закутавшись в курточку, которую позаимствовала у сестры, пока мое пальто в чистке. Море медленно и тяжело ворочалось в берегах, поверхность была гладкой, как зеркало, и простиралась далеко-далеко, до самого горизонта в белесой легкой дымке. Я сидела и тупо смотрела в эту даль. Ощущение было такое, будто рухнул мой мир, в одночасье разрушив все, что я создавала, вынашивала, выстраивала… Одно дело — туманные подозрения на уровне «что-то здесь не так», и совсем другое — это внезапное озарение, которое расставило все по местам. Не знала я, как жить дальше, и что делать.
Уехать, что ли? Взять в охапку Шурку, сесть
