Дарья Калинина - Три красавицы на одну ночь
Добравшись до квартиры Германа, который жил под самой крышей двенадцатиэтажного дома, подруги в нерешительности замерли.
— Звони, — наконец предложила Леся.
Кира протянула руку и нажала на звонок. Потом еще раз и еще. Бесполезно. В глубине квартиры не было слышно ни шороха, ни шарканья тапочек, ни шлепанья босых ног, ни даже шепота.
— Похоже, там никого нет, — заключила Кира.
— Попытаемся к соседям, — сказала Леся и позвонила в соседнюю квартиру.
Соседей Германа она боялась значительно меньше, чем его самого. Но, как оказалось, зря. На первый же звонок соседская дверь моментально распахнулась, и на пороге появилась хмурая худая и высокая старуха с таким же, как у Германа, длинным носом.
— Чего? — спросила она, глядя на подруг в упор и не обращая внимания на их приветствие.
— Простите, мы вот к вашему соседу, — замялась Кира.
— А его нет! — добавила Леся, жалобно улыбнувшись.
— И чего? — совсем не любезно повторила старуха.
— Не скажете, где он может быть? — оробела Кира.
— Не скажу! — отрезала бабка.
Но дверь не закрывала. И продолжала сверлить подруг злобным взглядом.
— И идите отсюда! — прибавила она неожиданно. — А то ходят тут всякие! Вынюхивают! А потом у честных людей неприятности случаются!
— Какие еще неприятности? — растерялась Кира.
— Вещи пропадают! Вот какие! — припечатала ее бабка обидными словами.
Подруги даже задохнулись от возмущения. Обвинять их бог весть в чем! И при этом иметь в соседях явного маньяка. Вот старая зараза! Еще защищает его! Конечно, если бы Леся была одна, то она бы уже давно поджала хвост и быстренько убралась подальше. Но Кира прощать оскорбления была не намерена!
— Ты, старая карга! — покраснев от злости, завопила Кира. — Ты хоть знаешь, что этот твой Герман, квартиру которого ты так охраняешь, на самом деле маньяк? Он уже несколько дней преследует нашу подругу. А вчера напал на нас!
— Это когда вы его, что ли, консервами закидали? — неожиданно ухмыльнулась бабка. — И колбасой поколотили? Наслышана!
Подруги оторопели. Такой откровенности от маньяка Германа они не ожидали. Вот наглец! Мало того, что он творит свои черные дела, так еще и с соседями сплетничает.
— Да вы глаза не таращьте! — вполне добродушно посоветовала им бабка. — У Геры от меня секретов никаких нету. И не маньяк он вовсе. Можете не опасаться.
И, сделав это заявление, она быстро захлопнула перед подругами дверь. И сколько девушки ни звонили потом, хитрая бабка так им и не ответила.
— Ну и поговорили, — вздохнула Леся, когда они уже спустились вниз. — Как думаешь, можно ей верить?
— Бабка явно безумная, — решила Кира. — Пойдем к другим соседям.
Других соседей дома не оказалось. Оставалась надежда на бабок, сидящих на лавочке во дворе. И на женщин с детьми, которые оккупировали песочницу и детскую площадку с качелями. К ним-то и побрели подруги. Но, увы, ничего внятного о своем соседе с двенадцатого этажа эти женщины сказать не могли.
По их словам, образ жизни у него был весьма рассеянный. Он мог появиться во дворе в четыре утра и начать заводить свою тарахтелку. Мог отправиться по своим делам и в полдень, а мог выйти из квартиры в первый раз только уже под вечер. Так что ни о какой работе с четким рабочим графиком речи не шло. Жил он в доме всего около двух лет. Переехал сюда из центра после того, как расселили их огромную коммуналку. Герман вместе с матерью получил однокомнатную квартиру. Но мать перебралась жить к сестре, оставив отдельную квартиру сыну.
Единственным фактом, который насторожил подруг, оказалось то, что к Герману частенько ходили весьма подозрительные личности.
— Уж если это и не бомжи, то я балерина! — заявила подругам толстая тетка, бдительно следящая за двумя непоседливыми внуками, которых ей подбросила нахальная невестка.
Про невестку подруги уже знали все. Грязнуля, неумёха, лентяйка и гулена. И вот, наконец, тетка, отведя душу, перешла на интересующую подруг тему.
— Бродяги к нему в рванье точно ходят, — согласилась с толстухой и другая женщина. — Но не только. Бывает, что и приличные люди заглядывают.
— И женщины, — многозначительно заявила все та же толстуха. — И сколько их! И все в слезах от него выбегают!
— Ну уж и все! — не согласилась с ней соседка. — Иной раз и улыбаются!
— Двоих я точно в слезах видела! — стояла на своем толстуха. — Или темными очками лицо закрывают. И вперед! А зачем им осенью очками пол-лица закрывать? Ясно, что маскируются. То ли замужние, то ли до слез их наш соседушка доводит!
— И с уголовниками он дружбу водит! — неожиданно добавила худенькая девушка, которая приходилась дочерью одной из пожилых женщин и, остановившись возле матери, случайно услышала разговор.
Все бабки охнули.
— А что? — пожала плечами девушка. — Я сама видела, как он с какими-то бандитами за ручку прощался. А у бандитов тех цепь в половину шеи. Прямо не цепь, а ошейник. И рожи такие неприятные. Вроде бы и не бритые, а все равно видно, что бандиты.
После этого разговор перешел на то, в какие страшные времена мы все живем. И что раньше было лучше. И детишек одних выпускать погулять во двор можно было. И порядок был. И трава была зеленей, и солнце светило ярче.
— Скажите, — перебила увлекшихся ностальгическими воспоминаниями женщин Кира, — а совершенно случайно молодые девушки у вас во дворе не пропадали?
— Как это? — удивились бабки.
Но, выяснив, что именно имеет в виду Кира, твердо заявили, чтобы вот так совсем и с концами никто из их дома не пропадал. Бывает, конечно, загуляют. К любовнику переберутся жить или замуж выйдут, но чтобы совсем вдруг взять и пропасть, такого никто из бабок не упомнил.
Этой информацией подругам пришлось и довольствоваться.
— Одно ясно, этот Герман — птица далеко не простая, — заявила Кира. — И непонятно, маньяк он, псих или просто уголовная личность, специализирующаяся на преследовании молодых одиноких и симпатичных девушек.
— Но кто бы он ни был, у себя возле дома предпочитает не гадить, — добавила Леся.
Толпа людей, пришедших проститься с господином Замалем, постепенно редела. Деловые партнеры, они и есть деловые, чтобы не терять свое время зря, пришли, отдали дань уважения покойнику и отправились по своим делам, в которых господину Замалю уже, увы, не было места. Женя с тревогой наблюдала за рассасывающимися гостями. Оставаться в обществе близких родственников господина Замаля ей не хотелось. С некоторых пор она перестала им особенно доверять.
— В семейке уже имеется два трупа и общая для дяди и племянника пропавшая любовница, судьба которой до сих пор остается неизвестной, — шептала себе под нос девушка. — Магриб, правда, нашелся. Нашелся-то он нашелся, но в каком состоянии?! Да и вообще коняге исключительно повезло. Если бы обходчик не забрел на тот участок, откинул бы призовой скакун все свои четыре знаменитых копыта по четверть миллиона каждое.
В общем, в такой обстановке Жене было не комфортно. И, изобретя первый попавшийся предлог, она попрощалась с Мохаммедом, Саидом и Абдулом. Надо сказать, никто ее особенно не удерживал. Один Саид попытался, намекая, что было бы неплохо им встретиться чуть позднее.
— Зачем? — искренне удивилась Женя.
Эта встреча не была запланирована подругами. Она должна была следить за Саидом, а вовсе не встречаться с ним.
— Зачем? — повторила Женя.
— Чтобы поговорить про Азиза, — заявил Саид, и у Жени в голове моментально помутилось.
Женя даже и не заметила, как при этом посмотрел на Саида Мохаммед. И может быть, даже и хорошо, что не заметила. Взгляд у Мохаммеда был напряженный. И даже сказать честно, смотрел он на своего родственника с откровенной ненавистью. Как на человека, впутавшего его в нехорошую историю. И продолжающего его толкать на опасный путь.
— Так мы встретимся? — настаивал Саид.
— Можно, — кивнула Женя, с трудом сдерживая волнение.
Что хочет ей рассказать Саид? Какие еще тайны приоткроет?
— Только я хочу, чтобы это осталось между нами, — предупредил девушку Саид. — Дело в том, что я знаю, как тебе небезразличен Азиз. Ты же его любишь?
Женя невольно кивнула в знак согласия.
— Видишь! — расцвел в слащавой улыбке Саид. — А я хочу вам помочь.
— У тебя есть какие-то сведения, которые могут оправдать Азиза? — дошло наконец до Жени, на что намекает Саид.
И у нее даже дыхание перехватило.
— Честно? — только и смогла она из себя выдавить.
Саид сделал огромные глаза. И, заговорщицки оглянувшись, хотя позади него никого не было, прошептал:
— Я все расскажу тебе сегодня. Скажем, часика через полтора? Думаю, за это время я успею удрать с этого сборища. ОК?
— Да, — выдавила из себя Женя.
