Елена Колина - Наивны наши тайны
— А среди нас есть убийца...
Владимир Семенович пришел в себя, насколько это было возможно, — он ведь искренно любил Риту последние несколько месяцев, и они в скором времени собирались в ЗАГС.
— Я клянусь, что выясню, кто и зачем убил Риту, — твердым голосом пообещал он.
— Да-да, ты обязательно выяснишь, и не забудь поехать и покормить Ритиных кошек, — успокаивающим голосом сказала Аврора. — Там у нее две кошки, совсем
одни... Бедные кошечки, неужели им придется жить у меня...
Владимир Семенович удивленно сказал, что никаких кошечек у нее не было и в помине. Рита жила у него, и вряд ли он не заметил бы в своей квартире парочку кошек.
Тут Катя вдруг вскочила и выбежала из комнаты. Аврора проводила ее беспокойным взглядом — бедная девочка, наверное, ей опять стало нехорошо... но Катя вскоре вернулась и, запыхавшись, протянула Владимиру Семеновичу Ритину сумку-бочонок.
— Посмотрите, может быть, у нее тоже есть метрика, как у меня? Вдруг она наследница?
— Что за глупости? А впрочем, взглянуть необходимо... Ты посмотри сама, девочка, я не могу, не могу... — протянул он неожиданно высоким голосом.
Катя выложила на журнальный стол пачку бумажных носовых платков, косметичку, в которой одиноко болтался один тюбик помады (Рита обычно делала макияж дома, а на людях только подкрашивала губы), два конфетных фантика, увидев которые, Владимир Семенович издал всхлипывающий звук, записную книжку, дорогую и красивую, — подарок Ларисы, ежедневник в дешевой обложке и мобильный телефон, самый обычный.
— Фи, — сказала Мариша, — фи, никакого воспитания, лазать по чужим сумкам...
— А лазать по сейфам в поисках денег? — мгновенно отозвалась Кирочка.
Катя вытащила что-то со дна сумки и раскрыла широковатую ладонь с длинными пальцами: «Вот он, пузырек... Не его ли искали?.. И вот еще какая-то ампула...»
Неожиданно уверенным жестом Игорь выхватил у нее из рук ампулу и пузырек толстого зеленого стекла.
— Строфантин, — прочитал Игорь. Ему тоже хотелось быть главным. — Убийца подкинул Рите ампулу строфантина и пузырек из-под отвара... но зачем?
— Действительно, зачем? — согласно кивнула Ира. — Бедная Рита...
Аврора пробормотала про себя: «"...У каждого чтонибудь да есть..." — откуда это, не могу вспомнить...»
— А почему человек все время облизывает губы? — спросила она племянника.
— Это вегетативная реакция на стресс, — машинально ответил Владимир Семенович. — При стрессе губы и язык деревенеют и возникает ощущение, что губы — это инородное тело.
— Тогда я знаю, как убили Кирилла, — заявила в ответ Аврора.
— Вы хотели сказать, как убили Риту, — поправил ее Игорь.
Аврора покачала головой.
— Я знаю, как Рита убила Кирилла. Идеально красиво, просто и безопасно. То есть безопасно для нее, не для Кирилла.
Это был настоящий триумф. Аврора постаралась держаться скромно, и именно так, со скромным достоинством и объяснила, что же навело ее на догадку.
Кошки! Кошки и есть та деталь, которая помогла ей, — и напрасно Рита считала себя умнее других.
— Рита несколько раз говорила про свою любовь к дому в Комарове. Она выросла рядом с этим домом и
мечтала о нем. Мания, понимаете? Бывают разные мании, а вот у нее была такая — этот старый дом в соснах. Она чувствовала почти физически, как со дна души поднимается что-то темное и чуть ли не мешает дышать, и это ни в коем случае не была зависть ко всему, что было у Ларисы и Кирилла, — ей нужно было только свое, и она говорила себе: «Хочу эти сосны, хочу это небо» — до тех пор, пока желание не стало таким же простым и естественным, как вода, как воздух, как... как сосны.
Ложь номер один: она сказала, что живет одна и никому не нужна, а мы знаем, что она считала себя замужем и собиралась выйти замуж официально. Это означало стать наследницей дома в Комарове.
Ложь номер два: зачем Рита все время рассказывала про несуществующих кошек? Очень просто — для усиления образа. Она увлеклась, представляя себя в образе старой девы.
Рита была уверена, что мы с Б. А. поженились. Мой наследник — вот он, ее почти что муж. Ей ни в коем случае нельзя было обнаруживать связь с моим племянником. Между ней и ее мечтой была только одна досадная помеха — Кирилл. Вот она его и убила.
Рита знала, что Кирилл в плохом состоянии, что он принимает сердечные препараты. Она украдкой читала его записи, дневник. И все ее действия были как яйцо в мешочек — снаружи круто, внутри жидко. Все зыбко, неопределенно, и каждый конкретный шаг не был шагом к убийству. Она и правда хотела ему помочь и отправила его к психоаналитику. Но не назвала его имени, потому что какие-то смутные планы уже бродили в ее голове. Это еще были не планы, так, волны... она не собиралась его убивать, она же не убийца...
И вообще, убить — страшно. Но волны превратились в план — она задумала убийство внезапно, когда услышала речь Кирилла за столом и подумала, что мы с Б. А. поженились. И тут-то мне и стало ясно, для чего она изучала справочник лекарственных трав, препараты, которые принимал Кирилл. И все, что она делала, замечательно укладывалось в ее план.
— Можно мне продолжать? — кротко спросила Аврора.
Она припомнила некоторые странности, на которые не обратила бы внимания, если бы не пузырек и ампула в Ритиной сумке. В Ритиных словах обнаружились противоречия, то есть вранье. Судите сами.
Разговор первый.
«Как говорится, кто шляпку спер, тот и тетку пришил... — сказала Аврора.
— А что, из кабинета пропала шляпка? — удивилась Рита. — Правда, я никогда не была в кабинете, он никого туда не пускал...»
Разговор второй.
«...Я хочу домой, — жалобно сказала Рита, — у меня там кошки одни... И вообще, я никогда не полюблю этот дом... Вот в Комарове... Там вокруг дома шестнадцать сосен. А в самом доме я никогда не была. Но я помню, там есть башенка, и на картинке она видна...»
Картинку со старым домом с башенкой на фоне сосен Рита могла видеть только в одном месте — это заставка в мониторе Кирилла. Значит, Рита соврала, сказав, что никогда не была в кабинете. Она была в кабинете тогда, когда Кирилл был еще жив. Она вошла в кабинет и либо подменила стакан с холодным чаем, который всегда стоит на его столе, либо просто налила туда отвар ядовитой травы.
— Вы помните, что написано в справочнике? — вдохновенно продолжала Аврора. — «"Digitalis purpurea», пурпуровая наперстянка — стебли, цветы, содержат сердечные гликозиды"».
Рита знала, что Кирилл принимает строфантин. А строфантин и есть сердечный гликозид. Он вызывает усиление работы сердца, но при этом частота сокращения сердца замедляется, и при передозировке сердце может остановиться. Навсегда! Поэтому страшно опасного строфантина всегда назначают совсем чуть-чуть. Рита принесла Кириллу отвар травы, он запил отваром строфантин, произошла передозировка сердечных гликозидов и, следовательно, остановка сердца.
Ей самой все это казалось не убийством, а чем-то другим, между ней и убийством был зазор — она не была уверена, что это произойдет. И затем она сама поверила, что Кирилл умер от инфаркта. Убить — легко...
— Откуда у тебя такие подробные сведения о лекарстве?
— Господи, да Б. А. принимает строфантин, и я сто раз читала аннотацию на лекарство. Ты же знаешь, что я читаю все, что попадает мне в руки. Кстати, аннотации читать очень интересно... Вот, например, вчера мне попалась аннотация на сульфадимезин...
Владимир Семенович сделал странный угрожающий жест — неужели он хотел приподнять Аврору и немного
потрясти?.. Он, конечно же, нервничал — кому же приятно сознавать, что делил постель с убийцей?..
Да, и потом, в первые минуты после смерти Кирилла, Рита все время облизывала губы. Конечно, у нее был стресс, все же с непривычки убивать нелегко...
— Она держала тебя за круглую дуру, — мстительно заметил Владимир Семенович, — даже не потрудилась выбросить пузырек.
— А вот и нет! Причина была совсем в другом! — возразила Аврора. — Она не только не выбросила пузырек, но и на всякий случай носила в сумочке ампулу строфантина.
— Зачем? — непонимающе спросила Мариша.
— Ты глупая, — отозвалась Кирочка и засмеялась. — Что же, по-твоему, случилось с Ритой? Может быть, Кирилл отравил ее в ответ? Неужели ты не поняла, что Рита покончила с собой?
Если честно, то вместе с Маришей этого не поняли и все остальные, но, конечно, им было неловко в этом признаваться.
— Проблемы в личной жизни? — спросил Игорь. — Психоаналитики почти так же часто оказываются преступниками, как и секретарши.
— У нее сдали нервы, — вздохнула Таня.
— Проснулась совесть, — предположила Лариса.
— Не уверена. В нашем последнем разговоре я сказала, что никогда и не собиралась замуж за Б. А., и тогда Рита поняла, что совершила преступление напрасно. Просто совершенно бессмысленно. И вот тут-то у нее не выдержали нервы...
