Дарья Калинина - Свадебное путешествие в один конец
— Вряд ли Федичкин был таким многостаночником, чтобы его в одну ночь хватало одновременно на несколько фронтов.
— Ага, и ведь его еще ждала Наталья с пирожками.
— С пирожками и деньгами по кредиту.
И если пирожками Федичкин еще мог бы пренебречь, то вряд ли в этом мире нашлась такая женщина, которая могла бы отвлечь его от мысли о деньгах. А вдруг бы Наталья в самый ответственный момент взбрыкнула и отказалась от выплаты кредита? Зачем Федичкину лишний геморрой?
— Итак, это была деловая встреча. Остается только выяснить, с кем именно.
С этой целью подруги во главе с Федором отправились на Черную речку. И разбрелись там по разным — маленьким и большим, дешевым и пафосным — местечкам в поисках кафе или ресторана, где сидел прошлой ночью Федичкин. Не важно, что там был за антураж, Федичкин мог с равным успехом сидеть в заплеванной пивнушке и дорогом ресторане. Главное, чтобы заведение работало всю ночь или по крайней мере до последнего посетителя. Таковых в непосредственной близости от станции метро оказалось пять. И вот трое наших сыщиков разбрелись по ним.
Фотографии Федичкина имелись у всех благодаря оперативности оказавшегося возле места трагедии фотографа. Нельзя сказать, чтобы Федичкин на фотографиях выглядел так уж хорошо, смерть никого не красит, но по крайней мере официанты и другие сотрудники кафешек, едва взглянув на окровавленного Федичкина и покореженные останки его машины на заднем плане, тут же преисполнялись чувством ответственности и честно пытались вспомнить, видели они этого человека или нет.
Ни один из них не отказался взглянуть и подумать, чтобы дать точный ответ. Вот только результаты опроса оказались неутешительными. Никто из сотрудников кафе и ресторана не признался, что видел вчера этого человека у себя за столиком.
— Не было его тут!
— Не видели!
— Спросите в другом месте!
Подруги и Федор обошли все пять точек. Бесполезно! Никто не признал Федичкина.
— И что нам делать дальше?
Все трое были в растерянности. Такой хороший план разлетелся в клочки и мелкую пыль.
— Эй, граждане! — внезапно услышали они за спиной чей-то хриплый голос.
Обернувшись, они увидели рослого парня — охранника единственного приличного ресторана, который имелся возле станции метро.
— К нам этот тип не заходил, это верно, — сказал охранник. — А вот шаурму на углу вроде бы кушал.
И он показал рукой направление, в котором следовало двигаться. Чудом сохранившаяся после проведенной чистки всего нерусского маленькая арабская закусочная стойко сопротивлялась конкуренции блинных и пирожковых.
Вот скажите на милость, какая разница, кушать начинку, завернутую в свежий блин, или ту же начинку, но завернутую в питу? Лично подруги никакой особой разницы не видели. То и другое одинаково вкусно. И заслуживает права на существование. И если уж быть до конца откровенным, то русские ребята, которые ловко ворочают блины на своих жаровнях, выглядят ничуть не чище их предшественников — арабских коллег.
Но эта чудом сохранившаяся после проведенной чистки закусочная изменилась в лучшую сторону. Чистота, конечно, была не стерильной. Но все же для уличной закусочной было очень чисто. И работала тут средних лет узбечка с улыбчивым полным лицом и мягкими уютными руками. Она пекла чебуреки, пирожки с картошкой и салом. И выглядели они такими же вкусными, какими и оказались на самом деле.
— Видела его! — кивнула женщина, едва взглянув на фотографию. — Повезло вам.
— Почему?
— Ночью я тут стояла.
И видя, что ее не понимают, принялась объяснять:
— Сейчас-то на день Зейнаб должна была выйти. А ночью ее тут не было, и ничего бы она вам не сказала. А вам повезло. Сама Зейнаб из Киргизии, да только у нее муж русский.
— И что?
— Пиревновал ее вчера, да и разукрасил до того, что и на улицу, бедняжке, выйти стыдно.
— И вы…
— И приходится мне вторую смену, теперь уже за нее стоять.
— Как же вы?
— А ничего! Бывало и похуже. А этого вашего товарища я очень хорошо помню.
— Помните? В самом деле?
— А чего же его не запомнить. Неприятный человек! Вот и запомнила!
И продавщица, оставив свои пирожки, принялась рассказывать. Чувствовалось, что поговорить она любила. А вот возможность ей такая выпадала редко. Вот и старалась женщина сейчас оторваться на полную катушку.
— Вы только не обижайтесь, но только не люблю я таких людей, — начала она. — Выбирал почти полчаса, а в результате заказал один-единственный пирожок с мясом. Хороший пирожок. Я сама его кушала, вкусно получилось. И он его быстро слопал, а потом начал меня ругать, что чеснока много, соли мало, а мясо вообще тухлое. А какое же оно тухлое, если я сама лично фарш вертела! Отличный фарш. Сырым кушать было можно!
Одним словом, обругав продавщицу, Федичкин невольно ей запомнился. И занимаясь своими делами, она одним глазом все время поглядывала на склочного клиента, который не торопился уходить прочь.
— От таких людей добра не жди. За каждую копейку удавиться готовы.
— Еще странно, что он деньги свои назад не потребовал, — вставила Инна.
— Потребовал! — тут же воскликнула продавщица. — Он-то потребовал! Да только кто бы ему их дал!
— И он ушел?
— Нет. Скандалить начал. Пригрозил, что проверку из налоговой и СЭС пришлет. Что меня закроют. И что вспомню я его, да поздно будет.
— Но вы не испугались?
— Ко мне почти каждый день проверки разные ходят. Одной больше, одной меньше — какая разница?
Покричав на продавщицу и явно получив от этого эмоциональную разрядку, Федичкин отошел в сторону. Но далеко не уходил. Продавщица Лала даже подумала, что он хочет потом идти на второй заход и стребовать с нее все-таки обратно свои деньги за «несъедобный» пирожок, который он все-таки с аппетитом съел целиком. Но Федичкин стоял молча, никаких новых попыток напасть на нее не делал, и вскоре Лала увидела, как к нему подошел еще один мужчина.
— Этот кушать у меня не стал. Сразу было видно, что слишком важная шишка.
— Почему так?
— Одет слишком дорого. Да и выглядит так, словно все вокруг него грязь, а он один тут царь и бог.
Однако при этом продавщица не могла не отметить внешнего сходства двух встретившихся возле ее торговой точки мужчин.
— Сначала даже подумала, что они братья. И одеты были очень похоже.
Но присмотревшись, Лала поняла, что эти мужчины не братья, а просто похожи. Словно оригинал и его более дешевая копия. Подделка и подлинник. Оба мужчины были в теле, если не сказать, что полные. Уже не мальчики, оба начинали одинаково лысеть. И черты лица были очень похожими.
— Вот если их взяться описывать, получится один портрет. А на самом деле, посмотришь и видишь, что разные люди.
— А что дальше было? О чем они говорили?
— О чем говорили, не знаю. Не слышала.
— Может быть, ссорились?
— Не сказала бы. Этот, что вторым пришел, даже вашего угощал.
— Чем?
— Не знаю. Вроде бы пастилки какие-то.
— Какие?
— Зелененькие такие.
Это выглядело ужасно подозрительно. С чего бы неизвестному гражданину угощать Федичкина конфетками?
— А куда они потом пошли?
— К своим машинам.
— А вы…
— Вашего пострадавшего машину я не заметила! — сразу же перебила Маришу продавщица. — Он ее где-то за углом поставил. А вот у второго была очень странная машина.
— Почему?
— Ну, сам он дорого был одет. Даже роскошно. А машина совсем простая. Старенькая и ржавчиной уже тронутая. Я когда увидела, как он в нее садится, прямо глазам своим не поверила.
— А что за цвет?
— Серый.
— Может быть, не его машина?
— Как же не его, если он в нее сел. Хотя… Ведь верно!
— Что?
— Я только сейчас сообразила. Он не со своего, не с водительского места в нее забрался.
Выходит, дорого одетый гражданин приехал с шофером. И где же теперь этого шофера и самого полного господина искать?
— Очень странно, — повторила Мариша. — А больше вы ничего не заметили?
Лала пожала плечами.
— Номер машины не видела.
Оно и понятно! Откуда же им вдруг — и такое счастье.
— А вот кое-что из кармана у вашего потерпевшего или его приятеля выпало.
И Лала нырнула куда-то под прилавок. Долго там копошилась, бурча что-то себе под нос. И вынырнув, брякнула перед друзьями маленькую металлическую вещицу.
— Вот!
Это был брелок в виде блестящей пластинки. На таких обычно гравируются всяческие добрые пожелания или остроумные шутки. Но эта была совершенно чистой. Только в одном месте четко проявился отпечаток пальца. Федор мельком глянул на руки Лалы. Самый большой палец на ее руке был все же меньше их отпечатка.
— Кто-нибудь, кроме вас, его трогал?
— Не-а. Как нашла, сразу к себе принесла.
