Юлия Климова - Грымза с камелиями
– У вас какой рост? – сладким голоском поинтересовалась я.
– А что? – испуганно просипел Гоблин.
– Хочу представить: могли бы вы дать кому-нибудь по голове камнем? Вот, например, тому парню, что погиб в лесу, не успев сделать много добрых дел на этой земле.
Екатерина Петровна, понимая, что еще немного – и меня уже будет не остановить, сунула мне в руки ведро и скомандовала:
– Иди и протри двери, хоть что-то путное сделай.
– Не буду, – мотнула я головой, – так какой у вас рост, Евгений Романович?
Но тут послышались крики... и принадлежали они Галине Ивановне... Мы все выскочили в коридор. Зареванная женщина сбегала по лестнице, нервно размахивая руками.
– Ты не поймешь меня, ты меня никогда не понимал! – кричала она.
Воронцов молча стоял наверху и смотрел ей вслед. Быстро же Максим донес информацию.
– Я тебя не интересую вообще! У тебя есть только твоя работа! – продолжила Галина Ивановна. – И деньги, деньги, эти чертовы деньги!
Хлоп! Она вылетела на улицу, громыхнув дверью.
– Я бы на вашем месте, Евгений Романович, догнала возлюбленную, а то, кто знает, может, она вам денег больше не даст, – тихо сказала я. Не очень тихо, хотелось же, чтобы все услышали.
Противный Гоблин уже собрался было меня прибить, но вдруг до него дошло то, о чем я сказала. Помедлив пару секунд, он выбежал вслед за Галиной Ивановной. А никто и не сомневался в том, что любовь способна сдвинуть горы.
Я взяла тряпку, ведро и отправилась мыть двери. Мысли мои витали над охотничьим домиком, и мыслей этих было очень много. «Предположим, что Максим с Воронцовым не нашли бриллианты, а это, скорее всего, так и есть, иначе запирать домик не было бы никакого смысла... Они не разгадали загадку и решили ее временно замуровать. Но мне-то что делать? Осиков, наверное, с ума сойдет, когда узнает о случившемся... девчонки тоже не обрадуются... а ведь победа была так близко...
Не так уж мне и нужны эти бриллианты... но, с другой стороны, мы с девчонками сможем открыть собственное дело, они так хотят этого... да и все же, когда еще будет такой шанс?..»
– Аня, зайди ко мне, – раздался голос Воронцова.
Я распалась на миллионы частиц, превратилась в легкий воздух и теплым облаком влетела в его комнату. Усилием воли собрала себя обратно в нечто мыслящее и говорящее и села в кресло.
Максима не было – уже хорошо, за последнее время у меня создалось такое впечатление, что он присутствует везде. Виктор стоял напротив меня и размышлял. Интересно, о чем? Наверное, его думы приблизительно выглядели так: то ли посадить ее на колени и поговорить с ней, как с женщиной, с которой можно прожить долгую и счастливую жизнь и умереть в один день... то ли не обольщаться и не доверять. Он, похоже, выбрал второе.
– Ты где-то ходишь целый день... никак с тобой не поговорю.
– Я с Максимом прогуливалась, помогала следствию.
– Каким образом? – улыбнулся Виктор и сел за стол.
– Делилась информацией, ничего-то у него не получается без моего активного участия.
– Может, ты и мне захочешь что-нибудь рассказать? – каштановые глаза сверкнули.
«Вот оно, дурное влияние Максима, наслушался его, теперь мне опять целый час выкручиваться... а хочется-то заниматься совсем другим...» Я нейтрально пожала плечами.
– Ты ведь приехала сюда не случайно?..
– Не случайно.
– Ты скажешь мне, зачем?
– Нет.
– Почему?
– Потому что в данном случае мне лучше промолчать.
– Если бы я узнал правду, это бы меня расстроило?
Я медлила с ответом.
– Думаю, да, – ответила скрепя сердце.
Виктор встал и подошел к окну.
– Может быть, сейчас та минута, – сказал он, – когда нужно поверить друг другу.
«Вот сейчас я ему скажу, вот сейчас я ему все скажу...»
– Мне кажется, к тебе пришли гости, – вдруг произнес Воронцов.
Я подскочила к окну – около забора стояли Солька и Альжбетка, и у обеих был весьма воинственный настрой.
Альжбетка гневно постучала кулаком по воротам, Солька ритмично пинала их ногой.
До чего же я люблю своих девчонок! И преграды-то им – не преграды. Только вот что их принесло сюда?..
Воронцов открыл окно и громко спросил:
– Какими судьбами, девочки?
– Мы за Анькой пришли, отдавайте ее нам! – крикнула беременная учительница ботаники, помахивая в воздухе кулачком.
Вот это да!
– А вот не отдам, – ответил Воронцов и начал смеяться, – она мне самому нужна!
Сердце запрыгало от радости. Немного отодвинув любимого в сторону, я просунула голову в распахнутое окно.
– Что случилось?
– Анька, не волнуйся! – заорала Альжбетка, ввинчивая каблуки в землю. – Мы тебя отобьем у них! Мы так просто не уйдем!
– Я, пожалуй, спущусь, – сказала я Воронцову, направляясь к двери.
– Позови их в дом, – улыбнулся он, – мне кажется, я по ним соскучился.
Девчонки, увидев «узницу», возликовали. Солька повисла у меня на плече, а Альжбетка смахнула несуществующую слезу со щеки.
– Это что за революция? – спросила я, вылезая из их цепких объятий. – Хотя, надо сказать, подготовились вы плохо, где лозунги, где транспаранты? Вот сразу видно, что нет у вас идейного лидера.
– Так мы спасать тебя пришли, – выпалила Альжбетка, – вот не верила я раньше в то, что наши правоохранительные органы применяют силу, но теперь...
– У тебя следы остались? – важно поинтересовалась Солька. – Мы будем свидетелями, все запротоколируем и подадим на них в суд. Мы на тебе еще кучу денег заработаем, вовек не расплатятся!
Ничего не понимая, я потащила девчонок в свою комнату.
– Следы от чего? – спросила я, преодолевая ступеньки.
– От наручников, – хором ответили подруги.
– От каких еще наручников?
– Ну так ты же сказала, что Максим этот Сергеевич тебя к дереву приковал и выбивает из тебя показания, – объяснила Солька, рассматривая мои запястья.
Отсутствие следов на моих руках ее явно расстроило.
– Мы пришли тебя спасти! – гордо объявила Альжбетка.
Мне было даже жалко признаваться в том, что это была шутка – такая замечательная забастовка пропадала зря.
– Хочу вас разочаровать, девочки, – вздохнув, сказала я, – но силу никто не применял, это я слегка пошутила.
– Не волнуйся, – в Солькином голосе появились жалостные нотки, – мы понимаем, что он тебя запугал. Не бойся, мы этого так просто не оставим!
– Да! Пусть не думает, что раз у него есть красненькое удостоверение, то ему все можно! И на него управа найдется! – поддержала ее Альжбетка и добавила тише: – А какой он, когда приковывает наручниками?
– Что за шум? – в комнату вошли Максим и Воронцов.
– Да вот, явились меня спасать, – охотно ответила я, – я же не сирота какая-нибудь.
– Ты в этом нуждаешься?
– А не надо было приковывать меня наручниками к березе, – развела я руками.
Воронцов с недоумением уставился на Максима.
– Что? Я этого не делал!
– А это вы теперь объясните им, – кивнув на девчонок, сказала я и, не сдержавшись, захохотала.
Альжбетка с Солькой вопросительно посмотрели в мою сторону, а Воронцов, видно, поняв, что у него в гостях – филиал сумасшедшего дома, тяжело вздохнул, улыбнулся и сказал:
– Значит, так, через полчаса приглашаю всех к столу, я очень рад, что вы, девочки, нас навестили.
Глава 33
Замаскированный допрос, и, кажется... я знаю, кто это...
– Вы тут нашу Анну и не думайте обижать, – сказала Солька, накладывая на тарелку четвертую порцию салата, – мы ее в обиду не дадим.
– Меня бы кто от нее спас, – улыбнулся в ответ Максим.
– Анька – удивительный человек, – поддержала подругу Альжбетка, – другой такой просто нет.
Манию величия я сдерживала с большим трудом, очень хотелось задрать нос кверху и потребовать, чтобы отныне ко мне обращались со словами «Ваше величество».
– В этом уж я точно не сомневаюсь, – кивнул Максим, цепляя на вилку ломтик ветчины.
– Не волнуйтесь, девочки, уверен, Ане у нас хорошо, – вмешался Воронцов.
– Ага, – наконец-то и я влилась в разговор, – мне здесь просто чудесно.
«Вот бы только Екатерину Петровну отправить в Москву вместе с Галиной Ивановной и Евгением Романовичем, еще бы Максим уехал с Юрием Семеновичем, и тогда мне бы тут было просто чудесно... наедине с Воронцовым».
– А как вам здесь? Нравится отдыхать? – спросил Максим.
Какой заботливый...
– Нормально, вот только Анькина мама – не подарок, – пожаловалась Солька, – очень уж она своеобразная женщина.
