Дарья Калинина - Казино «Пляшущий бегемот»
А посмотреть там было на что, а еще лучше – послушать. Вениамин Викторович и его сынуля стояли посредине мастерской и обсуждали, кому из них предстоит отправить Жоржету на тот свет. Сама пленница сидела рядом и с широко раскрытыми от ужаса глазами следила за диалогом своих родственничков.
– Давай я, говорю тебе! У меня лучше получится! Чик, и все дела!
– Нет, Боря, я не могу! Я должен сам!
– У тебя же руки трясутся! Ты ей только хуже сделаешь!
– Как ты не понимаешь. Я должен сам… Сам! Понимаешь?
– Нет.
– Она моя дочь!
– Ну и что? У меня навык имеется.
– Навык?
– А кто свинью у бабки каждый год колет? Скажешь, не я? И даже бычка, который у дяди Пети на откорм взят был, тоже я заколоть помог. А тебе, батя, ты уж не обижайся, но сам знаешь, при одном только виде крови тебе плохо делается.
Глаза у Жоржеты и вовсе полезли из орбит. И она что-то протестующее замычала. Говорить нормально она не могла, так как любящие родственники основательно заткнули ей рот. Руки и ноги у Жоржеты тоже были связаны. А сама она сидела на стуле, на который ее только что усадили. Видимо, усадили для того, чтобы удобней было убивать. Но потом у преступников возник спор. И казнь временно была отложена.
Леся с жалостью разглядывала Жоржету. Конечно, девушка во многом виновата и сама, но, честное слово, такой кары не пожелаешь и лютому врагу! Сидеть и слышать, как твои убийцы и одновременно близкие родственники обсуждают, кто из них лучше справится с твоим убийством… О нет! Этак и самой помереть недолго. Просто от ужаса.
Лицо у Жоржеты было бледным уже до синевы. Выделялись одни только глаза – огромные и полные слез. Но отцу и брату было не до нее. Они увлеченно спорили, кто из них больше подходит на роль палача.
– Говорю тебе, дай мне нож! Я все сделаю как надо!
– Нет, я сам.
Но даже Лесе было очевидно, что Вениамин Викторович уже сдает свои позиции под натиском более молодой и наглой силы.
– Батя, дай мне! Не ломайся ты, словно целка!
И наконец Вениамин Викторович сдался совсем.
– Хорошо, Боря, – поник он головой. – Вот, возьми!
И в руку парня лег нож с широким лезвием. Обычный кухонный нож для разделки мяса. Только хорошо отточенный. Ну, и чем такой нож не оружие? Оружие, и еще какое! И тут Леся вздрогнула. Господи! Надо же что-то делать! Срочно! А то вон этот пацан уже занес ножик, примеряясь, как бы получше полоснуть Жоржету по горлу.
Лесю с головы до ног продрал мороз. Скорей! Еще секунда, и будет уже поздно!
– Стойте! – закричала Леся, что было мочи, рванув вперед. – Стойте, гады! Стрелять буду!
И это сработало! Брат Жоржеты замер с занесенным над своей жертвой ножом. А Вениамин Викторович удивленно вертел головой, словно не понимая, откуда раздается голос. Леся выскочила на середину гаража и только тут с ужасом осознала, что она наделала. Одна! Против двоих здоровых мужчин. Безоружная! Проклятый Веник, на помощь которого подсознательно рассчитывала Леся, куда-то запропастился. Может быть, застрял?
Но Веника не было. И Леся очутилась в весьма неприятном положении.
Все трое, включая пленную Жоржету, таращились на Лесю с нескрываемым изумлением. Но если вначале в глазах преступников были страх и паника, то, увидев, что девушка явилась одна-одинешенька, страх сменился в их глазах торжеством.
– Явилась! – одобрительно хмыкнул Борис. – Сама! Очень хорошо!
– Ну, голубушка, – потер свои ручки Вениамин Викторович. – Заставила же ты нас поволноваться. А где твоя подружка?
Вид у обоих преступников был до того жизнерадостный, что Леся поняла: дела ее плохи. Даже очень плохи. Совсем плохи!
– Боря, смотри, чтобы она никуда не делась! – приказал Вениамин Викторович сыну. – А я посмотрю, откуда она выскочила. Там должна быть и ее приятельница. Они, как говорится, неразлейвода. Если одна тут, то и вторая обретается где-то поблизости.
И он мелко засеменил в тот самый закуток. Леся торжествовала. Сейчас Веник ему покажет! Возьмет на мушку негодяя. И второму мерзавцу не останется ничего другого, как сдаться. Но, к изумлению, разочарованию и даже отчаянию Леси, Вениамин Викторович появился из закутка совершенно один. И вид имел хотя и озабоченный, но никак не напуганный.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Второй там нету.
– Ну и ладно! Покончим с одной. Потом и вторую найдем!
Леся вскипела. Что это значит, покончим? Если эти двое собираются ее убить, так она однозначно против.
– Не смейте меня трогать! – странным, словно бы и не своим, голосом произнесла она. – Я тут с подкреплением. Если только дотронетесь до меня, то…
– То что? Что ты нам сделаешь?
Борис явно издевался над ней.
– И где твое подкрепление? – откровенно ржал он. – Никто тебе не поможет. Батя, держи ее! С этой и начну!
Леся не успела и глазом моргнуть, как сухонькие ручки Вениамина Викторовича схватили ее. Она попыталась вырваться, но не тут-то было. Оказалось, что под тщедушной внешностью старикана скрываются просто железные мускулы. Леся напрасно дергалась в руках преступника. Он даже не шелохнулся.
– Давай, сынок, – только и произнес он. – Потренируйся!
Ничего себе! Что она им, тренировочный стенд? Но возмущение быстро уступило место страху. Ведь убьют же! Как пить дать убьют! Ой, мамочки! Как умирать-то не хочется!
И как раз в тот момент, когда Леся прощалась со своей молодой и такой горячо любимой жизнью, в ангаре загрохотал чей-то голос:
– Всем стоять и не двигаться! Вы окружены! Стройте, стрелять буду!
Леся даже сначала рассердилась. Кто этот нахал, который присвоил себе ее реплику? Оказалось, что это Веник. Конечно, кто же еще это мог быть!
Нож Бориса замер в опасной близости от горла Леси. Но все же замер. То есть не двигался ни взад, ни вперед. И тому была причина. В руках у Веника было оружие. Огнестрельное оружие. А в руках у Бориса всего лишь холодное. Для метания и дальнего боя совершенно непригодное.
Борис растерянно взглянул на отца. Но Вениамин Викторович ничем не мог помочь своему сыну. Он пристально смотрел на Веника, словно пытаясь понять, откуда на него свалилась еще новая напасть.
– Вы кто? – наконец произнес он. – Вы кто такой, молодой человек?
– Отпустите девчонок!
– Молодой человек, я вас спрашиваю, вы кто такой?
– Отпустите девчонок!
– Молодой человек, я задал вам вопрос.
Веник как-то растерялся. Он молчал и ничего не предпринимал. Леся тоже недоумевала. По сценарию именно сейчас Венику следовало бы пальнуть в воздух. Просто так, для демонстрации силы. Но он почему-то медлил и не стрелял.
– Молодой человек, вы меня слышите? Кто вы такой?
– Отпустите девчонок!
В голосе Веника решимости заметно поубавилось. Кажется, он не рассчитывал на сопротивление противника. И теперь недоумевал. Эту его нерешительность мигом просекли преступники. Да что там преступники! Леся ее тоже просекла. И ей эта нерешительность ее спасителя очень сильно не понравилась.
– Отпустите девчонок!
– Это мы уже от тебя слышали! Ты кто такой? Откуда тут взялся?
Это в разговор вмешался Борис.
– Не ваше дело!
– Очень даже наше, молодой человек. Воспитанные люди так не поступают. Влетели, не поздоровались, не представились. Так не делается.
Вениамин Викторович был в своем репертуаре. Старый зануда! Однако пора бы уже оружию в руках у Веника заговорить. Но пистолет Веника молчал. Чего он ждет? Почему медлит?
– Позвольте представиться! – произнес Вениамин Викторович, делая несколько шажков в сторону Веника.
Расшаркиваться Вениамин Викторович любил. Это Леся поняла еще по его предыдущему визиту. И сейчас Вениамин Викторович активно шаркал ножкой. Ой, что он делает! Мгновение, прыжок и Вениамин Викторович сцепился со своим молодым соперником. Веник размахивал пистолетом, но почему-то не стрелял.
Леся с надеждой покосилась на Бориса. Чего он застыл возле нее? Мог бы и помочь своему отцу! Но Борис не торопился. Вениамин Викторович неплохо справлялся и сам. И хотя разница в возрасте у противников была велика, Вениамин Викторович, как ни странно, теснил Веника. Удар, еще удар! И вот уже Веник лежит на бетонном полу и корчится от боли.
Никакого сочувствия Леся к нему не испытывала. Спаситель хренов! Меньше надо по казино шляться, а больше тренироваться! Спортом заниматься! А то что это за мужик такой! Совсем нет ни дыхалки, ни спортивной формы. Все растерял, сидя за карточным столом да за рулеткой. Дохляк!
Вениамин Викторович обезоружил Веника. И внимательно оглядел его пистолет.
– Эге! Да это же игрушечное оружие! – с удивлением произнес он.
Леся так и села! Не в буквальном, конечно, смысле этого слова. Но внутри у нее все осело и опустилось. Ну, Веник! Что за человек такой! Он просто не может, чтобы не смошенничать. Однако последняя выходка Веника могла дорого ему обойтись. Явиться перед двумя обозленными до крайности преступниками с игрушечной пукалкой – это уже не отвага, это уже просто глупость и безрассудство.
