Валентина Андреева - Окно в Европу
Было тихо. Даже дождь прекратился. Не отрывая глаз от карниза, дочь на ощупь пробралась к светильнику и выключила свет. На мгновение глазам стало темно, потом они привыкли и стали различать серый полумрак в комнате. За окном светало. Никто не решался высунуться за дверь. Сколько мы так торчали в комнате, трудно сказать.
– Это, наверное, ветер, – неуверенно предположила Наталья. – Дверь-то открытой оставили…
– Или мыши, – храбро добавила Настя.
– Не-а, – поправила ее Аленка. – Из животных здесь только трепетный слон, и тот у нас на глазах был. Может, рискнем? Начнем спускаться? Только все вместе.
– Все вместе только кубарем, – заметила Наташка, и мы опять затаились, прислушиваясь. Но тишину нарушало только наше дыхание. – Ну, если кто и затаился, – громко продолжила Наташка, – он сам выбрал наихудший вариант! – И громко кашлянула. – Начинаем спускаться! Где мой пистолет системы «наган»?
Она пинком распахнула дверь и осветила фонариком лестницу. Никого там не было, о чем Наталья торжественно и возвестила. Я попыталась оторваться от машинки, но не могла разжать руки. Напрасно Наталья уговаривала меня, доказывая, что я по натуре слишком честный человек, чтобы посягнуть на чужое. Меня настойчиво пытались продвинуть к выходу, но, увы, только вместе с машинкой.
– Как думаете, – обратилась подруга за советом к молодому поколению, – шлепнуть ей по рукам или дать подзатыльник? Ленусик, откуда у твоей мамочки этот загребущий рефлекс? Зов предков? В вашем роду случайно не было Зингеров? – Настя, не ожидая конца дискуссии, ощутимо дернула меня за волосы. Я тут же отпустила машинку и схватилась за голову. – О! Значит, все-таки правильнее было дать по затылку! – глубокомысленно заметила Наташка.
Спускались мы тесной группой, высвечивая впереди себя окружающую обстановку. Можно было обойтись и без фонарика, но свет придавал уверенности. Каждый старался не думать о том, что на нас могут неожиданно напасть. Я в том числе. Но так и виделся злоумышленник в черном плаще с капюшоном из кинофильма «Крик!».
Гурьбой мы проникли на кухню, заглянули в комнаты, вышли в коридор, попутно осветив террасу. Дом был пуст, на душе стало спокойнее. Пока не подошли к входной двери. Она была закрыта.
– Ключ? – требовательно спросила я, окончательно расхрабрившись.
– Остался с той стороны двери, – охотно пояснила Алена. – Я решила его не вынимать, чтобы не потерялся.
– Замечательно! – восхитилась я. – Ребята, мы с вами замурованы! Дверь закрыта снаружи. Боюсь, что это не ветер.
– Это киллер! – убежденно сказала Наташка. – Заманил нас в мышеловку, сейчас подпалит дом и погорим… на золоте.
– Нас никто не заманивал, кроме меня, – справедливости ради заметила я, но никто на это замечание не отреагировал.
– Есть хочется, – неожиданно брякнула Настя. – Это у меня нервный спазм. Второй раз подряд попадаю в ловушку. Может, начнем потихоньку рвать простыни?
– Не стоит, а вдруг нас даже спасут? Папик, например. – Слова Алены прозвучали солью на раны. – Понять не поймет до конца жизни, но спасти – святое дело!
Наталья, безуспешно возившаяся с дверью, ругнулась и оставила эту попытку. Затем ее внимание привлекло окно – единственное окно в коридоре, оставшееся без решетки. Потому что слишком узкое и не открывалось вообще. Парой пустяков было отогнуть гвоздики и вытащить его целиком вместе с рамой. Я сбегала на кухню и приволокла маленький топорик с набалдашником для отбивания мяса. Всего-то пять минут возни, и мы по очереди спустились вниз. Честь вылезать последней выпала мне. Как и честь кое-как водрузить за собой на место раму. До сих пор удивляюсь своему совершенству и виртуозности во время этой операции. Держали меня почти на весу Наталья с Аленой, но не очень хорошо. Еще хуже пришлось Насте. Осталось непонятным, как ее угораздило вломиться в куст сирени, росший в трех метрах от окна. Дуя на многочисленные царапины, она думала совсем не о себе. А о той пользе, которую принесла сирени – говорят, для лучшего цветения ее настоятельно рекомендуют обламывать. Интересно, до какой степени?
Рама с окном на место не встала. Несмотря на все мои старания. Она все время норовила упасть то за окно – на нас, то назад – в коридор. Это же намерение демонстрировала и я, пока не пришло в голову посмотреть, торчит ли в двери ключ.
Стало совсем светло, и мы заторопились. Шлепая по мокрой траве и лужам, которые земля не желала впитывать, считая перебором, добрались до крыльца. Поднявшаяся по ступенькам Алена вернулась растерянной – ключа в двери не было. Не валялся он и на самом крыльце. Под крыльцом тоже не валялся – проверили каждый сантиметр земли. Его следовало искать у того, кто нас запер. Именно с этого момента я стала чувствовать себя «под колпаком».
Часть шестая
ПОСЛЕДНИЙ ПОДВИГ ЦАРИЦЫ ТАМАРЫ
1
Довольно быстро и с оглядкой мы покинули территорию рогачевского надела, старательно закрыв за собой на замок калитку и решив позднее заколотить окно досками или фанерой. Обсуждать детали вылазки не стали, отложили на утро. Хотя оно уже практически наступило.
Даже дома не покидало чувство тревоги, хотя обстановка была вполне спокойная. Дверь в бабушкину комнату была слегка приоткрыта. Наверняка Баська пошел на таран. Бабуля спокойно спала под теплым одеялом. В кресле, привалившись к Эльке, вповалку спали котята. Не поймешь, где голова, а где хвост. Девчонки на кухне выгребали из холодильника все приемлемое для бутербродов. Глаза у них слипались. Я еще раз проверила, закрыта ли входная дверь, и решила проведать спящего мужа.
Он по-прежнему спал на правом боку – так, как я его и оставила, только в ногах примостился Баська. Тихонько переоделась и легла, надеясь уснуть. Не спалось! Встала и спустилась вниз. Минут через сорок – пятьдесят вставать Димону.
Девчонки уже удрали досыпать, кое-как изобразив относительный порядок на столе. Одной было тоскливо и неуютно. Перебралась в холл и уселась на ступеньки лестницы. Там ощутила себя в относительной безопасности, хотя липкое, противное чувство полной незащищенности и беспомощности полностью не прошло. До тех пор, пока не разозлилась. В конце концов, я тоже могу действовать!
Димка на звон будильника отозвался привычным оханьем, сердитым взглядом на часы и довольным бормотанием: «ах, как хорошо, можно еще поспать…» Через сорок минут он уже носился по комнате, недовольный всем на свете, а в особенности – пропажей папки с какими-то заявками на какие-то инструменты, которая исчезла исключительно по моей вине. Потом она благополучно сама собой обнаружилась в машине. До этого мне пришлось судорожно перерыть все возможные места ее захоронений. В том числе стопку газет и журналов у печки. Зато в машине я обнаружила не только пропажу, но кое-что еще, о чем умолчала. Что интересно, если мужу доводится убегать на работу, когда я сплю (или хорошо притворяюсь, что сплю), его практически не слышно. Шумовой эффект по утрам, подобный урагану, рассчитан специально на мое осознанное присутствие. Чтобы не расслаблялась. В долгу я не осталась. Подошла к нему прощаться до вечера и ляпнула:
– Вы с Листратовым правильно поступили. Я ошибалась. В твоей больнице – даже в гинекологическом отделении, Андрею было бы не менее опасно, чем в первой. Хорошо знаю изворотливость киллера! – У него вытянулось лицо. Более того, он сказал: «А ну-ка, ну-ка…» – и собрался вылезать из машины. Пришлось коротко добавить: – Шутка! – и легкомысленно улыбнуться.
Димка неуверенно тронулся с места, притормозил, хотел что-то сказать, но обреченно махнул рукой и укатил. Разве можно променять меня на скальпели? Заждались небось, с тоски заржавели!
После кофе, которое одолела с трудом – больше по утренней привычке, полегчало. А может, этому способствовало солнце, осторожно высунувшееся из серых облаков. Сначала ненадолго. Так, чтобы просто оценить обстановку. Разведка принесла положительные результаты, и оно важно выплыло вновь. И, похоже, теперь надолго. Росгидрометцентр всерьез перестал шутить с прогнозами.
Казалось, я должна радоваться тому, что картина преступления лежала у меня как на ладони. Наверное, и порадовалась бы, но ма-а-а-ленький нюансик: убийцу фиг поймаешь, а вот он нас – легко. Не удивлюсь, если оптом. Впрочем, в панику вдаваться тоже не стоит. Если хорошо подумать, то ему сейчас не до нас. Вернее, им не до нас. Не следует забывать: преступников двое – сладкая парочка. Несмотря на большую разницу в возрасте. Андрей жив, и это самое главное препятствие на пути успеха у противников. Следовательно, им приходится рассматривать два варианта поведения: первый – попробовать добить береженого Андрюшу, которого Бог бережет с помощью оперативных медицинских работников и правоохранительных органов. В этом случае основная часть плана будет успешно выполнена, заодно можно и свидетелей убрать. За завершением операции дело не станет – пара пустяков. А главное – все по закону. Сейчас убийца явно нервничает. Если падение Андрея из окна легко представить как несчастный случай, то вторая попытка убийства, в результате которой погиб посторонний человек, уже явный криминал. И теперь он просто обязан быть осторожным. Теперь о другом варианте… Преступникам следует отказаться от первоначального плана и уносить ноги. Исключительно свои! Чем скорее – тем лучше! И в этом случае необходимо избавиться от свидетелей… Нет! Мне второй вариант еще больше не нравится. Первый тоже, но стремительность последствий для нас второго – вообще ни в какие ворота не лезет… Хотя в обоих случаях ощутимо пахнет трагедией и второй частью «Героической симфонии» Людвига ван Бетховена. Иначе говоря, похоронным маршем.
