Дарья Калинина - Игры любвеобильных фей
– Межевой камень, который был в Черном лесу и о котором вы рассказали нам только сейчас. Почему вы не рассказали об этом камне дяде Коле, когда он приезжал в Морозовск раньше? Он ведь бывал тут неоднократно. И вы, конечно, понимали, как важна для него любая мелочь, которая могла бы помочь ему в поисках. Так почему вы промолчали?
– Ну, я запамятовала! Не придала этому значения.
– И все же? – настаивала Кира. – Вам ведь не хотелось, чтобы дядя Коля нашел сокровища и перестал приезжать в Морозовск? Поэтому вы ни словечка не сказали ему про себя и про то, что вы тоже имеете отношение к кладу.
– Кира, это все было так сложно, ты бы знала! – вздохнула тетя Маша. – Коля никогда напрямую не говорил мне о своих чувствах. Также мы не говорили с ним и о том, где он намерен искать свой клад. Это они обсуждали с Настасьей и другими своими родными. Меня они в свои планы не посвящали.
– И вы в отместку утаили от них эту немаловажную деталь про межевой камень? Почему же теперь рассказали?
– Обрадовалась до беспамятства, когда Колю живым увидела, – призналась ей женщина. – Ведь не чаяла уже, что свидимся еще на этом свете. Ну, а когда узнала, что не женат он, что до сих пор меня помнит, словно перевернулось все во мне.
– Но вы все равно с явной неохотой взялись нам помогать. Что вас останавливало? Неужели то, что старик наложил заклятье на свои сокровища?
– В заклятья я не верю. А только сокровища, над которыми Морозов всю жизнь свою трясся, словно Кощей над златом, точно кровью омыты. Ничего хорошего от такого клада ждать не приходится.
– И все же вы нам помогли. Почему?
– Слухи среди людей разные ходят про то, что Морозовск в своем нынешнем виде последние денечки доживает, – снова вздохнула тетя Маша. – Скоро сюда большие деньги со своими бульдозерами и прочей техникой придут. Все вокруг изроют. Не исключено, что и Черный лес с землей сровняют. Не будет тогда ни старика Морозова, ни его клада.
– Мы тоже слышали об этом, когда ездили в Золотой Ключ.
– Вот видите! Уже и в Золотом Ключе об этом говорят! А от него до нас рукой подать. Значит, все правда. Не хочу я, чтобы сокровище так в земле и сгинуло. Раньше хотела, а теперь передумала. Очень уж Коля красиво мне наше будущее обрисовал. И ведь не обманывает! Я чувствую, что он теперь будет со мной, несмотря на то, найдем мы сокровище или нет.
– А вы все-таки знаете, где клад может быть спрятан?
Кира затаила дыхание, ведь от этого вопроса зависел весь успех их предприятия. Но к ее разочарованию тетя Маша покачала головой.
– Нет, знать не знаю. Но…
– Что «но»?
– Могу только догадываться, – сказала тетя Маша и задумчиво добавила: – Вы уж не обессудьте, если что не так получится. Но попробовать можно. Идти тут недалеко. Завтра утром можем отправиться.
– Куда? Куда отправиться?
– Клад искать. Есть у меня на примете одно местечко… Давно я про него думаю, может, и найдем чего.
– А где? Куда пойдем-то?
– Туда, где все и началось, в Черный лес.
После этого радость подруг стремительно померкла. Да, им очень хотелось стать обладательницами огромного клада, получить и богатство, и славу, но вот Черный лес… Это место их пугало. Обуглившийся труп бедной бабы Наташи, мучения и пытки, которые перенесли дядя Коля и Соня… Мрачные ели, растущие там, создавали очень тяжелую и даже тягостную атмосферу, которая словно бы сама призывала к совершению злодеяний под пологом этого темного места.
И подруги вполне обоснованно струсили. Но все же страсть к приключениям оказалась сильнее, и завтрашний поход в Черный лес можно было считать делом решенным.
Не веря до конца в то, что все может оказаться таким простым и решаемым, Леся осторожно поинтересовалась у тети Маши:
– И вы покажете, где спрятан клад?
– Я покажу вам место, в котором он может быть спрятан.
– Всем нам? Или только одному дяде Коле?
Тетю Машу, казалось, вопрос удивил.
– Конечно, всем вам! – воскликнула она. – Все, кто участвовал в поисках, должны получить свою долю. Мы разделим клад поровну, чтобы не возникло взаимных обид и разногласий.
Это было удивительно слышать. Но похоже, тетя Маша унаследовала от своего предка не только редкий дар, но и удивительную незлобивость характера и величие духа.
На следующее утро все участники экспедиции снова собрались в избе у тети Маши. Тут были подруги, тетка Настасья с Соней, сама тетя Маша со своим драгоценным дядей Колей, ну и конечно, Лисица.
– А где Гала? – увидев, что парень явился один, спросила у него Кира. – Почему ее не взял?
– Ну, во-первых, Гала раньше одиннадцати утра никогда не встает. А во-вторых… устал я от нее.
Произнося эту фразу, Лисица старательно прятал глаза, не желая говорить больше на эту тему. Но Кира все поняла и так. Их приятель насытился своей новой подружкой и ее любовью. Такое случалось с Лисицей уже много раз. И почему-то Кире казалось, что случится не единожды снова. Такой уж был их приятель – неугомонный и непостоянный. Единственными женщинами, кто занимал твердые позиции в жизни Лисицы, были Кира с Лесей. Да и то лишь потому, что ни одна из них не только не претендовала на свободу этого рыжего ловеласа, но даже мыслей таких никогда не держала. И Лисица это чувствовал и ценил.
– Ну что? Выходим?
Все двинулись в путь, хотя солнце еще не встало. Они торопились уйти из Морозовска, пока не проснутся его жители. Никому не хотелось, гремя лопатами, отвечать на досужие расспросы, куда они идут, и выслушивать в ответ сообщения о том, что они свихнулись, чокнулись и вообще больные на всю голову.
До леса добрались быстро, несмотря на то, что тетя Маша захватила с собой и Верочку. Но девочка, увлеченная рассказами бабушки о сказочном сокровище и злом колдуне, шагала быстро, хотя время от времени и опасливо ежилась, поглядывая вперед на темные верхушки деревьев Черного леса, который с каждым шагом становился все ближе и ближе.
– Бабушка, а то место, куда ты нас ведешь, оно далеко от опушки?
– Увидишь, Верочка.
– Бабушка, а правда, что злой старик может поразить нас своими молниями?
– Верочка, если боишься, можешь вернуться назад в Морозовск, – тихим, но твердым и не дозволяющим спора голосом произнесла тетя Маша.
Верочка тут же замолчала. И все другие, у кого на языках тоже вертелись схожие вопросы, мигом прикусили языки.
Одно радовало, тетя Маша шагала уверенно. И не было похоже, чтобы она колебалась. Тетя Маша в жизни руководствовалась одним простым принципом – что задумано, то должно быть обязательно выполнено. Когда решение принято, отступать уже поздно. Нужно идти вперед, чего бы это ни стоило. И она шла. А за ней следом шли и все остальные.
– Ну, вот и он, Черный лес! – произнесла тетя Маша, остановившись на опушке чащи. – Много дурного свершилось в твоих темных чащобах, но похоже, пришел и твой конец!
В ее голосе слышалось нескрываемое торжество. И деревья, словно почувствовав угрозу, зашумели и закачались, хотя никакого ветра вроде бы и не было.
– Идемте, – произнесла тетя Маша, поторопив свой маленький отряд. – Уже недалеко.
Идти пришлось еще около часа. Теперь тетя Маша шагала уже не так уверенно, часто оглядываясь по сторонам и словно ища глазами чего-то. Страха в ней не было, но она явно колебалась, не всегда зная, куда шагнуть дальше.
– Вы что-то ищете, тетя Маша? Какие-то приметы?
– Погоди, не сбивай меня, Кира. А то я и сама собьюсь!
Несмотря на шутливый тон их проводницы, Кира быстро от нее отстала, и дальше тетя Маша уже рыскала по чаще на свой страх и риск.
Наконец она подошла к одному дереву и сказала:
– Кажется, это тут. Лисица, ты свой аппарат захватил? Попикай им, сделай такую милость.
Лисица не заставил себя просить дважды. Он проворно снял металлоискатель и уже через несколько минут ходил там, где указала тетя Маша.
– Пусто! – разочарованно сказал он. – Ничего тут нет.
– Хм… Значит, ошиблась. Пройдем чуть дальше.
Но и под следующим деревом ничего не нашлось. И под следующим тоже. И еще под одним. Ходили они по кругу, даже топтались на одном месте. Но Кира уже давно отчаялась понять, по каким приметам ищет клад тетя Маша. А та ничего не объясняла. И наконец произнесла:
– Мне кажется, нам всем надо передохнуть.
И пока ее друзья разбивали лагерь, тетя Маша села в сторонке от всех и принялась вертеть головой. Иногда она замирала и словно что-то шептала себе под нос. Глаза у нее были прищурены. И никто не посмел спросить, что она делает, до того сосредоточенный и важный был вид у их проводницы. Все спокойно перекусили, выпили захваченного из Морозовска чаю.
Но внезапно у Киры вновь появилось ощущение, что за ними наблюдают враждебные глаза, и глаз этих довольно много. Такое же ощущение было у Киры, когда они отправились в свою первую экспедицию и остались ночевать в лесу. Потом оно прошло, а теперь вот появилось вновь.
