Людмила Варенова - Шайка светских дам
— Молодчина. Итак, Сима, какого числа ты уволилась?
— Четвертого. Прошел уже месяц, и десятого у них зарплата. Для надежности я осторожно отслежу их автомобиль у банка. Если бухгалтерша выйдет с мешками, значит, назавтра все кубышки будут забиты по максимуму.
— Значит, одиннадцатого. Ну что, убогие, с богом?
— Тамарка, безбожница, ты что, с каким богом? Забыла, на что идем-то? — поперхнулась Сима.
— Идем мы с вами, убогие, на старости лет на кражу со взломом. Докатились, комсомолки, спортсменки и просто красавицы! О, господи, как я над Леоновым в «Джентльменах удачи» хохотала, и не знала, что это и есть моя будущая жизнь.
— Чур, я не Али-Баба! — хихикнула Сима. — Лучше уж Косой!
— Прелесть ты наша раскосая, будь по-твоему! Дай чмокну! Ум-м-м-чмок!
— А Вицин — это я, что ли, девочки? — Алла почти обиделась.
— Ты, бедняжка, ты. Он был бухгалтер, а ты химик. Близко. Ирка, ты чего хохочешь?
— Уй-юй! Девочки, Али-Баба Алибабаевич за что год тюрьмы получил? Не помните? Ослиной мочой бензин разбавлял, аднака! А я на вокзале клозеты драила? Драила! Сапсем моя в точку попал!
— Ты берегись, милая Али-Бабаевна, чтоб еще где драить не пришлось. Эту, как её, парашу. О, господи, помоги нам всё-таки, хоть и на грешном пути!
— В Древней Греции, убогие, был бог воров и торговцев Меркурий. Вот с ним и пойдём. Ирина, твоё слово решающее. Если передумаешь, мы тебя винить не вправе.
— Я не передумаю, девочки. Только…
— Что?
— Только очень противно и гнусно. Я ещё никогда… не воровала.
Алла вспыхнула:
— А ты просто представь, что тебе надо до блеска отчистить доверху засранный вокзальный унитаз. Или ты хочешь вернуться к этой своей работенке?!
Тамара заступилась:
— Не дави на неё.
Ни Тома, ни Сима не знали, что на всякий случай Алла дала Ире быстродействующий смертельный препарат. Действительно, кто их знает, эти методы дознания?
4. Бог Меркурий
Начальство фирмы, где всего месяц назад усердно работала секретарша Симочка, было воистину начальство. Трудиться от звонка до звонка должны подчиненные. Руководство же, отдохнув от поздних деловых тусовок и устроив личные дела, приезжало на службу после обеда. Тот факт, что в фирме ни один сейф не открывается, выяснился двенадцатого числа к вечеру… Специалистов пришлось вызывать на следующее утро.
Специалисты резали стальные ящики специальной горелкой — шифры и ключи оказались бесполезны — и все сейфы внутри зияли космической пустотой! Рубли, баксы, евро, документы, бриллианты и запасные изумруды мадам Серовской — все исчезло. При этом дверцы сейфов оказались намертво зацементированными универсальным суперклеем, оттого-то сокровищницы вчера и не открывались. Перед тем как зацементировать их, злоумышленники каким-то сверхтонким инструментом проникли в створы и перерезали ригели в замках. Вскрытие было быстрым и бесшумным. Что-то неизвестное, но более тонкое, чем лезвие бритвы, резало закаленный металл, как столовый нож бутербродное масло.
Кто это сделал? Посторонних в компании в тот день не было! По крайней мере, никто никого чужого не заметил. Сотрудники сновали, как пчелы в улье, входили и выходили. Ключи от кабинетов бесхозно валялись в верхнем ящике секретарского стола. Сам же секретарь мотался по поручениям своей покровительницы в пределах Москвы и Московской области. Определить, у кого есть алиби, а у кого нет, не представлялось возможным. Очевидно, орудовали свои. Следствие закипело, но между собой специалисты скептически качали головами. Пока не совершено ещё хотя бы одно аналогичное ограбление, материала слишком мало для выводов. Налет дерзкий, но хорошо продуманный.
* * *— Забудь! — веско сказала Тома. Она председательствовала, по обыкновению, в компании новоиспеченных разбойниц.
— Пусть всё прошло гладко, но этот трюк мы никогда больше не повторим. Менты ведут статистику повторов и аналогий. Всех, кто был поблизости от места преступления, вносят в круг подозреваемых. Когда совершается аналогичное преступление, появляется второй круг, и в число самых подозрительных попадают те, кто оказался и в первом, и во втором круге. Ещё один случай, и ещё один круг. Так всё меньше и меньше остается подозреваемых. Кольцо сжимается. Когда их осталось совсем немного, можно установить за каждым слежку, и тогда поимка — дело времени. Ясно, убогие?
— Ясно. Томка! Ты такая умница! Мы с тобой не пропадем, — искренне радовалась Алла, теребя в кармане пухленькую пачку. Никогда у нее не было столько денег. Денег, которые к тому же не надо было тратить на Волынова.
А Ирина вздыхала:
— Всё равно жалко. Так классно было придумано. Толчея у них в коридорах страшная, и никто друг на друга и не смотрит. Я этак серой ветошью прикинулась, очки на нос, бумажечки в лапки, глазки в пол, и чап-чап по коридору. Пару раз меня особо шустрые чуть с ног не сбили. Открываю двери, захожу в кабинеты, а мне вслед хоть бы пискнул кто. Наконец-то слово для меня найдено! Я Человек-невидимка!! Ура!
И она радостно зааплодировала.
— Нашлась циркачка, — заворчала Алла. — Скажи спасибо, что обошлось.
— А я и есть циркачка, — с неожиданной гордостью подбоченилась Ирина. — Восемь лет под куполом цирка.
— Ты-ы-ы?
— Я. Ирэна Цветковская! Слышали про такую?
У подруг вытянулись лица.
— Мама дорогая! Ирка, ты — Ирэна Цветковская?
— Да, а что? Шибанова — это настоящая фамилия, а Цветковская — артистический псевдоним.
— Ирка, но ведь Цветковская была красавица! Ой, извини.
— Грим, девочки.
— Да мы с мужем на тебя смотреть раз десять в цирк ходили! — ошарашенно произнесла Сима. — Господи, я его тогда даже ревновать начала. Думала, он в тебя втюрился!
— Не могу поверить! Ирка, я же тоже помню, тебя по телику без конца показывали. Звезда советского цирка! Лауреатша там какая-то вся из себя. Неужели это была ты? — Алла тоже не могла никак опомниться от неожиданного открытия.
— Да, девочки, это я. Была. Из-за границы не вылезала. Гастроли, конкурсы, турне. Все это барахло — дипломы с афишами — у меня в старых чемоданах теперь тлеет.
— Надо же!
— Ух ты!
— Класс!
И только Тома Тоцкая не пищала от восторга. С болью смотрела на маленькую Ирочку.
— А потом? — тихо спросила она.
Ирина запнулась, и разгоревшееся было личико её снова побледнело.
— А потом дирекция не разрешила моему партнеру взять в номер любимую женщину. А он решил, что это из-за меня. Так говорили. А может, действительно была просто случайность. В общем, я упала на репетиции. Невысоко, но неловко. Спиной на железный реквизит. Всё…
— А он?
— А что он? Просил прощения, говорил, что сам себе никогда не простит. Но номер бросать было нельзя, и вместо меня поставили, наконец, его жену. Хотя всё это было зря. Знаете, так бывает, два человека делают одни и те же движения, но у одного получается номер, а у другого — просто спортивные упражнения.
— А ты?
— А я ушла на пенсию.
— И где он сейчас, этот твой партнер? — хищно осведомилась Алла.
Не знаю, девочки. Да и не хочу я с ним сводить счёты. Он мог быть и не виноват, просто у меня такая судьба. Меня ещё в школе все девчонки тюкали. Только был у нас чудный такой старичок, физрук. Говорил, что я — талантище. Сам возил меня к тренеру по гимнастике. А потом на свои деньги — как я теперь понимаю, отвез в цирковое училище поступать. Гордился мной страшно. Если б не он, я бы, наверное, никогда и того, что было, не добилась. А если б не вы, девочки, не знаю, жила бы сейчас вообще… И всё, хватит грустных воспоминаний. Аллочка, твоя кислота — просто супер. Тонюсенькая струйка режет металл, как нож!
— Да ладно, просто концентрацию подобрать надо было, велика премудрость! Ты хорошо потом срезы обработала вторым составом?
— А я не торопилась. Как ты говорила — пока металл снова не обретет естественный блеск.
— Тогда ни фига никто реактив не выделит. Образовалась соль, по составу сходная с наружным покрытием сейфа. Да и клей вступил в реакцию. Всё надёжно, как в азоте.
* * *Алла оказалась права. Было признано, что сейфы вскрыты при помощи неизвестного высокотехнологичного прибора. Следствие, в ожидании аналогий, стояло на месте. А между тем фирма, где когда-то работала красивая, но скромная секретарша Симочка, быстро погибала. Привыкнув держать основные средства не на счетах, а в личных сейфах, ловкачи теперь сполна расплачивались за свою уловку. Первым из игры вышел главбух. Свалился с сердечным приступом в день, когда было обнаружено ограбление. Было от чего — вместе с деньгами исчезли липовые документы. Как воспользуется ими злоумышленник — неизвестно. И эта неизвестность убивала.
Мадам Серовская подозревала в ограблении попеременно то любовника-директора, то коварного мужа. Заместитель Стропалев подозревал мадам Серовскую. Директор подозревал всех. Начальство враждовало, подчиненные соответственно делились на команды. Конкуренты не дремали, срывая заказы, перехватывая контракты, переманивая специалистов. Веселись, бог Меркурий!
