Галина Полынская - Звезда тантрического секса
Вернулась подруга, как мне показалось, часа через два, Лаврентий успел крепко уснуть, а я была близка к голодному обмороку. Наконец, это чудовище, увешанное пакетами, возникло на горизонте. Радостная, гремящая винными бутылками – прелесть человек.
– Наконец-то! Думали – не дождемся!
– А как ты хотела, надо же выбрать, прицениться, а то втюхают просроченную кошку и приятного аппетита, уважаемые. Ты чего такая задумчивая?
– Да все о нашем безымянном трупе размышляю, – я накрутила поводок на руку, чтобы Лаврик шел рядом и не приставал к прохожим. – Он вполне мог быть мальчиком по вызову.
– Да? – неизвестно чему обрадовалась Тая. – Об этом я как-то не подумала! Слушай, а интересная мысль! Надо ее обмозговать со всех сторон, а еще обязательно позвонить по номеру на визитке. Я еще знаешь, чего хочу?
Откуда же мне было знать? Она много чего хотела и не всегда реального.
– Не мешало бы посмотреть, есть ли какие-нибудь телефонные номера в памяти мобильника, а так же снимки, там же камера есть, помнишь?
– Как не помнить. Аппарат выключен, чтобы он заработал, наверняка, надо знать секретный пин-код.
– Попросим Влада, он как-нибудь распатронит все коды, – не унывала Тая, – сам не сделает, кого-нибудь из своих многочисленных прогрессивных дружков попросит. Сейчас мы с тобой такие легендарные отбивные закатим, блеск!
Мы вошли в подъезд и вызвали лифт. Я на полном серьезе ожидала снова увидать веер кровавых брызг, но кабина оказалась чистой. В моем доме пока еще никого не прибили.
Пока я кормила и поила Лаврушу, Тая развернула на кухне широкий фронт кулинарных работ: истерично шипела картошка фри на раскаленном масле, на столе красовалась горка слезоточивых луковых колец и мясные ломти.
– Сена, у тебя есть молоток? Кухонный, не для гвоздей!
– Есть, там, где вилки-ложки посмотри, – я тщательно вытерла Лаврушину мордуленцию, меховой подвес и довольный пёс отправился в свою «будку» – под мой письменный стол.
Из кухни стали доноситься смачные удары – Тая избивала мясо. Но вскоре удары резко прекратились.
– Сена, иди-ка сюда.
– Что такое? – заглянула я на кухню.
– Ты подслушивала, о чем говорили между собой господа из следственной бригады?
– Местами – да, не могла же я постоянно торчать рядом с ними, было бы подозрительно.
– Потом сравним, что слышала ты и что я. Так вот, они говорили, что у него проломлена височная кость, и множественные повреждения, мелкие гематомы одинакового рисунка и прочее, и прочее.
– И что?
– Иди сюда.
Я подошла столу, на котором был развернут фронт работ. Перед Таей лежал отбитый кусок мяса.
– Смотри, видишь множественные повреждения и одинаковый рисунок?
Я уставилась на ряды вмятин.
– Похоже, его убили таким вот молотком! – победоносно произнесла подруга. – Молотком для отбивания мяса!
– Думаешь, им можно убить? – я взяла молоток и взвесила. – Он довольно легкий.
– Они разными бывают, – Тая отобрала молоток и любовно его осмотрела. – Иногда с другой стороны бывает топорик, очень удобно. А убить им запросто можно, если как следует врезать, можно и кулаком висок проломить. Сена, я уверена, что его забили молотком для отбивания мяса. Помешай картошку, горит уже, не видишь, что ли?
– И что нам это дает? – я помешала аккуратные золотистые ломтики картофеля.
– Его убила женщина!
– Не факт, мог и мужчина, схватил первое, что под руку попалось и вперед. Ты собираешься жарить это мясо или будем проводить на нем следственный эксперимент?
Пока на сковороде шкворчали отбивные, я курила, пытаясь заглушить зверский голод, хотя обычно на голодный желудок я старюсь не травиться.
– В любом случае, – Тая ловко ввинтила штопор в пробку «Ахашени», – его убил не профессионал.
Ой, догадался, Холмсик! Демонстрация фэномэнальной дедукции!
– Возможно кто-то из недовольных клиентов, если юноша все же работал проститутом.
– Тай, навряд ли плохо обслуженный клиент, затосковавший по оргазму, пошел бы на такие крайности, а вот муж или жена, узнав, что вторая половина грешит с мальчонкой по вызову, мог или могла не на шутку взбеситься.
– Так надо было убивать дражайшую половину, проститутик-то тут причем? Он на работе, ничего личного, ему за это деньги платят.
Тая поставила передо мной тарелку с душераздирающе вкусно пахнущими яствами и я, тихонечко рыча от первобытных чувств, вцепилась зубами в сочную отбивную.
– М-м-м-м! Вкуснятина!
– То-то же, – довольно улыбнулась подруга, присаживаясь напротив, – а то совсем загнешься со своими полуфабрикатами и консервами. Твоя собака и то лучше питается.
– А как же, я могу и лапшей перебиться, а пупсику необходим полноценный рацион, а то шерсть потускнеет, не дай бог болячки начнутся.
– А ты не боишься, что у тебя начнутся болячки?
– Журналисты не болеют, они вообще бессмертны, особенно журналюги из таких желтых газет, как наша. После ядерной зимы останутся тараканы и мы. Еще быть может крысы-мутанты из метро. Ты в курсе, что в нашем метрополитене водятся крысы-мутанты по полтора метра в длину и пятьдесят сантиметров в холке? Мы писали недавно об этом.
– Разумеется, в курсе, я же внимательно слежу за информацией вашей самой правдивой газеты на свете. Как тебе винцо? – оттопырив мизинец, Тая дегустировала «Ахашени» из единственного целого винного бокала, мне достался граненый стакан.
– Вроде ничего, пить можно.
– Отличное вино! Ты просто не разбираешься в винах!
Ну, ладно, отличное, так отличное, такому великому сомелье, как Михална, безусловно, виднее.
Отобедав, как белый человек вкуснейшим мясом со сносным вином, я собралась было впасть в спячку, но подруга притащила из прихожей мою сумку, из комнаты телефон и попробовала заставить меня позвонить по номеру на визитке. Я вяло и сонно сопротивлялась.
– Звони, давай, звони, – шипела она не хуже картошки фри, – я тебя накормила, напоила, теперь работай!
Какое беспрецедентное свинство. Клюя носом, я принялась набирать номер.
– Это не может быть его домашним телефоном?
– В квартире не было телефона, – Тая подлила себе еще вина. – Должно быть, это номер его проститутской конторы.
– Тая, мы еще точно не знаем… – начала я, но в трубке уже началось движение.
Первым делом щелкнул определитель номера, и мне это не понравилось, я даже проснулась от этого неприятного звука. Слушая длинные гудки, я нервничала и не знала, чего говорить, если ответят. Но никто не ответил, и я с облегчением положила трубку на аппарат. Не успела я порадоваться, что так легко отделалась, как телефон зазвонил. Не подозревая ничего дурного, я взяла трубку.
– Алло.
– Здравствуйте, – произнес приятный женский голос, – вы только что звонили по номеру… – и назвала цифры.
– Да-а-а… – протянула я, не зная, что и делать.
– Я вас слушаю.
Здорово, да?
– А… – я лихорадочно соображала, – можно услышать Негодяй Петровича?
– Кого?
– Тьфу!.. Николай Петровича!
– А куда вы звоните?
– А куда я попала?
– Это офис.
– А какой?
Глупее надо бы, да просто не куда.
– Скорее всего, вы не туда попали.
И трубку положили. Таюха прыснула и расхохоталась.
– Чего гогочешь?
– «Негодяй Петровича»! О-о-о-о-о!
– Да как-то само вырвалось, сморозила ерунду, а ты и рада. Похоже, это действительно какая-то контора или квартира со странными жильцами – сразу трубку почему-то не берут, а перезванивают по определившемуся номеру.
– Надо попросить Влада, чтобы установил адрес по этому номеру, – глаза подруги сияли вдохновением. – По компьютеру сейчас все что хочешь реально найти.
– Это да, – я вертела в руках визитку, – всеми секретными базами прямо на дорогах торгуют, можно любую приобрести, не выходя из машины.
– Да и через Интернет можно, – кивнула подруга. – Давай позвоним Горбачеву, узнаем, установили ли имя-фамилию потерпевшего?
Горбачева на месте не было, сказали, что ушел обедать. Тогда Тая хлопнула еще винца и предложила пригласить к нам домой мальчика по вызову, чтобы как следует расспросить о тяготах его нелегкой профессии.
Глава пятая
Я еле усмирила раздухарившуюся подругу, прямо вынь да положь ей мальчика и никаких гвоздей.
– Тая, надо для начала узнать, чем на самом деле занимался труп, не факт, что…
– Факт, факт, – кивала она, не забывая про «Ахашени», – я теперь прямо на тыщу процентов уверена. Сейчас принесу газету с объявлениями…
Пришлось напомнить, что бесплатно к нам никто не поедет, долларов сто, а то и двести придется выложить, и не известно, станет ли проститут перед нами исповедоваться, подумает, что мы из милиции и даст дёру. Подруга немного остыла, я же продолжала названивать Горбачеву. Наконец он отобедал.
– Михаил Сергеевич, – застрекотала я, – здравствуйте, это Сена!
– Здравствуй, Сеночка.
