Маргарита Малинина - Живые не любят умирать
Он вернулся к воротам и нажал пару кнопок.
– На ночь мы ставим владение на сигнализацию. В деревне полно психов, ну вы понимаете, о чем я.
Я внимательно присмотрелась к забору: действительно, в трех местах проходили провода высокой чувствительности – на уровне колена, живота и глаз. Это сколько же нужно провода, чтобы опоясать… Посчитаю как-нибудь на досуге, это ведь мой профиль!
– Катюх, ты тут собралась ужинать? – позвал Жека. – Пошли в дом.
Дом? Чтобы такое строение назвать всего лишь «домом», нужно обладать недюжинным чувством юмора.
– Хорошо быть князем, пусть в каком-то там поколении. Хотя моя подруга тоже родом из дворян, но живет в однокомнатной квартире с родителями, и они не имеют даже дачи. – Это я про Юльку.
– Ха, не смеши меня, – скривился Женька. – Надо быть нефтяным магнатом, чтобы иметь это. А дворянство – сейчас это понтово, потому легко покупается.
– Что покупается? – не поняла я.
– Ну документы там всякие: дипломы, свидетельства, типа ты принадлежишь к старинному роду и т. п.
– Ты думаешь, это неправда?
– Иной раз ты кажешься мне умной. Но это редко. Все чаще – наивной дурочкой.
Илья тем временем уже скрылся за массивной дубовой входной дверью, и нам пришлось проявить всю свою прыть, чтобы быстро догнать его, не запутавшись в бесконечных коридорах замка. Вопреки моему предположению, нашего временного отсутствия он не заметил, так как все эти минуты увлеченно бубнил сам себе под нос о достопримечательностях своего дворца, думая, будто мы идем рядом с ним и внимательно слушаем.
– Вот завелся, – шепнул мне Женя, пока мы искали возможность аккуратно к нему присоединиться, дабы не оскорбить человеческое самолюбие. Когда нам это удалось, Логинов, чтобы включиться в беседу или хотя бы приблизительно понять, о чем талдычил «нам» Илья, якобы не расслышав, переспросил: – Чего-чего сказал, Илюх? Прости, отвлекся.
– Я говорю, пару лет назад мы с отцом отреставрировали немного фасад и полностью изменили внутренний интерьер. На первом этаже обитает прислуга и охрана, на втором – гостиная, столовая, бильярд, проще говоря, все для людей. – Мы подошли к довольно широкой лестнице и стали подниматься по красивой красной дорожке, держась за резные дубовые перила. Я хотела было спросить, чем прислуга и охранники отличаются от людей, коли, по его мнению, таковыми не являются, но раздумала: у богатых свои причуды. – На третьем, в основном, кабинеты и спальни для хозяев, так что разделять вас не будем, поселим всех на четвертый этаж в комнаты для гостей.
Мы прошли прямо по коридору, затем свернули влево и оказались в столовой, где и были остальные ребята. Помимо предателей Лены, Оли, Дрюши и Паши, за столом восседали три незнакомые личности: низкорослый, круглолицый, щекастый и пузатый дядечка лет пятидесяти, одетый зачем-то в кимоно; высокий узкоплечий представительный мужчина слегка за сорок в дорогом костюме; пожилая женщина, выглядевшая лет на семьдесят – семьдесят пять, худенькая, достаточно высокая, с короткими реденькими седыми волосами.
Наше появление, кроме ребят, заметил лишь круглолицый. Оставшиеся двое из незнакомых персонажей были заняты каким-то серьезным спором. А пузатый поднялся из-за стола, запахнул слегка распахнувшийся от этого телодвижения японский халат и полез здороваться с новоприбывшими за руку через весь стол со словами:
– Очень приятно, Вячеслав Тихонович, отец двух оболтусов.
Про себя хихикнув, мы тоже назвались и сели за стол.
– Он так всем представляется? – шепнула я, поймав удобный момент, Андрею на ухо.
– Как вариант: отец двух лоботрясов, родивший этих лентяев, папан некоторых кровососов, в общем, по-разному, но суть одна. Но это он так шутит, так что улыбайся.
– O’кей.
– А мы вас ждали, не ужинали, – с улыбкой до ушей заявил Вячеслав Тихонович.
– Во-во, – поддакнул Павел. – Я, между прочим, завтракал еще в десять утра.
– Андрей, скажи, чтобы ужин подали. На десять персон.
Серов-младший вышел, а спор тем временем разгорелся с такой силой, что по-прежнему не замечать его было чрезвычайно трудно.
– Инна Михайловна, – сказал настойчиво узкоплечий своей оппонентше. – Вы образованный человек, как вы можете верить во всю эту белиберду вроде гаданий, заклинаний, вещих снов, приворотов… Это же чушь собачья!
– Что?! – вытаращила глаза пожилая женщина, звавшаяся Инной Михайловной, вконец обозлившись. Честно говоря, пару лет назад я была бы всецело на ее стороне, однако за это время повзрослела и перестала верить в магию. Хоть этот мужик мне сразу не слишком понравился, но он, безусловно, прав. – Хорошо, сейчас вы мне не верите, – отдышавшись, продолжила женщина, видимо, ее задели за живое, – но я сделаю так, что вам придется поверить.
– Дорогая Инна Михайловна, только не надо угрожать. Я же адвокат и могу расценивать ваши слова как…
– Расценивайте как хотите, – прервала она. – Пусть сегодня же ночью вам приснится кошмар. То, чего вы больше всего боитесь. Если это единственный способ вас переубедить, то пусть будет так.
С тем она поднялась из-за стола и пошла к двери.
– А ужин? – озабоченно спросил «отец двух оболтусов».
– Я не голодна.
Стоило Инне Михайловне покинуть столовую, как вернулся запыхавшийся Андрей.
– Не мог повариху отыскать. Оказалось, она сама, вместе с Альбиной, искала другую горничную, Ирину. По их словам, Григорьева ушла в деревню в продуктовый магазин около трех часов дня и до сих пор не вернулась.
– Загуляла небось, – высказался Илья. – Ладно, поди скажи ей, что ужинать будут только девять человек.
– Десять негритят собрались пообедать, – пробубнил себе под нос господин адвокат. – Один вдруг поперхнулся, и их осталось девять.
Тяжело вздохнув, Андрей снова пошел на первый этаж, а возвратился уже в компании девушки в белом переднике, рыжеватой шатенки и тетки средних лет в цветастом фартуке и поварском колпаке на голове, которые и начали накрывать на стол. Пока они выполняли свою работу, я шепнула Ленке:
– А сколько лет этой Ирине? – потому что сочетание имени и фамилии было мне знакомо.
Лена пожала плечами, ответил Андрей:
– Ей девятнадцать, точно это знаю, потому что мы с отцом поздравляли ее неделю назад. Я даже цветы купил, а Илья ругался, зачем, мол, прислуге такие почести.
Тот нас услышал:
– И правильно ругался! Совсем разбаловали их. Видишь, каков результат? Вместо того чтобы на стол накрывать и комнаты готовить к заселению гостей, она где-то шляется.
Я же высчитала дату рождения и ахнула: сюрпризы так и сыплются на мою голову, с тех пор как на жизненном пути появился этот замок.
– Андрей, ты не в курсе, она родом случайно не из нашего города?
Уже начавший трапезничать парень подавился и захлопал глазами:
– Откуда ты знаешь?
Рассказывать было долго, потому я просто отмахнулась.
Только мы начали угощаться, как у Ильи заверещал сотовый.
– Ребята отогнали тачки в автосервис, – поговорив с минуту по телефону и дав отбой, сообщил он нам. – А вещи все в целости и сохранности везут сюда. Удивительно, как они не пострадали, на автомобили-то взглянуть было больно.
Ольга и Дрюша с печальным выражением лиц кивнули.
Мы продолжили работать челюстями. Через некоторое время Ленка додумалась спросить:
– А почему те две женщины с нами не обедают? Те, что на стол накрывали?
Трое Серовых как-то странно переглянулись, Андрей разъяснил:
– Милая, они едят на первом этаже. Так уж вышло…
– Прислуга должна знать свое место! – добавил Илья и стукнул кулаком по столу, воззрившись на Ленку с такой злобой, точно она являлась его самым отпетым врагом.
– Думаю, вы совершенно правы, – томно протянула Оля, обращаясь к Илье и зазывно строя ему глазки.
Дурдом, подумала я и придвинулась ближе к Ленке, как к щиту, спасавшему от суровых реалий мира. Она тоже подалась ко мне поближе, но не с целью защиты, а чтобы пошептаться:
– Признавайся, почему ты так заинтересовалась этой горничной?
– Мне кажется, я ее знаю, – призналась я.
– Чего? Как это – кажется?
– Потом расскажу.
По приходе в свою комнату я первым делом пошла в ванную принимать с дороги душ (здесь, как в гостинице, к каждой гостевой прилагался свой санузел), а потом взялась распаковывать вещи, находившиеся все это время на тумбе рядом с дверью. Содержимое первого пакета меня несказанно удивило. Сперва в руки попался маникюрный набор одной известной фирмы. Чье это? Я этого сюда не клала. К тому же пакет какой-то не такой, вроде у меня такого не было. В общем, все ясно. Горничная просто перепутала багаж. Может, это вообще не моя комната? Да нет, четко было сказано: вторая дверь справа. Плохо только, я не запомнила, как распределились остальные двери, услышала расположение своей – и вперед. Ну что за человек? Прав Женька, только о себе и думаю.
