Дарья Донцова - Ночная жизнь моей свекрови
– А когда красилась Лариса?
– В конце смены, – отрапортовала Даша.
– Отлично, теперь назови фамилию последнего мужчины, – попросила я.
– Ремчук Антон Борисович, – прозвучало в ответ, – очень приятный человек, врач, всегда оставляет большие чаевые.
Я прикусила губу:
– Даша, а ты помнишь Галю Вербову?
Славина поморщилась:
– Маленькая мартышка! Вот уж гадкий ребенок! Она понимала, что бабушка с дедом ее обожают, и вертела стариками, а те любые ее прихоти выполняли. Представляешь, ей девять лет, а она вбила себе в голову, что ее карьера актрисы ждет. Потребовала, чтобы Ангелина Иосифовна ей портфолио сделала с разными прическами и макияжем. Ангелина рада стараться, выкупила меня и нашего ведущего визажиста Кирилла на целый день! Знаешь, сколько такая услуга стоит? Впрочем, лучше это вслух не произносить. Я Галину укладывала в зале, Кирюха красил, потом она шла в кабинет к фотографу. Шуму было! Представляешь, эта юная макака всерьез себя звездой считала. Ее бабка и дед милейшие люди, а девчонка настоящая хамка. Ты бы слышала, какие она замечания персоналу делала! «Не сяду в кресло, пока его дезинфицирующей салфеткой не протрут!» У нас в салоне никто, кроме Вербовой, до подобного не додумался. Подошла к ней маникюрша Валя, взяла пакостницу за руку, а девчонка ей в лицо: «Чем вы надушились? Отвратно воняет! Неужели вам разрешают пользоваться дерьмовым парфюмом? Вы с людьми работаете, у меня от вонизмы аллергия началась!»
Спектакль здесь разыграла, кларитин потребовала, врача, в кашле заходилась. Самое противное, что Ника Разбаш, наша хозяйка, Валю из-за этого случая уволила. Наорала на нее, почти слово в слово девкины слова повторила: «С людьми работаешь, не имеешь права дрянью обливаться», – и под зад коленом!
Славкина раздраженно схватила очередную конфету, на сей раз в виде золотой медали, и нервно содрала с нее фольгу.
– Нике на мастера плевать, она нового быстро найдет, в Москве с маникюршами проблем нет. А вот хорошего клиента терять неохота. Вербовы сюда семьей ходили: дедушка, бабушка и принцесса в памперсах, они платили без писка, оставляли хорошие чаевые. Мастерам же следует улыбаться и кланяться!
Даша с шумом проглотила конфету и запила ее минералкой из бутылки.
– Но в тот раз Галина себя превзошла. Запинала меня почти до обморока. То челка плохо лежит, то объем маленький, то слишком большой, то локоны верти, то разгладь. Добро бы девчонка вежливо просила, мне иногда укладку людям по три раза переделывать приходится, есть у нас такие клиенты. Сначала велят: «Хочу начес и «помпон» на макушке». Потом увидят себя в зеркале и назад сдают: «Ужас! Дашуля, сделай распущенные пряди».
Я все понимаю, работа у меня специфическая, человека красиво оформить, но ведь надо с мастером по-человечески общаться. А эта! Командовала, как Кутузов солдатами. «Выпрями бока! Я сказала!!! Вытяни виски! Живо!!!» Мне в один момент ну очень захотелось ей по башке щеткой втемяшить!
– И что тебя удержало? – усмехнулась я.
– Ангелина Иосифовна, – ответила Славкина, – когда малолетняя мымра в очередной раз фоткаться поспешила, бабушка ко мне подошла и зашептала: «Дашенька, милая, Галчонок очень нервничает, она ни разу на портфолио не снималась, не знала, как это суетно и трудно. Поверьте, Галонька хорошая девочка, но она устала, потому и впадает в истерику. Пожалуйста, не обращайте на это внимания, мы с мужем, наверное, ее немного после смерти родителей избаловали». И сунула мне в карман офигенные чаевые!
Славкина запустила пальцы в коробку и заморгала: конфеты закончились.
– Я-то стерпела, – продолжала она, – деньгами утешилась. А вот клиенты возмутились. В соседнее кресло с девчонкой сел Ремчук. Антона Борисовича мы знаем, он замечательный человек, хоть и игрушка Марфы Матвеевны.
– Игрушка? – не поняла я. – И вы знаете Марфу Матвеевну?
– Конечно, она совладелица салона, открыли его с Никой Владимировной на паях. Ника в дело деньги вложила, у нее супруг водкой торгует, Марфа тоже, думаю, финансами поучаствовала, Ника с жирными кусками. Марфа не в пример беднее, зато у нее полно знакомых!
Сколько в Москве салонов? Тьмища! Растут, как грибы в Чернобыле. За год сто штук разоряется и двести новых оформляется! Да столько людей не живет, сколько в столице парикмахеров. Очень конкурентный бизнес. А «Волос с неба» цветет и пахнет. Почему? Марфа гениальная пиарщица, она сюда множество селебритис привела, всякие акции придумывает. Не женщина, а фонтан идей. В прошлом году не видели в метро листовки «Прическа, как у любимой звезды»?
– Я езжу на машине, – пояснила я, – подземкой пользуюсь редко.
– Правильно, – кивнула Даша, и ее многочисленные подбородки затряслись, словно желе. – Нечего там приличной девушке делать, я в метро задыхаюсь и в обморок норовлю свалиться.
– В вашем салоне за услуги надо выложить огромные деньги. Зачем рекламировать заведение в подземке, где ездит не самый обеспеченный слой населения? – запоздало удивилась я.
– Говорю же, Марфа умная! – с восторгом воскликнула Славкина. – Придумала открыть еще одну парикмахерскую для небогатых людей. И с помпой это сделала, в большом торговом центре на МКАД. Там можно подстричься за три копейки, экспресс-маникюр прилагается, окраска бровей-ресниц до кучи. Заняли Марфа с Никой два сегмента услуг – круто-дорогой и бросово-дешевый. Но как народ зазвать? Ну и додумались! Если три раза уложился в салоне за полрубля, получаешь билет вроде лотерейного. Розыгрыш раз в месяц. Если тебе улыбнулась удача, зовут сюда, к нам, а здесь сидит звезда. Ее вместе с тобой бесплатно обслуживают, ты с ней запросто болтаешь, чай пьешь, подарок от знаменитости получаешь.
– Кого-то подобная глупость привлекает? – поразилась я.
Славкина сделала новую попытку встать.
– Конечно! Раз в тридцать дней тут полно фотографов, снимают счастливицу с какой-нибудь певичкой в обнимку, народ прессу читает и в дешевый салон валит.
– Ладно, – пресекла я поток ненужной информации. – Но почему Ремчук – игрушка Марфы Матвеевны?
Даша вздохнула:
– Марфе давно не тридцать, даже не сорок, а семьи у нее нет. Постоянный облом с мужиками. Никто колечко на пальчик не надел. Сама виновата, выбирает неподходящий объект. Она много лет обожала Якова Баринова, приятеля Ремчука. Я случайно о ее любви узнала. Салон закрывается в полночь, но если клиент просит, можно задержаться…
Славкина вцепилась в ручки кресла, с силой рванула свое тело вверх и избавилась от его цепких объятий. Вдохновленная победой, Даша заговорила с удвоенной скоростью.
Она осталась на работе, как ей показалось, последней, проводила клиентку, зашла в гостиную и увидела на диване вытирающую глаза платком Марфу Матвеевну.
– Вам плохо? – забеспокоилась мастер. – Почему домой не идете?
– Зачем мне туда, – устало ответила Марфа и добавила: – Погода меняется, у меня голова закружилась, а еще в глаз с ресниц тушь попала!
Чем упорнее совладелица салона пыталась внушить парикмахерше, что у нее все в порядке, а красные веки результат действия косметики, тем яснее Даша понимала: ушлая пиарщица плакала в тихом уголке.
Славкиной стало жаль Марфу Матвеевну, она сказала:
– Не в мужиках счастье, уж поверьте мне.
Марфа Матвеевна внезапно захохотала, Даша испугалась, налила воды в стакан и подала даме, та оттолкнула ее руку, минералка вылилась на Славкину.
– Прости», – опомнилась Марфа.
– Ерунда, – поспешила сказать Даша, – я сама виновата.
– У меня от зависти припадок случился, – вдруг призналась Марфа, – я увидела, как Яков Злату обожает, и мне поплохело. Очень Баринов жену любит! Мне ничего не светит.
– Вам нравится Яков Сергеевич? – с недоверием спросила Славкина. – Он хороший человек, но совсем не красавец, не комплиментщик, не дамский угодник. И у нас все считают, что вы с Кириллом Логовым живете. Уж простите за откровенность, Кирюша такой милый!
Марфа засмеялась и повторила:
– Кирюша очень милый! Да, он моя игрушка. Нравится ли мне Яков? Дашенька, я так устала! А поговорить не с кем. Ты очень домой торопишься?
Марфа, похоже, задала последний вопрос для проформы. Пиарщица начала рассказывать Славкиной историю своей жизни. Лизорук – совладелица салона, обидеть одну из хозяек Даша не могла, ей пришлось остаться. Славкина незаметно отключила в кармане мобильный и стала слушать.
Глава 29
Яков, Антон и Марфа учились в медвузе в одной группе. Баринов и Ремчук сами выбрали профессию, а Лизорук стала врачом по приказу родителей-стоматологов. Единственное, что смогла вымолить у строгих предков девушка, это разрешение не прикасаться к бормашине. Правда, ей пришлось вытерпеть неслабый скандал, выслушать повесть про папу-маму, дедушек-бабушек дантистов, но в конце концов отец позволил ей поступать на лечебный факультет.
На первом курсе Марфа влюбилась в Якова, но Баринов не обращал на нее ни малейшего внимания. Марфа использовала все женские уловки, эффектно одевалась, никогда не приходила в институт растрепанной, всегда пребывала в хорошем настроении, но Баринов считал ее своей подругой и только.
