Наталья Александрова - Смерть под псевдонимом
– Да-да, – весело ответила Мария, – у меня другие планы.
– Все же я хотел бы вам помочь, – он вытащил из кармана свернутый листок бумаги и положил перед ней.
– Что это? – спросила она, увидев фамилию Сундукова.
– Это результат анализа вашего…
– Не моего, – перебила Мария.
– Да-да, в общем, это результат анализа господина Сундукова. Он проходил обследование в клинике, в результате выяснилось, что у него не может быть детей. Причем без всяких условий, никакое лечение не поможет, понимаете, о чем я?
– Ну да… – протянула Мария, – стало быть, проблема была в нем, а не во мне…
– Вы зря переживали так. Это раз. А во-вторых… Его нынешняя жена Мальвина выкупила этот анализ за большие деньги, ему предъявили совсем другие результаты, а эту бумажку она сожгла. Чтобы он никогда не узнал, что ребенок не от него. И теперь вы можете отомстить Сундукову…
– И не собираюсь! – Мария отодвинула от себя бланк. – Не сомневаюсь, что, узнав правду, Сундуков выгонит Мальвину голой на мороз, но ребенок-то при чем? Пускай уж все идет как идет. А если он все узнает, то не от меня, я вообще не хочу его видеть.
– Ну что ж, – Кондрашов разорвал бланк на мелкие кусочки, – я ждал примерно такого ответа и в вас не ошибся. Тогда вот что, – теперь он достал из кармана бархатный футляр, – примите от меня с извинениями и благодарностью…
И выложил на стол красивый браслет. Посредине горел крупный рубин, по бокам были камни поменьше, и дальше уж совсем крошечные бриллианты.
– Очень прошу вас принять от меня подарок, – он надел браслет ей на запястье.
– Это… это оттуда? – она махнула рукой неопределенно.
– Боже упаси! – он замахал руками. – Вчера купил в магазине, могу чек показать!
Они засмеялись.
– Я вас слушаю, – рядом неслышно возник официант.
Ресторан был дорогим, и персонал прекрасно знал, когда не нужно беспокоить клиентов, а когда следует появиться. Вот сейчас как раз удобный случай подойти: мужчина подарил своей даме дорогой браслет и теперь закажет шампанское.
– Мы ждем еще одну даму! – сказал Кондрашов. – О, вот она идет! Надя, что случилось?
На Надежду было страшно смотреть, губы ее дрожали, глаза готовы были выскочить из орбит, волосы всклокочены.
– Леня, – жалобно сказала она, плюхаясь на стул. – Леня, сделай что-нибудь!
Путаясь в словах, заикаясь и всхлипывая, она рассказала, как побывала у матери.
– Леня, это не моя мама! Это какой-то кошмар! Я теперь домой боюсь возвращаться! Что, если у меня теперь и муж другой? И… страшно подумать… кота вообще нету?
– Надя, ведь я же тебя предупреждал, – нахмурился Кондрашов, – нельзя оттуда ничего брать, это может иметь непредсказуемые последствия! Ты еще легко отделалась.
– Но что же делать? Может, ее разбить? – Надежда выставила на стол маленькую вазочку саксонского фарфора в розовых цветочках.
– Ни в коем случае! – всполошился Кондрашов. – Нужно ее вернуть на место! Чтобы ты ее разбила тогда, в детстве.
– Но ведь телевизор сгорел…
– Да нет, – Кондрашов улыбнулся, – нашел я на блошином рынке пару нужных ламп, починил его…
– Ох! – Надежда молитвенно сложила руки. – Век буду благодарна!
– Тогда вы и мне сможете помочь! – оживилась Мария и рассказала историю с наследством.
– Нет проблем! – заверил Кондрашов. – Раз ваша бабушка эти документы сожгла, то их как бы нет. Достанем!
– Заживешь в хоромах! – сказала Надежда.
– Нет, если все получится, квартиру эту я продам, – твердо сказала Мария, – а то понаедут родственники, все равно жизни не будет. А на вырученные деньги открою свое издательство. Очень мне это дело нравится, хочу попробовать.
– Слушай, так я тебе помогу! – оживилась Надежда. – Все уже есть, готовый бизнес, издательство «Норд-Вест», недавно открылось. Там хозяйкой подруга моя, Селиванова Елена. Нормальная женщина, вменяемая, деловая, тебя хорошо знает. Им как раз денег не хватает, возьмет она тебя в компаньоны, вы такого наворочаете – Сундуков со своей «Ладогой» быстро прогорит! Учитывая, что персонал у него в основном родственники жены – никто работать не умеет!
– Годится! – улыбнулась Мария.
– Что будете заказывать? – снова напомнил о себе официант.
– Шампанского! – провозгласила Надежда.
