Дарья Донцова - Страсти-мордасти рогоносца
– Спящий убийца, – вздохнул Ватагин.
– Кто? – не понял Валерий.
Александр Викторович пустился в объяснения.
– Мой учитель, профессор Краузе, разработал классификацию убийц. Например, у каждого серийного маньяка есть своя причина, по которой он начал совершать тяжкие преступления. Но есть одно общее качество – лишив кого-то жизни один раз, маньяк потом не может остановиться и будет убивать людей, пока не окажется за решеткой. Если убийства внезапно прекратились, значит, серийщик либо умер, либо попал в тюрьму за иное преступление, либо очень тяжело заболел, не может самостоятельно передвигаться. Краузе выделил пятнадцать типов убийц. Среди них есть «случайные», «действующие из жалости», а есть «спящие». Как правило, это те, кто совершил преступление в юности и не был пойман. Такой человек всегда оправдывает себя: я хороший, меня вынудили пойти на убийство злые люди. В случае с Ткачевым это были авторитарные родители, не разрешавшие сыну жить, как он хочет. «Спящий убийца» потом живет как законопослушный член общества, не преступает черту. Но вдруг его кто-то сильно обижает, и в нем снова просыпается преступник. Он уже один раз избавился от проблемы, отняв у человека жизнь, вторично это сделать легче.
– И что теперь будет с Ткачевым, Моисеенко, Грачевыми? – полюбопытствовала Родионова.
Иван Никифорович закрыл свой ноутбук.
– Ну, это не нам решать. Будет следствие, суд. Ткачева, наверное, посадят. Предполагаю, что и Моисеенко можно привлечь за мошенничество. А где Грачевы, живы ли они или стали жертвами Тихона, мы не знаем.
– Главное, слухи о том, что в отеле «Лесной парадиз» клиенты умирают из-за повара-отравителя, теперь стихнут, – обрадовалась Гелена Валентиновна. – Все придумал Ткачев, персонал гостиницы ни при чем. Спасибо вам! Проведу ребрендинг, сменю название на… э… «Лесной рай» и забуду о всех неприятностях. Ну, я пошла, дел полно.
– Вот вам еще одна ошибка, которую допустил Тихон Матвеевич, – сказала Люба Буль, после того как наша клиентка покинула комнату. – Ему не пришло в голову, что Родионова, спасая честь своего бизнеса, кинется к нам, а мы докопаемся до истины.
Непростое, однако, дело было.
– Страсти-мордасти рогоносца, – неожиданно произнес Ватагин.
– Простите, не поняла, – удивилась я, – о чем речь?
Александр Викторович смутился.
– Случайно вырвалось. Я быстро забываю дела, над которыми работал. А это не очень хорошо, поэтому давно завел привычку давать каждому случаю название. Посмотрю на, так сказать, заголовок и – оп, вся информация в голове оживает. Историю, которая только что завершилась, я для себя именовал: Страсти-мордасти рогоносца.
– Страсти-мордасти – это понятно, – усмехнулась Люба, – их предостаточно имелось. Но рогоносец-то кто?
– Егор Грачев, неужели не поняли? – удивился Ватагин. – Ему жена постоянно изменяла, и уж такие страсти-мордасти парочка затеяла!
– Егор знал, что жена спит с другими, – возразила эксперт, – в этом случае рога не отрастают.
– Позвольте с вами не согласиться, – убежденно заявил наш психолог, – если супруга пошла налево, то на макушке ее благоверного всегда отрастают ветвистые украшения. А тот факт, что муженек лично благословил женушку на адюльтер, не избавляет мужчину от рогов, а, наоборот, делает их на редкость уродливым и гадким украшением.
Эпилог
Ночью меня разбудил звонок телефона. Опасаясь, что проснется муж, я схватила трубку и зашептала:
– Сергеева. Слушаю.
– Таня, зайди ко мне, – так же тихо произнесла Рина.
Я вскочила и, на ходу натягивая халат, бросилась к входной двери. Ремонт у нас до сих пор не закончен – косорукого мастера, которого наняли делать внутреннюю лестницу, соединяющую квартиру свекрови с нашей, мы уже выгнали, а другого пока не нашли, – поэтому так и бегаем к Ирине Леонидовне через подъезд. Бежала я и лихорадочно думала: что произошло? Если свекровь побеспокоила меня ночью, значит, случилось нечто из рук вон!
Вбежав в спальню Рины, я увидела, что она сидит в кровати, не выглядит умирающей, и облегченно выдохнула. Но ведь не просто же так женщина с переломами обеих ног позвала меня среди ночи…
– Вам нужна помощь?
– Хотела встать в туалет, – смущенно пробормотала свекровь, – и вдруг… вот…
Она откинула одеяло. Я уставилась на ее ноги и удивилась:
– Вы сняли гипс? Трудно в нем спать? Но врач специально предупредил: лангетки можно убрать только на короткое время, чтобы помыться, например. А пока, тем более ночью, надо непременно…
– Это не я, – перебила меня Рина. – Я мирно спала, не заметила, как с меня все стянули. Очень осторожно действовали.
Я опешила.
– Кто-то спер ваш гипс?
– Да, – сдавленным голосом подтвердила Ирина Леонидовна.
– В квартире только вы и Надежда Михайловна, – продолжала я. – Хотите сказать, что домработница сошла с ума и украла под покровом темноты гипс?
– Загляни под кровать, – попросила свекровь, – там кто-то шевелится.
В полном недоумении я встала на колени, наклонилась и ахнула:
– Кабачки! Рина, они жрут ваши лангетки!
– Сделай одолжение, отними их, пока обжоры все не слопали, – рассмеялась свекровь.
Минут через пять мне с большим трудом удалось отбить у Роки и Мози одну лангету. Страшно недовольные таким развитием событий бульдожки были выдворены мною за дверь. Я осмотрела свою добычу и пришла к выводу:
– Завтра придется ехать в больницу и делать новые лангеты.
– Только на сей раз уже не стоит использовать ароматизированный гипс, – засмеялась Рина. – Запах шоколада вскружил щенкам голову, и они предприняли ночную грабительскую операцию. В нашем доме орудует преступная группировка, она способна на любые действия.
Я защелкнула лангетку на левой ноге Ирины Леонидовны.
– Надеюсь, до утра не развалится.
– А где вторая? – спохватилась свекровь.
Я опять заглянула под кровать.
– Ее нет. Странно. Роки и Мози вдвоем грызли лангету, которая вернулась к вам.
– И куда подевалась вторая? – недоумевала Рина. – У лангетки-то своих ног нет, она никуда уйти не может.
– Кто-то ее унес, – предположила я. – О! Есть идея. Сейчас вернусь.
Я вышла в коридор, прислушалась и обрадовалась. Ага, похоже, я не ошиблась – из гостиной долетело недовольное ворчание кабачков. Я поспешила в комнату, где ко мне со всех лап с обиженным лаем кинулись Мози и Роки.
– А ну тише! – шикнула я на них, приближаясь к дивану. – Хотя, мальчики, понимаю всю глубину вашего разочарования. Альберт Кузьмич, как вы могли? Интеллигентный воспитанный кот, который вкушает еду, сидя за столом с салфеткой на шее… Вы взяли на себя обязательства сделать из двух глупых и поэтому наглых щенят собак, с которыми не стыдно будет прийти на прием к английской королеве… Альберт Кузьмич, я просто в шоке! Как вы могли спереть лангетку? Да еще с восторгом жрать ее на диване без вилки, ножа и тарелки? Что скажет Надежда Михайловна, когда узнает о вашем поведении? Но если вы отдадите мне этот замечательно пахнущий шоколадом предмет, я никому не расскажу, как низко вы пали.
Я схватила лангетку и потянула ее к себе. Альберт Кузьмич впился в добычу всеми когтями и издал боевой вопль индейцев. Роки мигом напрудил лужу, а Мози уполз под журнальный столик.
– Можешь орать сколько угодно, – рассердилась я, – меня не испугаешь.
После короткой, но яростной борьбы победа оказалась, конечно, на моей стороне. Чувствуя себя кавалерист-девицей, которая в одиночку разгромила армию противника, я, провожаемая гневными причитаниями кота, пошла к Рине и застегнула сильно покусанную лангетку на правой ноге свекрови. Затем вернулась в супружескую спальню, заползла под одеяло, зевнула, закрыла глаза… И тут снова раздался телефонный звонок.
– Троица, вконец обнаглев, пролезла в вашу комнату, несмотря на крепко запертую дверь? – спросила я в полной уверенности, что на том конце провода находится Рина. – Альберт Кузьмич и кабачки составили коалицию?
И услышала грубое ругательство. Я уставилась на трубку. Нет, это не Ирина Леонидовна, свекровь не употребляет ненормативную лексику.
– Ты … – повторил женский голос, – сама не баба, и супруг твой не настоящий мужик. Поэтому ты и кидаешься на чужих мужей, да? Имей в виду, я тебя…
Я отключила мобильник.
– Что случилось? – спросил Иван и зажег лампу на тумбочке. – Кто трезвонит? Вроде второй раз. Я сквозь сон уже слышал вызов, или мне показалось?
– Нет, – пробормотала я, – не показалось. Некоторое время назад меня позвала Рина. Альберт Кузьмич и кабачки украли у нее гипс и почти съели его.
Иван захохотал, потом поинтересовался:
– А сейчас кто тебя домогается?
– Женщина, – вздохнула я. – Пару дней назад она уже звонила, заявила, что мне пора покупать белые тапочки.
– Так… – протянул муж. – И почему я ничего не знаю?
