Дональд Уэстлейк - Держи ухо востро!
В итоге им удалось пересечь парк, немного пройти по Вест-Сайду, когда они достигли дома Арни, перед которым никаких представителей официальных властей не наблюдалось. Арни влетел по ступеням к двери подъезда, за ним и Дортмундер, но вместо того, чтобы открыть дверь, Арни нажал на свой звонок.
Дортмундер удивился:
— Арни? Ты же не дома.
— А вдруг кто-то там есть? — мрачно сказал Арни, и уставился на домофон, пока не стало очевидно, даже для него — ответа оттуда не дождаться.
Только тогда он открыл дверь и пошел в квартиру, где осмотрелся вокруг, схватился за голову обеими руками в трагической безысходности, и крикнул:
— Как мне очистить эту квартиру для копов? Думаешь, у меня на все вещи квитанции есть?
— Я подожду с тобой, Арни, — успокаивал его Дортмундер. — Ничего не случится, потому что, если бы что-то случилось, то у нас теперь была бы проблема, учитывая сколько времени мы сюда шли через город.
— Это ты хотел идти.
— Не этой дорогой. У тебя есть радио?
Арни осмотрел на него с недоверием.
— Хочешь музыку послушать?
— Хочу новости послушать.
— Ох, конечно, хорошо. Дай-ка принесу.
Арни ушел в спальню и вернулся с белым пластмассовым радиоприемником, который явно изначально был создан в качестве бонуса в честь открытия банковского счета в 1947 году. Включил его и настроил на местную новостную станцию.
— Вы даете нам двадцать две минуты, — угрожали оттуда. — И мы дадим вам весь мир!
А затем они выдали новости спорта. Они могут не знать этого, но спорт это не весь мир.
Выслушав несколько отчетов по результатам, тренеров по стрельбе и рекламу, они наконец на самом деле получили свои новости:
— Сегодня утром был ограблен пентхаус на Манхэттене. Было украдено редких предметов искусства на шесть миллионов долларов. Джули Хэпвуд расскажет нам эту самую свежую новость.
— Роскошный пентхаус на Пятой авеню на Манхэттене с видом на Центральный парк этим утром стал ареной дерзкого ограбления средь бела дня на более чем девять миллионов долларов в ценных предметах искусства. Владелец квартиры, финансист Престон Феавезер, пятьдесят семь лет, который только прошлой ночью вернулся из-за рубежа, по-видимому, проспал все ограбление, как и его компаньон Алан Пинкельтон, сорок четыре года, который был гостем в этой квартире. Смекалка одного из двух охранников здания, Хосе Каррерас, двадцать семь лет, и Хосе Отсего, двадцать четыре года, помогла власти сразу выйти на след дерзких бандитов. Им показался подозрительным грузовик Ford, что они обнаружили возле здания, поэтому была вызвана полиция. Полиция надеется поймать банду, прежде чем те смогут сбыть свою добычу. Это Джули Хэпвуд, по-прежнему остается в гуще событий.
— Вы даете нам двадцать две минуты, — снова угрожали радиослушателям. — И мы дадим вам весь мир!
А затем они выдали еще новостей из мира спорта.
Двадцать минут спустя, в то время как Дортмундер пытался решить — съесть ли омлет, приготовленный Арни в своей сомнительной кухне, радио возвестило:
— Были проведены аресты по делу дерзкого ограбления пентхауса на Пятой авеню на Манхэттене сегодня утром. Джулии Хэпвуд поделится с вами последними новостями.
Арни быстро осмотрел себя, на предмет не был ли он вдруг арестован, в то время как Дортмундер наклонился ближе к радио и подальше от омлета.
— Всего несколько мгновений назад, полиция на Одиннадцатой авеню на Манхэттене перехватила белый грузовик Ford, который видели уезжающим с места ограбления в высотном жилом здании Imperiatum на востоке Шестьдесят Восьмой улицы и Пятой авеню на Манхэттене. По предварительным данным, все арестованы и награбленное найдено. Помощник мэра Зозо фон Клив, тридцать шесть лет, объявила: «Именно такого немедленного реагирования мы можем ожидать от нашего отдела полиции Нью-Йорка, по праву известного как „лучшие копы Нью-Йорка“». Это Джули Хэпвуд, по-прежнему остается в гуще событий.
— Что-то аппетит пропал, — сказал Дортмундер, отталкивая тарелку с омлетом.
— Мы обречены, — Арни объявил, но тут зазвонил телефон. Арни уставился на него. — Копы!
— Копы не звонят по телефону, Арни, — заметил Дортмундер. — Они звонят в дверной звонок.
Тем не менее, Арни не хотел брать трубку, так что пришлось Дортмундеру. Это оказался Келп.
— Джон? Я думал, что звоню Арни.
— Энди? Я думал, они арестовали вас.
— Не нас. Подожди, вот мы приедем, расскажем. Где ты?
— Я у Арни, ты же звонишь ему. Я ответил, потому что у него тут небольшой нервный срыв. Хочешь приехать? Где Стэн?
— Рядом со мной на тротуаре. Мы приедем.
— Дальнейшее развитие событий в главной новости дня о дерзком ограблении пентхауса финансиста Престона Феавезера, пятьдесят семь лет, на Пятой авеню. Теперь оказывается в дело замешана мафия.
Дортмундер и Арни уставились друг на друга. Дортмундер удивился:
— Мафия?
— Джули Хэпвуд имеет для вас самую свежую информацию.
— Шесть человек арестованы за утреннее наглое ограбление на Пятой авеню, в шикарном районе Голд-Кост на Манхэттене. По данным полиции, грабители имеют связи с организованной преступностью. Это несколько мужчин, у которых есть судимости в Нью-Джерси за вымогательство, азартные игры, поджог и нападения. Полиция ищет любую связь между финансистом Престон Феавезером и известными лидерами мафии в Нью-Джерси. Помощник мэра Зозо фон Клив, тридцать шесть лет, заявляет: «Это вряд ли была лишь случайная кража, если с ней связаны члены мафии.» Никто не думает, что мистер Феавезер, один из прекрасных граждан Нью-Йорка, был в какой-либо связи с этим преступлением, но его соратников тщательно проверяют. Это Джули Хэпвуд, по-прежнему остается в гуще событий.
— «Бар и Гриль»! — понял Дортмундер, и тут раздался звонок в дверь.
— Это копы!
— Арни, это Энди и Стэн. Впусти их.
Но Арни сначала обратился к ним через интерком, настоял, чтобы они идентифицировали себя и поклялись, что с ними никого нет, только тогда он впустил их. А когда они пришли наверх, Келп, сказал:
— Вы не поверите!
— Мы только что услышали по радио, — Дортмундер сказал ему. — Это были парни из мафии Нью-Джерси.
— Черт возьми, — надулся Келп, — ты испортил мне всю историю.
— Но, вот так это было, — сказал Дортмундер. — Как-то они вышли на нас и следили за нами…
— Я понятия не имел, — сказал Келп.
— Ни один из нас не имел. Это была их месть за «Бар и Гриль», только не сработала так, как они того хотели.
— На полквартала дальше и тогда бы меня тормознули. Это я бы сейчас смывал чернила со своих пальцев. Я не хочу больше подступать так близко к краю, — сказал Стэн.
— Не сильно рано для пива? — спросил Келп.
— Нет, — ответили все хором и уговорили Арни выйти и купить.
За пивом они решили, что Тини должно быть попал в облаву… Арни все еще боялся телефона, словно тот кусается, так что звонил снова Дортмундер, а ответил ему малыш Джадсон.
— О, привет, мистер Дортмундер, — сказал он. — Они еще не пришли с обеда. Я вернулся быстрее, чем думал, так что я просто тут присматриваю, за почтой, и всякое такое.
Как-то слишком виноватым он звучит, подумал Дортмундер. В чем он может быть виноват?
— Скажи Тини, что у нас кое-какие изменения и нас можно найти вот по этому телефону, — Дортмундер зачитал цифры.
— Передам, — заверил его Джадсон. — Я записал все, понял, скажу мистеру Тини в ту же секунду как он войдет. Не беспокойтесь об этом.
— Я не беспокоюсь, — сказал Дортмундер и повесил трубку, задумчиво бормоча: — Этот парень ведет себя немного странно.
— У нас новости, — сказал ему Келп и указал на радио.
— …в связи с преступлением. Джули Хэпвуд имеет имеет для вас самую свежую информацию.
— Майкл Энтони Карабин, двадцать шесть лет, сын известного босса мафии Нью-Джерси Оттавио Сицилиано Карабин, пятьдесят один год, был доставлен на допрос в девятнадцатый участок Манхэттена, в прекрасном Ист-Сайде. Карабин был обнаружен в Центральном парке, напротив Imperiatum, высотного жилого здания класса люкс, где сегодня утром произошло дерзкое ограбление ценных предметов искусства на более, чем пятнадцать миллионов долларов. Шесть человек арестованных днем в компании с награбленными произведениями искусства, как говорят, известны как подручные мистера Карбин и его отца. Инспектор Шон О'Флинн, руководитель отдела по борьбе с организованной преступностью полиции Нью-Йорка, сказал, что соглашение между мафией Нью-Йорка и Нью-Джерси не работать на чужой территории, было нарушено, что вполне может означать начало войны между группировками. Это была Джулии Хэпвуд, и она по-прежнему остается в гуще событий.
Когда Тини позвонил, отвечать снова пришлось Дортмундеру.
— У нас ничего нет, — сообщил Тини.
