Дарья Калинина - Фанат Казановы
– Хоть бы она подохла! – вырвалось пожелание у вконец расстроенного профессора.
И его сестра приняла эти слова как руководство к действию.
О том, что случилось в Египте, Кузнецова, разумеется, знала. Знала она и о том, как орудует неизвестный маньяк. Струна от гитары! Что может быть легче. Они продаются во всех музыкальных магазинах. И не требуют никаких специальных документов. Приходи, покупай, а потом поезжай и души неугодных.
Приобретя струну и экипировавшись подходящим образом, Кузнецова подкараулила девушку, когда та шла через парк. Оглушающий удар по голове, и смертельная удавка легла на хрупкую шею. Нападение было таким неожиданным, что Синтия не оказала никакого сопротивления.
– Значит, трех женщин в Египте убили не вы?
– Конечно, нет! Зачем мне они сдались?
– Ну...
– Я даже не была с ними знакома!
Не верить ей причин не было. Вот и выходило, что маньяк все еще оставался на свободе. Конечно, Тата и девушки поймали преступницу. Но Кузнецова была виновата лишь в одном эпизоде. Кто был режиссером и исполнителем первых трех убийств, так и оставалось загадкой.
В городе подруги простились с майором, который все еще страшно дулся на них за то, что они ничего ему не сказали о своих планах и за то, что рисковали своими жизнями. А потом Тате позвонила Рита, которую родители не отпустили так поздно из дому, но которой страшно хотелось узнать, как все произошло.
– Это был профессор?
– Нет.
– А кто?
– Его сестра.
– Да ты что?! – восхитилась Рита. – Шутишь?
– Ничуть.
– Старая кошелка! Ой!
И тут же на заднем плане раздался голос Ритиной мамы.
– С кем это ты тут разговариваешь?
– Мама! Представляешь, я знаю, кто убийца!
Но мать Риты, как ни странно, не проявила никакого интереса к этой теме.
– Хорошо, хорошо, – рассеянно произнесла она. – Мне это сейчас не интересно! Лучше пойди к нашему гостю.
– Но мама...
– Займи его!
В голосе Ритиной мамы послышалась сталь. Поэтому Рита не осмелилась ослушаться. И быстренько свернув разговор, потопала в комнату, где сидел Степан Пупсик. Надо сказать, сидел он тут уже почти четыре часа, и страшно надоел Рите. Она с тоской размышляла о том, что не такое уж это и великое счастье – выйти замуж. Но Ритина мама, казалось, была в восторге и недовольства дочери просто не замечала.
Рита прекрасно понимала, что так радует ее маму. Степан пришел к ним в гости не с пустыми руками. Он принес огромный торт, совершенно роскошный букет, неприлично дорогое вино – три бутылки на выбор, как он пояснил с застенчивой улыбкой, и бутылку дорогого виски в упаковке. Виски Ритина мать тут же припрятала, чтобы в свое время использовать в качестве дорогого презента. Кроме того, Степан принес целый пакет с деликатесами – бельгийский шоколад, фрукты, мясная нарезка и набор сыров в подарочной упаковке, перевязанной голубой ленточкой.
Эти сыры Ритина мама тоже нацелилась припрятать. Но тут уж взбунтовалась сама Рита. Что о них подумает Степан? Надо выставить дары на стол.
– Ага! Он тебе все-таки нравится! – потерла свои пухлые ручки Ритина мама. – Признайся, нравится?
– Нет, не нравится.
– Не ври! Если бы он тебе не нравился, ты бы не стала переживать за то, что он может о нас подумать!
– Неудобно все-таки. Человек потратился. Надо его угостить.
– Он знает, зачем тратит! – ухмыльнулась мать Риты. – Ты у нас такой сдобный пряничек, что любой был бы рад тебя отведать. Те подарки, что принес Степан – это сущая ерунда за право назваться твоим женихом. Поверь мне, он отдаст больше, если поймет, что ты выйдешь за него замуж.
– Ты меня уже и замуж отдала?
– Отдам! Отдам, если Степан докажет серьезность своих намерений!
Рита знала, что мама имела в виду. Брильянтовое кольцо, норковая шуба и машина. Вот три вещи, которыми, на ее взгляд, жених должен был завоевывать Риту. Самой Рите от Степана не было нужно ничего. Не лежала у нее к нему душа. А он, словно на зло, просто прилип к ней. Сидел и сидел. Говорил и говорил. И кажется, совсем не обращал внимания на то, что Рите его рассказы совсем не интересны и что она с трудом сдерживается, чтобы не заклевать носом.
Наконец жених начал откланиваться. Рита с трудом сдерживала рвущуюся из нее радость. Ну, когда же он уйдет! А Степан все прощался и прощался, все не уходил и не уходил. Наконец ушел. Рита с трудом сдержала рвущийся из груди вздох облегчения. Наскоро умылась, помогла маме запихнуть все деликатесы в шкафы и холодильник, а потом с наслаждением забралась в свою кроватку и крепко заснула.
Спала она плохо. Во сне ей виделся Степан, который на аркане тащил ее к алтарю. Аркан был очень тонким, блестел и больно впивался в шею. Так что проснулась Рита рано. И тут же поняла, что проснулась не сама по себе. Девушку разбудил ее собственный сотовый телефон, вибрирующий у нее под подушкой.
– Да! – хрипло произнесла Рита. – Кто это?
– Ритка? – произнес голос Таты. – Ты что, дрыхнешь?
– Ну...
– Потрясающие новости! Немедленно приезжай!
– Когда?
– Говорю же, прямо сейчас!
– Но сейчас еще пять утра, – глянув на часы, пробормотала Рита.
– И еще воскресенье! – с готовностью подхватила Тата. – Но новости того стоят. Приезжай или будешь жалеть всю оставшуюся жизнь!
– Ты уверена, что я должна...
– На все сто процентов! Я жду! Приезжай быстрей!
Рита вздохнула и начала выбираться из-под легкого одеяла. Выглянула на улицу, поежилась от предрассветной свежести и засомневалась. Ехать или нет? Что-то не хочется ей. Но с другой стороны, она ведь уже обещала Тате.
Ситуацию разрулила Ритина мама, выглянувшая на шум в коридор.
– Куда это ты собралась?
– К подруге.
– Никуда ты не поедешь! С ума сошла! У дяди Сережи сегодня день рождения. Ты что забыла? Мы еще вчера вечером должны были уехать, да у твоего отца машина не завелась. Но сегодня папа машину сделал, и дядя Сережа к полудню ждет нас у себя на даче.
– Так то в полдень, сейчас еще раннее утро.
– А ты забыла, что туда прямой трассы два с половиной часа ходу? Да еще нам с тобой час на сборы. Час на пробки по городу. Получается, что выехать мы должны не поздней десяти утра.
– Но сейчас только пять. Я успею.
– Успеешь, – уверенно кивнула мама. – Успеешь помочь мне нарезать салаты.
– Салаты? Какие еще салаты?
– Рита, да что с тобой?! Я же тебе вчера говорила! Тетя Люда просила меня помочь ей с застольем. Готовится грандиозное торжество. Мы твоего гостя провожали, я объясняла ему, почему он должен уйти. Мы уезжаем, а ты остаешься одна.
– А-а-а... – протянула Рита. – А я подумала, что ты это нарочно.
Она смутилась и замолчала. Но мама ее смущения не заметила и продолжала говорить:
– Ты меня удивляешь, Рита! Такое невнимание к своим ближайшим родственникам. Шутка ли сказать, твой дядя и тетя вместе уже двадцать пять лет! Четверть века! Придут все их знакомые! Так что бедной твоей тете одной никак не успеть. Да и не справедливо, заставлять ее простоять у плиты весь день, ведь это и ее праздник тоже. Так что мы с тобой будем готовить мой фирменный мясной салат и тазик греческого с фетой и оливками. Твой дядя любит покушать. И обожает мои салатики! Он будет доволен.
И напрасно Рита пыталась вразумить свою маму, твердя, что в жару никто не захочет салатов, все будут есть шашлыки и пить вино, а из салатов в лучшем случае пожуют салат из свежих огурцов, помидоров и болгарского перца со сладким луком, но ее мамуля осталась непреклонна. Она обещала своей сестре помощь, и Рита будет ей помогать. Так-то вот!
Так что Рите не оставалось ничего другого, как позвонить Тате.
– Таточка, – плачущим голосом произнесла она. – Прости меня, дорогая. Но я никак не смогу.
– Чего ты не сможешь?
– Не смогу приехать.
– Куда.
– К тебе.
– Ну, и не приезжай!
Голос Таты звучал как-то странно. Немного удивленно и немного обиженно. А еще очень сонно.
– Ты не рассердишься?
– Что ты не приедешь?
– Да.
– Нет.
– Что нет?
– Нет, не рассержусь!
– Таточка! – возликовала Рита. – Ты прелесть!
– Странная ты, Ритка, – проворчала на нее Тата и повесила трубку.
Счастливая Рита пошла резать салаты. А Тата на другом конце города завертелась в постели. Странный разговор с Ритой не шел у нее из головы. Что имела в виду Рита? Она разговаривала с Татой так, словно та пригласила приятельницу к себе в гости. Но ведь этого не было. Или Тата просто забыла? В любом случая пять утра – это слишком ранний час для подобных звонков с извинениями. Рита могла бы подождать часиков до девяти.
