Ольга Степнова - Совершенная crazy
Один Архангельский немного пригнулся, другой вскочил ему на плечи и попытался сигануть через кирпичную стену. Славка, успевший на одной ноге допрыгать до них, нарушил целостность акробатического этюда, дёрнув нижнего брата за ногу. Пирамида рухнула, но Орлик тут же получил пинок в челюсть. Челюсть хрустнула и ушла вбок, словно Кубик Рубика.
Рот перестал закрываться, пятка кровила, а юбка запуталась между ног, лишив Славку возможности точно и быстро реагировать на удары, которые посыпались на него со всех сторон.
Кроме того, мимо вдруг пролетело зеркало величиной с ледовый каток. Оно летело непринуждённо, словно бумажный самолётик, и явно целилось в эпицентр драки.
Славка ничего не понял. Вроде бы, зеркала не должны летать…
– Ва-ва ква-ма-ма, – как мог, выразил своё удивление Славка, чувствуя нестерпимую боль в выбитой челюсти.
Братцы прекратили свои упражнения в боксе и замерли, как вкопанные. Зеркало, отразив их перекошенные ужасам лица, сделало пируэт в воздухе и ослепило братцев большим солнечным бликом. Архангельские громко взвыли и беспорядочно полезли на кирпичную стену.
– Опля! – сказало вдруг зеркало и поддало одному из братцев бронзовой рамой под зад. Братец упал на землю, закрыл руками голову и отчего-то горько посетовал на политику:
– Кит-тайцы… дошли до Москвы…
Второй братец не стал дожидаться атаки, он свалился с забора, домчался до леса и, сломав еловую ветку, замахнулся на зеркало, которое плавно догоняло его.
– Ах ты, беркут! – ласково сказало зеркало приятным мужским голосом. – Ты меня ёлкой решил отшлёпать? Оригинально! – Ветка вдруг вырвалась из руки Архангельского, хлестнула его по выбритой щеке и, отлетев на десяток метров, упала к подножию величественной сосны.
Вроде бы, ветки тоже не летают, тоскливо подумал Славка.
– Пришельцы! – заорал хоккеист. – Спасайся, кто мо…
– Китайцы, – настаивал его брат, закрывая руками голову. – Дошли до Мо…
Зеркало тем временем парило в воздухе, контролируя обстановку.
– Вак-квак! – возмущённо высказался Славка.
– Челюсть, что ли, выбили? – живо поинтересовалось зеркало.
– Угу, – вздохнул Славка.
– Блоки ставить надо, когда морду бьют, – проворчало зеркало и легонько поддало рамой Славке по физиономии.
Челюсть хрустнула и встала на место.
– Спасибо, – Славка осторожно потрогал лицо. – Большое человеческое спасибо!
– Не за что! – Зеркало сделало в воздухе реверанс. – Скажи, тебе эти беркуты нужны? – сверкнуло она в сторону хоккеистов.
– Нет. Не знаю… Они удрать хотели, а зачем удирать, если ни в чём не виноваты? В общем, вроде бы не нужны, но отпускать не хочется.
– Тогда я с твоего позволения их обыщу! – Зеркало пружинисто подпрыгнуло вверх, сделало кувырок в воздухе и накрыло Архангельского, который лежал на траве.
– А-а-а! – заорал братец, – А-а-а! Вы не имеете права!
Из его карманов на траву посыпались упаковка жвачки, горстка тыквенных семечек, эспандер и вырванная из журнала статья «Секс в невесомости».
– Фигня какая-то, – разочарованно сказало зеркало и ринулось ко второму брату.
– Не смейте! Не смейте ко мне прикасаться! – истерично закричал хоккеист, закрывая руками лицо.
– Может, сам карманы вывернешь? – миролюбиво спросило зеркало. – Я не люблю мужиков щупать.
– Нет! – Архангельский размахнулся, чтобы ударить своё отражение, но зеркало ушло вправо, взмыло вверх и так тюкнуло хоккеиста по темечку, что тот кубарем полетел по земле. Из его карманов вылетели – упаковка жвачки, горстка тыквенных семечек, эспандер и вырванная из журнала статья «Секс в невесомости».
– Абсолютно нехаризматичные люди, – пожаловалось зеркало Славке, но тут из кармана Архангельского медленно вылезла какая-то сморщенная дрянь, напоминавшая скальп.
Зеркало брезгливо отпрянуло.
Славка взял скальп, растянул его руками, внимательно осмотрел получившуюся резиновую конструкцию и захохотал.
– Так вот почему они удирали!!! Я всё понял! Я всё знаю!!
– Тс-с! – зашептало зеркало. – Я обещал старухе, что отдам тебе главное доказательство! Спрячь эту гадость и никому не показывай до поры до времени!
Славка сунул отвратительную липкую субстанцию в вырез кофточки.
Он был абсолютно счастлив в сложившихся обстоятельствах.
– Ну что, парни, хотите секс в невесомости?! – захохотало зеркало, отразив красоту и лаконичность пейзажа.
Братцы вдруг взмыли в воздух и крепко ударились лбами на высоте десяти метров от земли. Два тела умиротворённо легли на траву отрешёнными лицами вверх, как два осенних листа, убаюканных ветром.
– Абсолютно нехаризматичные люди, – посетовал голос, отделившись от зеркала, которое аккуратно прислонилось к ёлке. – Береги их. Не давай больше стукаться лбами, особенно в воздухе. Впрочем, до вечера этим беркутам вряд ли захочется пилотировать.
– Вроде бы, зеркала… того… этого… не летают, – смущённо пробормотал Славка.
– Всё летает, когда захочет, – философски заметил голос.
– Так летите себе уже, а то не по себе как-то и в дурку хочется, – хихикнул Орлик.
– В дурку всегда успеется, – ещё более философски заметил голос, но всё-таки улетел в северо-западном направлении, подняв сильный ветер.
Зеркало, утратив способность летать, осталось монументально подпирать ель.
Славка пощипал себя за ухо, за нос, за руку, за ногу и даже за зад. Всё ответило нормальной реакцией – болью и покраснением.
Славка бросился к дому, но замер как вкопанный, заметив, что по дорожке, словно старые друзья-приятели, в обнимку идут Феликс Григорьевич и Георгий Георгиевич.
Вид у них был потрёпанный, но довольный.
– Ну, наконец-то! – подбежал к Гошину Славка. – Полина взяла в заложницы Лидию и грозит убить её, если вы не вернётесь домой.
– Я должен убить Лидию? – поразился Георгий Георгиевич.
– Полина взяла в заложники Лидию… – снова начал объяснять Славка, но Феликс жестом остановил его.
– Тут черепно-мозговая травма, это тебе не хухры-мухры, – погладил он Гошина по голове. – А ты говоришь длинными предложениями.
– Я пошёл в гараж за машиной, чтобы уехать в клинику, а там… – оживлённо начал объяснять Гошин, помогая себя руками, – а там… Павлин!
– Огрел я его немножко, – улыбнулся Феликс. – Монтировкой, как ты велела!
– Я пошёл за машиной, а там павлин! Жареный! – счастливо закричал Гошин, бросаясь на старика с поцелуями.
– Вы всё же загляните к жене, – посоветовал ему Славка.
– Павлин…
– Хороший мальчик, – погладил Феликс по голове Гошина. – Это не ты убил Горазона, Горазон мне сам сказал!
– Павлин…
– Пойдём в дом, дорогой, там кто-то кого-то опять убить хочет. Пойдём, а то всё пропустим!
– Павлин! – подпрыгнул Георгий Георгиевич, заметив на лужайке одинокую птицу.
– Остатки популяции. Пойдём, дома есть другая еда!!
– Хочешь, я тебе ухо пришью? – всхлипнул Гошин, наваливаясь на Феликса. – Хочешь, грудь увеличу?!
– Увеличь, дорогой! Сделай мне всё большое, молодое и работоспособное!
Они побрели к дому, а Славка побежал в гараж за шмотками.
Кажется, всё шло к развязке.
К красивой и эффектной развязке, учитывая в ней участие потусторонних сил.
Лидии очень хотелось есть.
Переносить все тяготы жизни заложницы на голодный желудок было гораздо труднее, чем если бы она пообедала, или хотя бы выпила кофе.
Её больше никто не пытался освободить – ни доктор Фрадкин, ни подруга Женька, ни ОМОН, ни милиция, ни Господь Бог.
Про неё все забыли.
Даже Полина, которая, хоть и держала её на прицеле, при этом читала модный журнал.
Может, попробовать выбить у неё пистолет?..
– Только пошевелись, – предупредила Полина, едва у Лидии мелькнула такая мысль.
– Да стреляйте вы уже! – закричала Лидия, привстав в кресле. – Стреляйте! Лучше сдохнуть, чем ждать неизвестно чего!
– Вот ещё, – сказала Полина, переворачивая глянцевую страницу. – А вдруг Гоша придёт? Я в тюрьму раньше времени не хочу!
– Дура, – сказала Лидия.
– Сама идиотка. Нечего было тащиться за мной. Какая тебе разница, покончу я с собой, или нет?
– Я так воспитана. Человеческая жизнь – наивысшая ценность.
– Своя! Своя жизнь – наивысшая ценность! – поучительно вскинула палец Полина. – А ты полезла спасать чужую, спасительница!
– Да уж, теперь я буду умнее.
– Не будешь. Такие как ты до конца жизни остаются блаженными идиотками.
– Я хочу кофе!
– Ты заложница, а не клиентка в кафе!
Лидия медленно встала. Если Полина не собирается в тюрьму раньше времени, значит, не будет стрелять. Если ни Фрадкин, ни Женька, ни ОМОН, ни милиция, ни даже Господь Бог не собираются спасать её, она попробует выбраться отсюда сама.
– Сидеть! – взвизгнула Полина.
– Я хочу в туалет.
– Терпи!
– Я очень сильно хочу!
– Сильно терпи!
Лидия сделала шаг в сторону ванной. Пуля просвистела мимо виска и впилась в стену напротив.
