Татьяна Луганцева - Молчание в тряпочку
— Идет, — без особого энтузиазма в голосе согласилась Яна, которая еще чувствовала мощную атаку «Макдоналдса» на свой желудок, и присела на мягкий оранжевый диван.
Хозяйка удалилась на кухню, а Яна погрузилась в свои мысли.
«Какое же ты, Лерочка, имеешь отношение ко всему этому ужасу под названием „Прогресс“? Тихая, скромная, неприметная… и твоя фотография под этим парусником, обагренным человеческой кровью… Ты его владелица? Ох, Лера, Лера…»
— Ты живешь здесь одна? — спросила Яна у хозяйки, когда та вернулась с кухни с подносом еды.
— Одна, я вообще по жизни одна.
— Сколько тебе лет, если не секрет?
— Двадцать восемь.
— Мы вместе работаем, а я о тебе ничего не знаю…
— Это я виновата. Я приняла тебя в штыки… подумала, что шеф привел свою протеже.
— Ты приревновала Григория Андреевича?
Лера вспыхнула и, встав, подошла к бару в стенке, откуда достала бутылку красного сухого дорогого вина.
— Выпьем? Раз уж пошел такой разговор. Говорят, красное вино полезно для здоровья, ведь ты только что из больницы…
— Давай наливай, — согласилась Яна, — как оказалось, что такая красивая девушка осталась одна?
— Я была поздним ребенком в семье. Родилась, когда маме было уже сорок лет, а отцу и вовсе под пятьдесят. Отец умер от сердечного приступа, когда мне было восемь лет, а мама умерла от рака, оставив меня одну в возрасте шестнадцати лет. С тех самых пор я и живу в этой квартире, оставленной мне родителями.
— Ты женственная, симпатичная. Ты не пыталась создать семью?
Лера отпила глоток вина, которое красными бликами отразилось в ее глазах, когда она поднесла бокал к лицу.
— Почему же, пыталась! В семнадцать-восемнадцать лет в меня был влюблен юноша по имени Саша.
Яна напряглась, вспомнив коричневый парус с надписью «Александр».
— Мы дружили… — продолжала рассказ Лера, — он здорово поддержал меня после смерти мамы, мы испытывали друг к другу совсем не детские чувства. Я думала, что будем долго вместе, в отличие от многих пар, которые расстаются, соединившись в столь раннем возрасте. Я надеялась, что мы станем счастливым исключением.
— И что?
— Ничего. Саша переехал с родителями в другой город и забыл обо мне. Причем как-то сразу. Я писала и писала ему письма, словно в никуда…
«В никуда… — эхом отдалось в мозгу Яны. — Саша не забыл про тебя, Лера, он умер…» — почему-то сейчас подумала она.
— Потом лет в двадцать я познакомилась в институте с аспирантом, с Григорием. В то время я оканчивала педагогический институт, подрабатывая уже с третьего курса репетиторством. С Григорием сразу все было ясно, как божий день. Все дело шло к свадьбе, так как человек он был очень серьезный и обстоятельный.
— И что с ним случилось? — Яну заинтересовывал ее рассказ все больше и больше.
— Сбежал… прислав мне записку, что его отношения со мной были большой ошибкой. Он просил простить его и не поминать лихом… а ведь был уже назначен день свадьбы и приобретено свадебное платье! — Лера рассмеялась и отпила второй глоток вина. — Вот такая я — обаятельная и привлекательная!
Яна захрустела тостом с сыром и специями, пытаясь унять дрожь в руках и не расплескать вино.
«Значит, фотография Леры на том месте не простая случайность. — Перед глазами встали два окровавленных паруса с именами Саши и Гриши, наверняка мертвецами, которыми они стали давным-давно. Возможно, убийца Григория заставил написать прощальную записку своей невесте в обмен на его жизнь. Но вряд ли он сохранил ему эту жизнь, судя по кровавым парусам. — Я рада только, что Григорий Андреевич оказался просто тезкой того Гриши, который повстречался Лере несколько лет назад. Вторая группа крови и положительный резус-фактор — тоже, видимо, простое совпадение».
— Затем я все-таки вышла замуж за завуча нашей школы, где проработала пять лет. Правда, я не могу сказать, что я его сильно и страстно любила, но… Алеша был порядочным мужчиной, вдовцом и очень хорошо ко мне относился. Мы прожили вместе всего полгода, а потом в гололед его насмерть сбила машина, когда он шел вечером с факультативных занятий. Водитель с места преступления скрылся, причем вместе с телом, как сказал один из свидетелей преступления. Ни водителя, ни машину, ни Алешу так и не нашли. С тех самых пор я поставила на своей личной жизни большой и жирный крест. Я — несчастливая…
Яна смотрела на эту милую девушку с веснушками, которая должна была светиться как солнце и заряжать окружающих весельем и энергией. Вместо этого какой-то негодяй крал у нее эту энергию, веселье и жизнь… Так и не дождалась она своего счастья, своего принца…
— А как ты оказалась в детективном агентстве?
— Еще работая в школе, я окончила курсы секретарей. Знаешь… сколько я себя помню, я всю жизнь только и делала, что работала и училась. Наверное, потому что рано осталась одна и привыкла рассчитывать лишь на себя. После смерти мужа и выкидыша — да, я не доносила нашего ребенка — я ушла из школы. Не смогла там больше работать, видя вокруг сочувственные взгляды сердобольных коллег. Все ведь были очень рады за нас с Алексеем Витальевичем, поздравляли со скорым прибавлением в семействе… Я стала искать работу секретаря по объявлению в газете. Побывав в нескольких офисах и почувствовав на себе масленые взгляды шефов, я уже было подумала, что из этой затеи ничего не выйдет. И тут чисто случайно наткнулась на небольшое объявление о том, что новому детективному агентству требуется человек для работы на телефоне. Я позвонила, а затем пришла на собеседование. Подкупало то, что директору агентства было все равно, какого пола будет этот человек, сразу отметалась сексуальная подоплека.
— Тебе Григорий Андреевич понравился сразу?
Лера залилась краской и залпом допила свое вино.
— Он был такой… взъерошенный, весь в делах… такой великий детектив… В то же время он казался добрым, надежным, сильным, каким-то своим, понимаешь? Я согласилась работать в агентстве у Григория Андреевича, хотя он сразу же предупредил меня о бедственном материальном положении их фирмы.
Лера заулыбалась, и Яна впервые заметила, каким счастьем засветилось ее милое веснушчатое лицо.
— Григорий Андреевич говорил о делах, о грандиозных планах, а я замечала, что у него мятая рубашка и пуговица на пиджаке висит на одной нитке. Я приносила в офис домашнюю еду, а неплохо готовить меня научила моя мама, и видела, с каким аппетитом он поглощает мою стряпню. В эти мгновения я чувствовала себя очень счастливой и нужной, честное слово! С другой стороны, шеф всегда подвозил меня до дома вечерами и в плохую погоду, объясняя это так: «Нечего молодой девушке одной шататься по ночам! Не хватало нам в фирме дела по твоему исчезновению. Я в ответе за тебя, ты в фирме единственная женщина, к тому же весьма полезная, кто еще будет кормить меня домашними пирогами?»
Лера засмеялась, в глазах ее появился блеск, от чего они стали казаться больше, ярче и красивее.
— Если у меня в доме что-то ломалось, Григорий Андреевич чинил и прибивал. Он даже обиделся, когда однажды услышал, что я по телефону вызываю на дом сантехника…
— Эх, ребята! — протянула Яна. — Маетесь вы дурью, вам давно надо было бы жить вместе, одной семьей!
Лера опустила глаза:
— Не все так просто… Григорий Андреевич относится ко мне как к другу, как к сестре, как к дочери…
— Ну, это ты махнула лишку!
— Правда, он не видит во мне женщину. Я для него лишь сопливая девчонка, секретарь, у которой нет родных, и поэтому он взял на себя обязательство присматривать за мной! Он почему-то думает, что меня легко обидеть. Наверное, внешне я произвожу такое впечатление.
— Если мужчина испытывает потребность защищать женщину, значит, он уже к ней неравнодушен, — отрезала Яна, — Ричард занимается этим все время, хотя я иногда уворачиваюсь от его опеки!
— Это точно! — Лера снова заулыбалась. — Но Григорий Андреевич ошибается в моей оценке, я не такая беззащитная, как он думает, у меня очень сильный характер. Я сама иногда пугаюсь его.
— Кого? — не поняла Яна.
— Своего характера. А вот Григорий Андреевич меня не любит! Абсурд, единственный человек, который мне нужен, не любит!
«Ох, ошибаешься, Лера! Если ему грозит опасность, как написал Дмитрий Иванович в той предсмертной записке, значит, это не так», — подумала про себя Яна.
— Я пыталась узнать о личной жизни своего шефа, хотя с самого начала что-то подсказывало мне, что он не женат. Разбивать семью я не стала бы ни за что на свете! Здесь сыграл бы роль мой крепкий характер, и я смогла бы наступить на горло собственной песне, — образно выразилась Валерия, разливая вино по бокалам. — Сам Григорий Андреевич называет семейную жизнь глупостью. Дмитрий Иванович, царство ему небесное, по секрету мне рассказал, что шеф был женат. Жена Григория Андреевича ушла от него к какому-то бизнесмену, обозвав бывшего мужа неудачником и забрав их дочь с собой. Сейчас его дочке двенадцать лет, ему разрешено звонить ей на день рождения и на Новый год. Какая же стерва была у него жена! — в сердцах сказала Лера.
