Дарья Донцова - Созвездие жадных псов
«Чему, спрашивается, – грозно вещал он с экрана, – учит детей эта лента? Сплошные драки, жестокость, читайте ребенку сказки, приобщайте к хорошей литературе».
Я только вздохнула. Без конца дерущиеся мышонок с котом выглядят мило, и потом, даже упав с небоскреба на проезжую часть, Том остается жив, а Джерри запросто выбирается из взорванного дома. Дети понимают условность происходящего и хохочут, как ненормальные. В сказках…
Возьмем хотя бы «Красную Шапочку». Ну, скажите, какая нормальная мать отправит свою девочку одну идти по дремучему лесу, где водятся клыкастые волки? Не иначе как заботливая мамаша решила избавиться от надоевшей дочурки и послала ту в чащу, надеясь, что коренной обитатель леса слопает ребенка. А «Теремок»? Автор сего опуса стыдливо опустил одну немаловажную детальку. Помните, в самом конце там появляется огромный медведь, садится необъятным задом на избушку и тут же превращает милый домик в груду развалин. Но, простите, куда подевались при этом жильцы? Трудолюбивые, славные муравей, лягушка, зайчик и ежик? Ох, кажется мне, они приняли мученическую смерть под обломками. Я уже и не вспоминаю про несчастного Колобка, сожранного лисой, про бедного волка, который оторвал себе хвост, желая наудить рыбки на обед, и про несчастных неумех, жен старших братьев Ивана Царевича, решивших соперничать с Василисой Прекрасной. И вообще Василиса жуткая обманщица, она победила только потому, что использовала колдовство. Ковер ей вышивали птички, еще неизвестно, что бы вышло, возьмись она сама за иголку. Впрочем, продолжить примеры можете сами.
Я вскарабкалась по ступенькам, плюхнула торбу на стол и тяжело вздохнула. Все, сегодня никуда не пойду. Сейчас налью ванну, вытянусь в пене, потом…
Во дворе раздалось тревожное гудение. Я высунулась в окно. Сквозь наши не слишком широкие ворота пытался протиснуться мебельный фургон.
– Не, ребята, на руках тащите! – заорал водитель, заглушив мотор.
– Вы к кому? – недоуменно спросила я.
– Романова Евлампия Андреевна тут проживает?
– Да.
– Диван привезли.
– Какой?
– Как – какой? Белый, кожаный и два кресла из «Трех китов», или забыли? – усмехнулся шофер.
– Заносите, – безнадежно разрешила я.
– Ставить куда? – поинтересовался один грузчик. – Давайте сначала комнату посмотрим, чтобы не топтать слишком.
– Наверное, в гостиной, – робко предложила я.
Рабочие осмотрели не слишком большую кубатуру и присвистнули:
– Старую мебель выносить?
Я призадумалась. Жалко.
– Не надо.
– Тогда ставить некуда.
– Зачем вам этот продранный диван? – спросил водитель. – Новый такой красивый. А там во дворе чего, гараж?
Я кивнула.
– Вы машину выкатите, мы туда мебелишку и складируем, – придумал шофер.
Я обрадовалась. Простое решение всегда самое мудрое.
– Отлично.
– Начали, ребята! – велел самый толстый мужик. – Эх, дубинушка, ухнем!
Быстро и споро они выволокли мягкую мебель и без долгих церемоний занесли ее в освобожденный гараж. Сложности начались поздней. Роскошный белый диван не проходил в узкую дверь дачи.
– Снимайте ее с петель! – ревел бригадир.
Через пару минут дверь прислонили к внешней стене дома, но проблемы это не решило. Тут, как назло, появились Лиза, Кирюша, Костя и все собаки. Дети моментально начали давать советы.
– В окно надо, – предложила Лиза.
– Оно узкое, – вздохнул грузчик.
– Нет, через кухню, – посоветовал Кирюшка, – там огромное, двухстворчатое!
Мужики обежали дом и похвалили мальчика:
– Молодец!
Спустя пару минут диван плавно вполз в кухню, и возникла следующая задача. Из «пищеблока» в комнату вела совсем маленькая дверь, и деться несчастному дивану было некуда. Матерясь, грузчики снова вытащили его на улицу и закурили.
– Да, – произнес один, – делать-то чего?
– Надо через окно гостиной попробовать, – предложила Лизавета.
– Не пройдет.
– Давайте проверим, – предложил Костя и споро притащил сантиметр.
Начался длительный процесс измерения, в ходе которого выяснилось, что оконный проем шире спинки всего на пять сантиметров.
– Могет пролезть, – вынес вердикт бригадир.
Грузчики побросали окурки и принялись за дело. Сначала все шло хорошо, потом лежанка застряла и не захотела двигаться ни туда, ни сюда.
– Эхма! – гаркнули работяги и толкнули роскошное изделие внутрь.
Но диванчик даже не вздрогнул.
– Ничего, – ободрил шофер, – вытаскивайте во двор и еще раз, аккуратненько!
– Давай, родимый, – охнули парни, дернули на себя…
Раздался треск, и рама вылетела из проема, осколки дождем усыпали траву.
– П…ц, – сказал бригадир, – приехали.
– Зато теперь точно пройдет, – обрадовался водитель, – заталкивай, ребята, а ты, Петька, иди в комнату и подстрахуй.
– Мы поможем! – заорали дети и понеслись вместе с невозмутимым Петром в гостиную.
Собаки, обожающие быть в центре внимания, прогалопировали за ними.
Теперь, когда разломанная рама валялась под окном, кожаный монстр потихоньку начал пролезать внутрь. И опять сначала все шло хорошо и застопорилось посередине.
– Ничего, – крикнул бригадир, – должон пройти, тащи, Петька!
– Мы вместе! – завопили дети.
Все уцепились за диван и потянули его внутрь.
– Эх, раз, два, три, – скомандовал бригадир, и грузчики снаружи сильно толкнули мебель.
Две силы сложились вместе и произвели потрясающий эффект. Словно гигантский снаряд из белой кожи, диванище влетел в комнату. Петька не сумел удержать спинку, впрочем, дети тоже. С жутким звуком кожаная красота проскочила почти всю гостиную, подмяв под себя незадачливого Петю, Кирюшу, Костю и двух мопсих. Лизавета успела отскочить. Диванчик проехал по инерции еще пару метров, стукнулся со всего размаха о буфет и замер. Стоящая на буфете открытая банка с черничным вареньем рухнула вниз, темно-синяя сладкая жижа потекла по роскошной обивке.
– Эй, Петруха, жив?
– … – ответил из-под дивана Петя.
– Моя нога! – взвыл Кирюшка.
– Ой, мокро, – пищал Костя, – тут лужа!
Мопсихи молчали, но, судя по напряженному сопению, ситуация им совсем не нравилась.
– Поднимите скорей диван!!! – завопила я. – Чего стоите, идиоты!
Грузчики вскочили в окно, и диван повис в воздухе. На свет появились отчаянно матерящийся Петька, стонущий Кирюшка и насквозь описанный мопсихами Костя.
– Ничего, ничего, – радовался шофер, – зато все на месте, теперь только креслица остались!
Кресла действительно вошли в комнату без труда. Я пошла за тряпкой, чтобы вытереть варенье, но, когда вернулась, обнаружила, что от лужи не осталось и следа. Рейчел и Рамик, став похожими на чау-чау, стояли у дивана, вывалив наружу совершенно синие языки. Впрочем, девчонки-продавщицы не обманули. С обивкой ничего не случилось. После всех пертурбаций диван был свеж, словно майская роза, а на коже не было ни пятнышка, ни царапинки.
– Ладно, хозяйка, – отдуваясь, крякнул бригадир, – пока тебе, делайте покупки в «Трех китах».
Грузчики ловко вскочили в фургон, шофер поддал газу, тяжелая машина откатилась назад, раздался треск, я зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела, что ворота валяются на земле, а грузовик исчез за поворотом. «Да, хорошее дело новая обстановка», – думала я, разглядывая «поле битвы». Поломанные ворота, выдранная с корнем рама, снятая с петель дверь, поцарапанный Кирюшка, описанный Костик, перепуганные насмерть Муля с Адой, погибшее варенье… Но, главное, мебель на месте и можно преспокойно лечь на диванчик почитать газетку.
Глава 25
В кулинарное училище я заявилась в одиннадцать утра. Конечно, сейчас стоит жаркий июнь, и все дети давным-давно распущены на каникулы. Но училище – не школа, небось у несчастных будущих поваров в самом разгаре практика. Догадка оказалась верной, в классах вовсю шли занятия.
Я походила по просторным коридорам, нашла дверь с табличкой «Директор» и постучалась.
– Войдите! – донеслось оттуда.
В большом кабинете за письменным столом сидела молодая, чрезвычайно полная женщина. Очевидно, она была хохотушка и большая любительница вкусной еды.
– Вы ко мне? – спросила директриса.
– Вообще-то я разыскиваю Виктора Сергеевича Славина.
– Если не секрет, зачем?
– Понимаете, мой ребенок на будущий год собирается поступать в институт, я хотела нанять Славина репетитором, говорят, он отличный педагог.
– Это верно, Виктор Сергеевич изумительный специалист, только, боюсь, с вашим мальчиком заниматься не станет.
– У меня девочка, – быстро сказала я, – вдруг у Славина аллергия на детей мужского пола.
– Это безразлично, кто, – начала директриса.
Тут дверь приоткрылась, и в кабинет всунулась круглощекая девица.
– Людмила Григорьевна. Я…
– Севастьянова, – строго сказала Людмила Григорьевна, – видишь, мы заняты!
