Дарья Донцова - Фея с золотыми зубами

– Ты не забеспокоилась, не забила тревогу? – упрекнула я бывшую наркоманку.

– Конечно, нет, – равнодушно сообщила Маша, – может, надоело ей, денег жаль стало, уж не знаю, но мы с той поры не общались. Телефона она мне своего не давала, адреса тоже. Знаю лишь, что мужа звали Костя, а падчерицу Настя.

– Лиза, – тихо поправила я.

– О, точно! – обрадовалась Маша. – Если человек со мной общаться не хочет, на фиг к нему лезть?

Я попыталась погасить волну возмущения, но не сдержалась.

– Вам не пришло в голову, что Катя сама нуждается в помощи?

Пивоварова зевнула.

– Не-а! Она богатая. Ну, предположим, я к ней домой припрусь. Раздобуду адрес, причапаю, налечу на ее мужа. Хорошо получится? Хоть кто спроси, Пивоварова никогда крысой не была.

– Крысой? – вздрогнула я. – Ну-ка поподробнее.

– Грызунов не видела? – развеселилась Маша. – Выйдешь отсюда, на помойку загляни, сидят там в ряд.

– Почему ты сказала «Пивоварова никогда не была крысой»? – насела я на женщину.

– Ну, выражение такое, – растерялась Маша, – крыса – это предатель. Он крысятничает, врет много, у своих ворует, у родных, у коллег по работе. Или вот, например, тут в клубе стриптизер был, Федька. Видела в супермаркетах «Фестиваль едоков», большие кубы стоят с надписями «Собираем деньги для воспитанников детдомов»?

– Да, – кивнула я, не понимая, куда Маша клонит, – иногда опускаю туда сотню-другую.

Маша почесала нос.

– Благотворительной акцией руководит один бывший браток, я его знаю. Раньше он с автоматом разгуливал, сейчас банкир. Ему донесли, что из «кубика» в одном магазине парень бабки тырит, приходит вечером, крышку снимет и набивает карманы. В общем, спустя неделю нашли этого вора во дворе, на груди крыса дохлая, у нее в пасти деньги. Придавили нашего Федьку, и правильно. Не крысятничай, не тырь чужое, не замай детские денежки. Крысе крысячья смерть! А я не такая. Катьку подвести не хотела.

– Не тырь чужое, – пробормотала я, – не обманывай своих. Иначе ты крыса!

– Как еще таких сволочуг назвать? – вспыхнула Маша. – Светлыми ангелами? Знаешь, кабы наркош, пойманных с дозой, на месте расстреливали, народ колоться перестал бы. А вора нужно убить!

– Суровая позиция, – сказала я, – наказание должно соответствовать преступлению.

– Аха! – скривилась Маша. – У нас педофилам пару лет дают и отпускают, поэтому их видимо-невидимо развелось. Расстрел! Без проволочки!

– Это суд Линча, – вздохнула я, – ку-клукс-клан.

Маша встала.

– Да. Надо самим бороться, от государства справедливости не дождаться. Знала бы, что за травку жизни лишусь, не схватилась бы за косяк, потом за таблетки и герыч. К наркоте безнаказанность толкает. И ты меня никогда в этом не переубедишь.

Дома я застала полнейший кавардак. Потный Юрик вместе с Зоей, Николаем Шунаковым и примкнувшим к компании соседом Михаилом споро таскали коробки.

– Есть охота, – пропыхтел Юра, пробегая мимо меня с очередным узлом.

– Зоя обещала сделать чебуреки, – вспомнила я.

– Их давно слопали, – ответила та, таща на плече тюк, – было двадцать штук, все ушли.

– Вкуснотища! – сообщили Миша и Николай хором.

Мне стало обидно:

– Ни одной штуки мне не оставили.

– Конечно, заныкали, – быстро сказал Юрик, – в кухне, на подоконнике.

Я поспешила к окну, нашла там девственно чистую кастрюльку и закричала.

– Чугунок пустой!

Вся компания ввалилась в кухню и начала громко недоумевать.

– Странно! – буркнул Николай.

– Я сам отложил «ушко», – подтвердил Юра.

– От сердца чебурек оторвал, – промямлил Миша, – у меня до сих пор света нет, весь измучился, при свечах, как Пушкин, творю, еле-еле удержался, но не слопал!

– Завтра сделаю еще, – пообещала Зоя.

– Я сегодня есть хочу! – заявила я.

– Сам не откажусь от перекуса, – подхватил Юра, – Вилка, закажи пиццу, ее на дом привезут. Вот, держи.

Но я продолжала дуться.

– Что это?

– Ноутбук, – пояснил Шумаков.

– Знаю, – огрызнулась я, – предлагаешь слопать его вместо «Маргариты»?

– Здесь есть вай фай, – объяснил Юра.

Я не сменила гнев на милость.

– Огромное мерси, но я не люблю китайскую кухню.

Николай и Миша засмеялись, Шумаков скрылся в коридоре, а Зоя прогудела:

– Вилка, вай фай, это не название супа, вроде Том Ян, а беспроводной Интернет. Юрка думал, ты в поисковой системе найдешь телефон пиццерии. Вот так.

Пальцы Зои запорхали над клавиатурой. Миша и Коля, продолжая посмеиваться, ушли, а я ощутила себя дурой, притом очень голодной и злой. Ну не слышала я ни разу про вай фай! Подумаешь!

– Отлично, – потерла руки Зоя и сунула мне ноутбук, – видишь список? Это пиццерии, которые привозят заказ на дом. Действуй, я пойду мужикам помогу.

Мне вдруг стало смешно, вернулось хорошее настроение, я живо набрала один из номеров и услышала хриплый мужской голос.

– Алло!

– Вы можете доставить пиццу? – поинтересовалась я.

– Угу, – донеслось в ответ, – какую хотите?

– А какие есть? – благоразумно спросила я.

– «Маргарита», «Прошутто» и «Фуджи», – пробубнил администратор.

– Вторая с ветчиной, а третья с грибами? – продемонстрировала я глубокое знание фастфуда.

Собеседник не отличался красноречием.

– Угу.

– Давайте «Прошутто», – приняла я решение.

– Угу.

– Когда привезете? – спросила я.

– Адрес говорите, – зевнув, попросил служащий.

– Новый проезд, – зачастила я, – дом восемь, квартира сто двадцать.

– Угу.

– Так когда вас ждать? – потребовала я ответа.

– Ну… минут через десять, – протянул представитель пиццерии, – учитывая время, домчим быстро.

Я очень обрадовалась такой оперативности и пошла в ванную. Через полчаса мне пришлось опять соединиться с пиццерией.

– Алло, – зевая, произнес администратор.

– Вы там спите? – возмутилась я.

– Работаем круглосуточно, – безо всякой радости ответил мужчина.

– Где моя пицца? – спросила я. – Вы обещали доставить через десять минут, а уже тридцать протикало.

– Адрес напомните, – пробурчали из трубки.

– Новый проезд…

– Дом восемь, квартира сто двадцать? – перебил меня администратор. – Вы же отказались от заказа.

Мне захотелось укусить немногословного пиццовщика или лучше назвать его пиццерийщиком?

– Кто? Я?

– Доставщик вернулся назад с коробкой, – нудил собеседник.

– Он перепутал улицы! – закричала я.

Из трубки послышались треск, шум, потом раздался другой голос:

– Здрасте, я Шура, вы меня ваще чисто конкретно послали. Оборали! Нехорошо, бабушка!

– Я молодая женщина, а ты идиот, перепутавший адрес! Вези пиццу, – велела я.

– Новый, восемь, сто двадцать? – уточнил Шура.

– Да, – еле сдерживаясь, подтвердила я.

– У вас бабка живет?

– Нет! Исключительно молодые люди!

– Ну… типа… ладно, – задумчиво протянул Шура.

– Встречу тебя у подъезда, – пообещала я.

– Спускайтесь, – велел шофер, – до вас три минуты езды.

Я быстро накинула куртку, всунула ноги в балетки и поспешила к лифту.

Ясное дело, через три минуты никто не появился. Впрочем, через пять и десять тоже. Я пожалела, что не прихватила мобильный, собралась подняться наверх, но тут у катафалка, из которого Николай вытаскивал очередную коробку, притормозил тонированный мини-вэн, я ринулась к микроавтобусу и спросила у шофера, здоровенного шкафоподобного парня:

– Ты Шура?

– Не, Серега, – чуть удивленно ответил тот.

– Какая разница, – подпрыгнула я, – заказ привез?

Водитель еще раз окинул меня взглядом.

– Вроде.

– Да или нет? – обозлилась я.

Сергей кашлянул.

– В салоне лежит.

– Доставай! – приказала я. – Небось остыла.

– Разогреешь, – неожиданно ухмыльнулся Серега.

– Плиты нет, – честно призналась я.

– Вау! Улет! Деньги гони, – заржал доставщик.

– Сколько? – деловито осведомилась я.

– Как договаривались, триста баксов за ночь, – заявил Серега, – чаевые по желанию.

Я на секунду онемела, потом подбоченилась.

– Три сотни долларов??? И что означают слова «за ночь»? Какие чаевые? Ты предполагаешь, что я верну съеденную пиццу в придачу с небольшой мздой? С ума сошел?

Сергей наморщил лоб, и тут дверь мини-вэна отъехала в сторону. Из салона выбралась девушка специфической наружности: взбитые белые волосы, килограмм краски на потасканном личике, юбочка, не прикрывающая попу, ботфорты на шнуровке и курточка из кожи невинно убиенного дерматина, натянутая на голое тело.

– Ну че, – лениво перекатывая языком жвачку, поинтересовалась она, – долго мне задницу просиживать?

– Это не пицца, – пискнула я.

– Ку-ку? Да? – постучало себя по лбу дитя панели. – Весеннее обострение шизы. Серега, какая квартира?

– Пятнадцатая, – ответил водитель.

– Двигай, – приказала гетера и, повиснув на локте шофера, направилась к подъезду.