Наталья Александрова - Финита ля трагедия
– Спасибо, – неуверенно ответила Надежда, – боюсь, что муж будет против…
– Ну, тогда позвольте прислать вам подарок на память.
Это Надежда позволила, и через сорок минут явился ее старинный знакомый Артур с огромной корзиной, украшенной разноцветными лентами и искусственными цветами. Вместо фруктов или конфет в корзине была куча косметики, начиная от обычного мыла и кончая какими-то непонятными тонизирующими притираниями и релаксирующими СПА-гелями. У Надежды зарябило в глазах от ярких упаковок. Корзина занимала ужасно много места, и Бейсик тут же пристроился обгрызать плетеную ручку. Кроме того, муж, конечно, не преминет поинтересоваться, откуда Надежда взяла такую кучу косметики и что собирается делать с этакой прорвой.
К вечеру Надежду осенило: Алка Тимофеева! У старинной подруги намечалось волнующее событие – пятидесятилетний юбилей. Надежда ожидала этой даты с вполне объяснимым легким злорадством – у нее-то такое несчастье уже было зимой. Алка собиралась закатить потрясающий праздник, и как раз роскошная косметическая корзина будет самым подходящим подарком, и не нужно ломать голову. От этой мысли Надежда повеселела и встретила приехавшего мужа радостно, и даже кот Бейсик проявил благородство и не стал ябедничать на хозяйку.
Примерно через неделю после описанных событий, во вторник, Сан Саныч и Надежда провожали профессора Соколова в Париж. Они встретились с ним прямо в аэропорту «Пулково-2». Павел Петрович был весел и оживлен, он предвкушал замечательную поездку. Обнявшись с друзьями, он предложил:
– Пойдемте, выпьем немного на прощание. Тебе, Саша, нельзя, ты за рулем, а мы с Надеждой можем себе позволить…
– Да, а как тебе удалось выцарапать свои документы? – спросил Сан Саныч приятеля по дороге к бару.
– А, все было просто! – Павел махнул рукой. – Как ты и говорил, та девушка прочитала на приглашении мой телефон и позвонила. Мы встретились и поменялись папками… между прочим, очень милая девушка…
– Ох, Павел, – Надежда засмеялась и погрозила пальцем, – ты неисправим! Смотри, как бы жена не узнала!
Павел Петрович заказал два бокала шампанского и сок для Сан Саныча.
Подняв бокал, он сказал своему другу:
– Я хочу выпить, Саша, за твою жену. Ты просто не представляешь, как тебе с ней повезло! Надежда – удивительная женщина, пока тебя не было, она буквально спасла мне жизнь…
– Как это? – заинтересовался Сан Саныч.
Надежда за спиной мужа сделала страшные глаза и показала Павлу кулак.
– Она спасла меня от голодной смерти! Каждый день кормила меня ужинами, и какими ужинами!
Взгляд Сан Саныча потеплел, а Надежда тихонько перевела дух. На этот раз обошлось, муж ничего не узнал.
Виктория Юрьевна закрыла дверцу духовки, и в это самое время раздался звонок в дверь. Звонок был свой, знакомый, Виктория подумала, что пришла соседка по мелкой хозяйственной надобности, и отворила дверь, не спрашивая. За дверью стоял Венечка. Да полно, он ли это? Где реденькие волосики, прилипшие к черепу, где вечно унылое выражение лица, где кургузый пиджачок с узким выгоревшим галстуком? Галстук был завязан на фабрике вечным узлом, а вокруг шеи шла резинка, точно такая, какую вдергивали раньше в трусы, так что Виктории хотелось иногда оттянуть галстук, и чтобы он потом щелкнул Венечку по носу.
Не было галстука. То есть был, но шелковый, итальянский, в разводах. Костюм тоже был шикарный, серый в жилочку. Новые ботинки блестели. В руках Венечка держал букет темно-красных роз и сиял из-под букета, как медный самовар.
Виктория Юрьевна в первый момент слегка растерялась от такого великолепия и попятилась назад. Венечка просочился в квартиру и молча протянул ей букет. Поскольку Виктория букета не приняла, ему пришлось положить его на тумбочку.
– Виктошенька! – заговорил он, освободив руки и картинно прижав их к сердцу. – Дорогая! Я вернулся!
– Ты забыл бритвенные принадлежности? – холодно поинтересовалась Виктория Юрьевна. – Они в ванной. Хотя… кажется, я все выбросила.
Венечка нисколько не огорчился, но, уловив настроение жены, пригасил собственное сияние и заговорил более спокойно:
– Виктория, мне не нужны бритвенные принадлежности. Мне вообще не нужно ничего из прошлой жизни. Я начал новую жизнь! Ты разве не замечаешь?
Он ослабил узел галстука и начал теребить его, так, чтобы Виктория заметила, какой галстук дорогой фирмы. Виктория Юрьевна подумала, что, если бы Венечка мог, он носил бы пиджак наизнанку, чтобы видны были бирки.
– Виктошенька, у меня куча денег, – Венечка рассмеялся дребезжащим смехом, – мы будем вместе их тратить. Я уже уволился с работы.
– Ты не забыл, что ушел от меня? – с металлом в голосе спросила Виктория. – Ты мотивировал свой уход тем, что я нехозяйственная, не умею готовить и совершенно о тебе не забочусь. И что наша связь, ты так и сказал – связь, была ошибкой. Ты поддался минутной слабости и потому ушел от первой жены, которую, как оказалось, ты все еще любишь. Она понимает тебя лучше, чем я, готовит лучше, чем я, и вообще она во всем меня превосходит. Ты это говорил?
– Но, дорогая… – Венечка замахал руками и попытался приблизиться к жене, но Виктория смотрела так грозно, что он не посмел этого сделать.
– Но я же не знал, что Александра… – жалобно заговорил Венечка, – поверь, Виктошенька, для меня это был шок! Ведь мы прожили с Александрой много лет, но я и подумать не мог…
– Я думаю, ты так обрадовался наследству, что быстро оправился от шока, – процедила Виктория.
– Я не понимаю, – обиделся Венечка, – я не понимаю твоего тона, Виктория. Я пришел к тебе по-хорошему. Хочу предложить тебе новую жизнь, а ты встречаешь меня упреками.
Он уволился с работы, вспомнила Виктория, вот там, наверное, обрадовались. У него теперь куча свободного времени и много денег, он желает развлекаться. Но он понятия не имеет, как это делается. Он даже в магазины раньше не ходил, посылать его обходилось себе дороже, потому что он вечно все путал и покупал не то. Ему и тут нужна нянька и кто-то, кто будет слушать его бесконечные сентенции. Если раньше можно было хлопнуть дверью и уйти, то теперь, если она согласится жить с Венечкой, у нее не будет этой возможности. Он в своем праве, он будет воспитывать ее, нудить и канючить. Да еще небось и все время напоминать, что он вытащил ее из грязи в князи.
Представив, что всю оставшуюся жизнь ей придется видеть перед собой мерзкую физиономию Венечки, Виктория озверела.
– Пошел вон! – крикнула она мужу, теперь уже точно бывшему. – Пошел вон вместе со своим наследством! Из-за него я чуть жизни не лишилась. Из-за него Александра сошла с ума от жадности! Господи, как же ты мне надоел!
Венечка оскорбленно попятился, на ощупь, чтобы не поворачиваться к Виктории спиной, нашел ручку двери и выскользнул на лестницу, причем итальянский галстук в разводах прищемило дверью. Виктория поглядела на дорогущий галстук, глаза ее блеснули. Венечка топтался на лестнице и взывал к ее милосердию, требуя открыть дверь, чтобы выпустить галстук. Виктория достала из тумбочки ножницы и аккуратно обрезала галстук, после чего открыла дверь и выбросила на лестницу яркий лоскуток и букет роз заодно. Она прошла на кухню и тут вспомнила, что оставила в духовке готовящийся ужин. Нежная по замыслу запеканка из судака высохла и подгорела. Но Виктория не стала особенно расстраиваться по этому поводу, на сердце отчего-то было легко и радостно.
Она никогда больше не увидит козлиной физиономии бывшего мужа. Судьба уберегла ее от ужасной смерти. Александра наказана по заслугам, Виктория не станет больше о ней вспоминать. Она свободна от всех и не будет больше жить по чьей-то указке. Пошли прочь все комплексы, диеты и борьба за здоровый образ жизни! Все это нужно делать в разумных пределах, а главное – не насиловать себя.
Виктория напилась крепкого кофе с бисквитом, потом вышла на балкон и закурила легкую сигарету. Внизу было чудесно. Днем прошел сильный летний дождь, и теперь ожившие растения радовались как могли. Резкий запах персидской сирени смешивался с ароматом цветов шиповника и жимолости. Виктория вдохнула полной грудью влажный воздух и рассмеялась от избытка чувств. Душу ее наполняла радость. Не та эфемерная радость, которая приходила на две недели, когда Виктория после долгих усилий добывала наконец такую же вещь, какая была у Александры. Теперь это была чистая светлая радость от того, что она свободна и вольна жить как хочет.
Виктория затянулась сигаретой и увидела внизу Венечку. Как видно, он долго приходил в себя после ее нелюбезного приема и теперь наконец брел восвояси, стыдливо прикрывая пиджаком обрезанный галстук. Ничего, с такими деньгами он не пропадет, со временем найдет себе какую-нибудь молодую стервочку, которая выйдет за него только из-за денег и превратит его жизнь в ад. Виктория Юрьевна огляделась по сторонам, не видит ли кто из соседей, и бросила в Венечку окурком.
