Дарья Донцова - Другая жизнь оборотня
– Офигеть! – подпрыгнул Кирилл.
– Получается, Боря младший брат Валентины? – прошептала Нина. – Он родной дядя Антона?
– Кто? – изумился гомеопат. – Дядя?
– Вот так поворот! – обрадовалась Хватова. – Ну и сюжетец!
– Мама, немедленно говори правду, – приказал управляющий, – я имею право знать.
– Колись, Зинка, все давно умерли, – бросила Роза Михайловна.
– Ничего плохого я не делала, – промямлила повариха, – Матвей Петрович мужчина, я женщина, Ирина Павловна с мужем в одну постель давно не ложилась, они как брат с сестрой жили. Кому плохо от наших отношений? Я совсем молодая была, кровь кипела, а деревенские мужики мне не нравились.
Борис встал, сделал несколько шагов, потом попятился, бормоча:
– Нет, нет, нет… получается… я убил свою сестру… это невозможно…
– Уведите его, он бредит, – испугалась Луиза.
Управляющий упал в кресло и опустил голову на руки.
– Нет, нет, нет… Неужели я убил сестру? Ну нет же…
Глава 36
Луиза вскочила на ноги.
– Господа, вам пора уезжать. Борис заболел, у него что-то с головой. Он испытал стресс, внезапно узнав, кто является его родным отцом, и я как врач считаю, что ему необходим покой.
– Вы гинеколог, – захихикала Вера, – голова находится на другом конце тела, далеко от того места, с которым вы работаете. Сомневаюсь, что вы способны профессионально оценить психическое состояние управляющего. И мы хотим получить подарки.
– Отдам вам их немедленно, – пообещала Луиза.
– Нельзя, – уперся Юрий Петрович. – В завещании четко сказано: все собираются девятнадцатого октября и вспоминают, чем они занимались в указанное для каждого число, иначе никому ничего давать нельзя. Запрещено. Виктория Ивановна, вы выбрали люстру?
– Да, – в едином порыве ответили Кузнецовы.
– Она стоит немыслимых денег, – тоном змея-искусителя продолжал адвокат, – и вы ее не получите, если сейчас уйдете.
Виктория вцепилась пальцами в подлокотники кресла.
– С места не двинусь!
– И я! – крикнула Лариса.
Луиза вздернула подбородок.
– Человеческая алчность изумляет. Зина, уведи Борю.
– Нет, – снова возразил Юрий Петрович, – в завещании говорится, что он должен присутствовать. Борис, вы хотите что-то сказать?
Управляющий молчал.
– А какую сестру он убил? – спросила Алиса. – Только что ведь сказал…
– А ну убирайтесь отсюда! – закричала Луиза. – Юрий, хоть эта дрянь с дочерью может уйти?
– По поводу Алисы никаких распоряжений нет, – объяснил адвокат.
Антон указал рукой на дверь.
– Госпожа врунья, прошу на выход.
– Юля спит, – заканючила Алиса, – и я хочу получить награду.
– Что? – протянула Нина. – Медаль за вранье?
– Я пришла прощения просить, – проныла Алиса.
– Луиза Ивановна, – перебила я наглую девицу, – пусть уж она пока здесь останется, к ней есть вопросы. Юрий Петрович, почему вы не хотите напомнить всем, что случилось девятнадцатого октября много лет назад? Наверное, это объяснит, по какой причине господин Шкодин выбрал эту дату?
Юрист вынул из конверта лист.
– Девятнадцатого октября сгорел старый дом Нестеровых.
Вадим кивнул.
– Верно. Полыхнуло поздним вечером. Мне пришлось порыться в архивах, чтобы восстановить цепь событий. Она такова…
В два часа дня в особняк Шкодиных была вызвана «Скорая помощь», медики констатировали смерть жены профессора Валентины Матвеевны, наступившую до их прибытия. Доктор Светлана Германова и медбрат Василий Росляков сообщили о факте кончины в милицию. Они выполняли инструкцию, предписывающую сотрудникам «неотложки» информировать представителей закона о подозрительной смерти, а любая кончина в отсутствие медиков считается таковой. Но и независимо от инструкции у работников «Скорой» возникли сомнения в отношении умершей. Тело находилось в стадии окоченения, и Светлана, хоть и не являлась экспертом, пришла к выводу, что хозяйка дома мертва уже несколько часов. Кроме того, на шее покойной были странные синяки. И на спине тоже. Труп увезли, а вскоре дом вспыхнул. Пока машина с пожарными добиралась до места, старое деревянное здание превратилось в пепел.
Через день местный эксперт Роман Скоков сообщил, что Валентина скончалась от инфаркта. О синяках в его отчете нет ни слова. Ладно, допустим, что следы на шее трупа не смутили патологоанатома. Вопрос в другом: почему семья сразу, как только Валентина почувствовала себя плохо, не вызвала «Скорую»? Медиков вызвали много позже, когда тело стало коченеть.
Виктор Маркович был в шоке, не мог говорить со следователем. Ситуацию прояснили находившиеся в тот день в доме повариха Зинаида, помощник по хозяйству Борис и няня сына Шкодиных Луиза.
По их словам, утром Валентина Матвеевна поругалась во время завтрака со своей сестрой Марфой, Ссора вышла шумной – Марфа, которая совершенно не умела владеть собой, кинулась душить Валю, отчего у той, естественно, и появились следы на шее. В момент драки в комнате никого, кроме сестер, не было. Марфа стала побеждать Валю, но последней удалось вырваться и побежать к двери. Тогда младшая сестра схватила подсвечник, стоявший на пианино, и ударила им старшую. Хулиганка метила в голову, но попала по спине. Таким образом, все травмы Валентины – от драки с Марфой.
В разгар битвы в комнату вошла Зинаида с подносом и сразу кинулась разнимать сестер, кликнула Бориса, которому удалось наконец оторвать от хозяйки обозленную Марфу. Драчунья заорала:
– Проклинаю вас всех!
А затем умчалась.
Луиза предложила вызвать «Скорую», чтобы врач осмотрел жену Виктора Марковича. Но Валентина Матвеевна ей ответила:
– Ни в коем случае! На «Скорой» Германова работает, еще та сплетница. Не хочу, чтобы местные кумушки обсуждали наши семейные дела. И у меня ничего не болит.
Борис и Луиза увели хозяйку в спальню.
Через какое-то время, успокоившись, Валентина решила помириться с Марфой, отправилась к ней в комнату и – не нашла сестру. На столе лежала записка, сообщавшая, что Марфа ушла из дома. Заметив валявшееся на полу колечко с изумрудом, Валентина заподозрила неладное, побежала в свою спальню, где был сейф, открыла его и обнаружила, что все драгоценности, подаренные ей отцом, пропали. Она легла в кровать, позвала Зинаиду, попросила принести какао и сказала: «Я очень устала, ужасно хочу спать. Не тревожьте меня, через пару часов проснусь и решу, как быть. Пожалуйста, подними кольцо в спальне Марфы, она его потеряла, когда убегала». Повариха выполнила приказ, но из любопытства прочитала послание Марфы, которое Валентина оставила на столе, и узнала, что случилось. Приблизительно в полвторого приехал с работы Виктор Маркович, спросил, где жена, пошел в ее спальню и увидел, что супруга мертва! Никакого криминала. А пожар вспыхнул из-за неисправного генератора…
Легасов оторвался от ноутбука.
– Кто мне скажет, что странного в этом рассказе?
– Вроде все нормально, – пробормотал Сергей, – логично.
Я подняла руку.
– Нет. Там есть фраза «В момент драки в комнате никого, кроме сестер, не было», то есть прислуга не видела, как Валентина и Марфа колошматили друг друга. А потом идет подробное описание побоища: кто кого как душил и бил. Если сестры находились в помещении одни, откуда же известны подробности?
– Молодец, – похвалил меня Вадим. – Еще малюсенькая деталь. Начальником местной милиции в то время являлся Геннадий Распопенко. Его дочь Карелия работала в местной больнице терапевтом, ее считали бестолковой. А вскоре после гибели жены Виктор Маркович берет девицу в свою клинику и, несмотря на жалобы пациентов и врачей, держит ее в сотрудниках не один год. Потом, правда, наконец-то выгоняет за очередной косяк. Но вот интересное совпадение: незадолго до увольнения горе-доктора Виктор Маркович присутствует на похоронах своего старого друга, кондаковского начальника милиции Геннадия Распопенко. Любопытно, не так ли?
– Мент прикрыл врача, – вступила в разговор Хватова, – велел эксперту, что надо написать. Доктор со «Скорой» не зря сомневалась. Валентину убили.
– Нет, нет, нет, – запротестовала Зинаида, – все случайно вышло, Виктор Маркович не хотел, он их разнимал…
– Зина, заткнись! – велела Луиза. – Господа, не слушайте дворню, несет не пойми что.
– Сама захлопнись! – неожиданно грубо высказался Борис. – Я-то всегда думал, что мой отец Шкодин! Вы же, Луиза, мне это прямо сказали в день смерти Марфы: «Боречка, ты сын Виктора Марковича, помоги своей семье, мы теперь одной веревочкой на всю жизнь связаны. Мама твоя правду тебе никогда не расскажет. И Виктор Маркович рта не раскроет. А мне кажется, что настал момент, когда нужно тебе истину узнать». Хотя я все же сомневался: из армии недавно демобилизовался, мне уже двадцать, а свадьба хозяев лет десять назад состоялась, не могла моя мама с профессором интимные дела иметь. Но Луиза зашептала: «Боренька, они давно знакомы. Еще до того, как Шкодин с Валентиной Матвеевной познакомился, у них зимой случился короткий роман. А спустя годы Виктор на Валентине женился».
