Михаил Серегин - Большой ментовский переполох
– А что? – не выдержал Дирол.
– Зубоскалин, когда вы научитесь не перебивать старших и тем более преподавателей, – укоризненно глянул на него Глеб Ефимович и продолжил: – Как я узнал, сегодня Мартышкина заявилась в отделение милиции с целью забрать свое заявление об убийстве своего мужа и похищении его тела.
– Что?! – в один голос воскликнули Федя и Веня.
– То, что слышали.
– Но чем она это объяснила? – недоуменно спросил Андрей.
– Да ничем, – отозвался Мочилов. – Билась в истерике, заявила, что милиции все равно не удастся найти ни ее мужа, ни убийц. Естественно, в этой просьбе Стеблов ей отказал. Уголовное дело уже заведено, и закрыть его не могут. Вот мне и хотелось узнать, что вы об этом думаете.
Курсанты не знали, что об этом думать. И вообще, известие о поступке Натальи Александровны привело их в совершенное замешательство. Слишком странно все выглядело. Сначала Мартышкина заявила об убийстве мужа, а через три дня вдруг захотела забрать свое заявление.
– Ну, что молчите? – окинул взглядом своих подопечных Глеб Ефимович. – Говорите по очереди. Кулапудов, начинай.
Веня почесал в затылке и сказал:
– Мне эта женщина с самого начала показалась немного чудной. Может, это у нее очередной заскок.
– А мне кажется, дело гораздо серьезнее, – не согласился с ним Федя. – Скорее всего, убийцы ее мужа начали ей угрожать, вот она и захотела забрать заявление.
– А что, это может быть вполне разумным объяснением ее поведения, – кивнул Мочилов. – У кого-нибудь есть еще мысли по этому поводу?
Других умных мыслей у курсантов не оказалось, а потому все приняли версию Феди.
– Как бы там ни было, – подводя итог, заговорил Глеб Ефимович, – но вам необходимо самим поговорить с Натальей Александровной.
– Вряд ли она нам расскажет все начистоту, – с сомнением заметил Вениамин.
– Тогда придется выведать, только действовать законными методами, – предупредил Мочилов. – А то я знаю, дай вам волю, так вы полгорода на уши поднимете. Так что действовать придется тайно, но законно. Раз уж мы взялись за это дело, следует довести его до конца. Согласны?
– Согласны, – хором ответили курсанты.
– Тогда все свободны, – махнул рукой Глеб Ефимович. – Идите.
11
– Что-то не понял я совета Мочилова, – вздохнул Дирол, выходя на улицу.
– Ты это о чем? – посмотрел на него Веня.
– Как можно действовать тайно, но при этом законно?
– Ты что, Мочилова не знаешь? – усмехнулся Федя. – Это он нам давал понять, что в случае необходимости можно применить и запрещенные приемы, но только палку не перегибать.
– А, тогда понятно, – довольно протянул Санек. – Это мы можем.
Ребята, не теряя даром времени, направились к Мартышкиной. На этот раз хозяйка оказалась дома. Уже на третий звонок она открыла дверь, и на лице ее промелькнуло выражение то ли испуга, то ли удивления, никто из курсантов не мог сказать точно.
– Здравствуйте, – поздоровались ребята.
– Здравствуйте, – кивнула женщина, но пропускать ребят в квартиру не спешила, а вместо этого спросила: – Вам что-то нужно?
– Нам нужно с вами поговорить, – сообщил о цели прихода Веня.
– Я... э-э... Мне сейчас некогда, я спешу, – замявшись, произнесла Наталья Александровна.
– Это не займет много времени, – успокоил ее Веня.
– Ну хорошо, – пожала плечами женщина, распахивая дверь и пропуская курсантов в квартиру. – Входите.
Курсанты сразу заметили, что женщина ведет себя как-то странно. Судя по всему, она явно не ожидала их прихода.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – приступила она к делу, как только гости разместились на диване.
– Мы знаем, что вы сегодня ходили в милицию, – начал Веня.
– Да, я ходила, чтобы забрать свое заявление, – подтвердила Мартышкина.
– Но зачем? – удивился Федя.
Наталья Александровна неожиданно всхлипнула и забормотала:
– Вы меня вряд ли поймете, но эта история поломала мою жизнь. Колю убили, и его не вернешь, тогда зачем все это ворошить? Мне и так тяжело.
– Что-то я вас не совсем понимаю, – заговорил Веня. – Разве вы не хотите, чтобы убийцу вашего мужа нашли?
– Его все равно не найдут. Вы же сами говорили, что ни улик, ни следов не осталось...
– Но мы все же ищем, – перебил ее Кулапудов.
– И много нашли?
– Пока нет, но стараемся.
– То-то и оно, что стараетесь, а толку никакого, – грустно усмехнулась женщина.
– А мне кажется, вовсе не поэтому вы заявление забрали, – вдруг сказал Веня.
Наталья Александровна непонимающе и одновременно испуганно взглянула на курсанта, а Кулапудов продолжал:
– Валера Лысый требует с вас деньги, которые ему должен был ваш муж. Так?
Мартышкина при этих словах дернулась, как от удара, вскочила с кресла, в котором сидела, потом снова села и, опустив глаза, спросила:
– Откуда вам это известно?
– Не имеет значения, – отмахнулся Веня. – Но вы обещали ему достать деньги. Это правда?
– Правда, – не стала скрывать Наталья Александровна. – А что еще я могла сказать? Это страшные люди, – понизила она голос. – Если бы я отказалась возвращать Колин долг, они бы меня убили, а может, и еще хуже.
– А что может быть хуже? – подал голос Санек, но Мартышкина бросила на него такой взгляд, что Дирол тут же все понял и смутился.
– А где же вы собираетесь достать деньги? – поинтересовался Веня.
– Это уже мои проблемы, – как-то резко откликнулась Наталья Александровна. – У меня есть знакомые, которые смогут мне помочь.
– Неужели? – не поверил Веня. – И кто же это, если не секрет?
– Мой бывший парень. Его зовут Петр Стасиков, он крупный бизнесмен и живет в Калошине, – сообщила Мартышкина.
– Есть такой, – подтвердили близнецы. – Он директор фирмы «Жестяная банка» по производству мясных консервов. Известная в Калошине личность.
– Значит, с деньгами у вас проблема решилась? – обрадовался Федя, который больше всех переживал за Наталью Александровну.
– Ну да, – кивнула женщина.
– Это просто замечательно. А то мы так за вас волновались.
– Не стоило, – улыбнулась Мартышкина. – Я самостоятельная женщина и сама могу решить свои проблемы.
– Ну, раз все разрешилось, то мы, пожалуй, пойдем, – поднимаясь с дивана, проговорил Веня. – Но убийцу вашего мужа мы все равно будем искать.
– Ищите, ищите, – согласилась Наталья Александровна, и Вене показалось, что она произнесла это с каким-то странным облегчением. Однако он списал это на напряженные нервы женщины и не обратил особого внимания.
* * *В общежитие ребята возвращались совершенно обессиленные. День оказался настолько насыщенным событиями, что теперь хотелось только одного: добраться до своих кроватей и завалиться спать. О разговоре с Мартышкиной почти не упоминали, все и так стало понятно.
Однако события этого дня далеко не закончились. В общежитии их ждал сюрприз в лице бабушки близнецов Антонины Дмитриевны. Причем обнаружилась она в каморке Куприяна Амуровича, где пила с ним чай, непринужденно болтая и смеясь.
Антонина Дмитриевна была женщиной очень приятной как внешне, так и в общении. Никто не мог определить, сколько ей лет, но при этом вряд ли кто-нибудь мог бы сказать, что она бабушка двух взрослых парней. Всегда веселая и неунывающая, госпожа Утконесова нравилась всем, с кем ей доводилось иметь знакомство. Близнецы ее обожали, остальные курсанты мечтали иметь такую же бабушку. А Антонина Дмитриевна, в свою очередь, любила не только внуков, но и их друзей, всегда помогая им по мере своих возможностей. Она часто наведывалась в Зюзюкинск, чтобы проведать внучат, хотя жила в ста километрах отсюда, в соседнем Калошине.
Приезд Антонины Дмитриевны удивил и обрадовал всю группу капитана Мочилова.
– Ура, бабуля приехала! – закричали близнецы, бросаясь в объятия Антонины Дмитриевны.
– Сладкие вы мои, родные вы мои, – обнимая и целуя внуков, приговаривала женщина. – А я вас уже часа два дожидаюсь. Вот, с Куприяном Амуровичем познакомиться успела, пирожками его угостила, а он мне последние новости рассказал, как вы на олимпиаде первое место заняли. Очень мне хотелось бы на это посмотреть, жалко, электричка из Калошина с опозданием пришла, – тараторила она.
Из каморки выскочил Ласковый и, широко улыбаясь, что было большой редкостью, проговорил, обращаясь к близнецам:
– Замечательная, знаете ли, у вас бабушка. Столько интересного знает, столько рассказать может. А какие у нее пироги... м-м. Я чуть язык не проглотил.
Курсанты рты разинули от удивления, потому что никогда не слышали от Куприяна Амуровича столько хороших слов в адрес какого бы то ни было человека.
– Да, Антонина Дмитриевна, видимо, даже сердце этого сухого пня смогла покорить, – шепнул Федя Вене.
– Талант, – многозначительно кивнул Кулапудов.
