Дарья Донцова - Огнетушитель Прометея
Лара аккуратно расправила на коленях платье, встряхнула головой, кистями рук, словно сбрасывая нечто, прилипшее к пальцам, и заговорила без пауз…
Ехать предстояло долго. Инне стало скучно, и она решила поболтать с симпатичной юной соседкой. Ларисе было противно любезничать с Петровой, но она изо всех сил старалась поддерживать диалог, понимая, что ей надо наладить контакт с вызывающей омерзение попутчицей, тогда та с удовольствием примет угощение.
Сначала Инна говорила о пустяках, потом вдруг спросила:
– Ты спортсменка?
– Нет. Почему вы так решили? – удивилась Лара.
– Осанка красивая, – улыбнулась Петрова. – Сейчас твои ровесники все кривые, косые да скрюченные, потому что день-деньской сидят у компьютеров.
– Я занимаюсь танцами, – пояснила Лара. И тут же прикусила язык. Ведь Саша велел ей назваться Таней Ивановой, не сообщать о себе никаких правдивых сведений.
– Правда? – обрадовалась Инна. – Будешь балериной?
– Нет, – соврала Лариса, – просто хожу в секцию спортивного рок-н-ролла, не хочу быть профессиональной танцовщицей.
– А вот у одного моего знакомого дочь станет второй Улановой, и даже лучше, – похвасталась Инна. – Девочка невероятно талантлива, фантастически трудолюбива, умница…
Лариса покраснела, а Петрова продолжала нахваливать юную Весенину. Затем принялась рассказывать, какой прекрасный человек Николай Георгиевич. Ларе делалось то жарко, то холодно, и в конце концов она не сдержалась, выпалила:
– Вы так говорите о мужчине, словно влюбились в него!
Инна осеклась.
– Что, заметно? Да, Николай мне очень нравится. Но он женат, у него дочери, у меня тоже двое детей. Я не хочу рушить его семью. В общем, все очень сложно.
– Нет, просто! – забыв о предписанной роли, выпалила Лара. – Не надо вешаться на шею тому, кто носит обручальное кольцо. Вокруг полно холостых.
Инна усмехнулась.
– Ну, в моем возрасте вокруг одни разведенные или давно увязшие в болоте брака мужики. Тебе кто-нибудь нравится?
Лара кивнула.
– Очень-очень? – не успокаивалась Инна.
– Прямо до смерти, – призналась Лариса, – жить без него не могу.
– Теперь представь, что твой любимый обременен семьей, – продолжала Петрова. – Уйдешь в сторону, навсегда оставишь его, или продолжишь бегать на свидания? Только честно.
Лариса нахмурилась.
– Его зовут Александр, и если он постоянно встречается со мной, значит, разлюбил жену. Зачем цепляться за умершие отношения? Не стоит жить вместе, когда нет чувств, нужно развестись. Но мой любимый свободен.
– Ты еще такая молодая… – вздохнула Инна. – Потом поймешь, страстная любовь в семье не основное.
Время до городка Головино незаметно пролетело в разговорах, и когда «Икарус» подъехал к небольшой площади, Лариса поняла: она не может сделать с Петровой то, что придумал Александр. Инна оказалась совсем не наглой, не хамкой, она умная, приятная женщина, а главное, не собирается уводить отца из семьи. Просто ей, не очень счастливой в браке, захотелось немного любви.
Ни отец, ни мать никогда не беседовали с Ларисой на тему сексуальных отношений, первой, кто поговорил с ней о супружеских обязанностях и разных интимных вещах, оказалась эта попутчица в автобусе. И девочка вдруг сообразила, что ее суждения о браке очень детские, кое-чего она не знает и, похоже, никогда не узнает. И еще одна неожиданная мысль пришла ей в голову. Отец вовсе не дряхлый пень, и он не только ласковый папа, но и мужчина, а мама женщина. Вдруг у них нет согласия в постели? Вполне возможно, что родители не так уж счастливы, но прикидываются таковыми ради детей. Вот Инна, например. Ей тяжело с Петром, однако она и вида не подает, так как хочет, чтобы ее сын и дочь жили в достатке, ни в чем не нуждались. И что же получается? Дети заедают жизнь матери? Может, и она, Лара, не лучше? Она-то хочет, чтобы отец и мать всегда были вместе, но о чем мечтают они сами, ей неведомо.
В растрепанных чувствах Лариса сошла в Головино, так и не угостив Инну кофе. Лара поняла, что не станет делать гадость Петровой. И не может ехать до конечной остановки, потому что если она еще немного проговорит с папиной любовницей, то не выдержит и признается ей во всем.
Юная балерина помахала вслед отъезжающему «Икарусу» и увидела, как Инна, пересев к окну, подняла в ответ руку и послала воздушный поцелуй. А потом Лара позвонила Саше, чтобы рассказать ему о своем решении.
– Номер не обслуживается, – ответила трубка.
Лариса не удивилась и не забеспокоилась. Вероятно, Саша уже на месте, ждет приезда «Икаруса» с одурманенной Инной. Сотовая связь в Подмосковье работает плохо, вот мобильный у него и отключился. Конечно, Александр удивится, когда Петрова бойко выскочит из салона автобуса, а Лары там не окажется, но она все объяснит ему, и любимый ее одобрит. Саша очень чуткий, он всегда все понимает. Надо подождать, когда на остановку прибудет автобус в Москву, и ехать назад. Лариса изучила расписание, поняла, что у нее полно времени, купила пакет пончиков и отправилась гулять по улицам местечка.
Головино только называлось городом, а в реальности было большой деревней. Лара забрела на улочку с покосившимися домиками, около одного забора стояла овца, она заблеяла при виде девочки. Балерина подошла поближе и решила угостить овечку. Достала из пакета пончик, увидела, что с него исчезла вся пудра, вытащила из кармана пакетик сахара, данный Сашей, посыпала пончик и протянула овце.
Та схватила угощенье. Лара, только сейчас вспомнив, что песок не простой, а в нем снотворное, спохватилась и крикнула:
– Выплюнь!
Овца пошатнулась и упала на траву. Сначала Лариса испугалась, потом подумала, что овечка заснула. Нагнулась над ней, увидела остекленевшие глаза, разинутую пасть и поняла: бедняжка умерла. Похоже, пончик, посыпанный сахаром Саши, оказался смертельным блюдом.
Ларисе стало плохо, ее стошнило, закружилась голова. Девочка кое-как добралась до аптеки, зашла туда и сказала провизору:
– Дайте что-нибудь… Мне очень плохо. Съела бутерброд с ветчиной, наверное, отравилась.
Насчет бутерброда Лариса соврала, а вот по поводу своего состояния нет. Ее колотило в ознобе и одновременно бросало в жар, ноги леденели, голова горела огнем, в животе бурлило, желудок то и дело поднимался к горлу, перед глазами возникали то несчастная мертвая овца, то посылающая воздушный поцелуй Инна.
Провизор поняла, что девочке на самом деле худо, накапала ей каких-то капель и уложила в комнате отдыха. Лариса мгновенно заснула. Фармацевт разбудила ее вечером перед закрытием аптеки. Добрая женщина сама пребывала в шоковом состоянии, она и рассказала Ларисе о взрыве пассажирского автобуса…
Я молча слушала Лару. То, что случилось дальше, мне уже было известно. Младшую Весенину в Москву привез сын участливой провизорши, Лара попала в клинику неврозов, но справилась со стрессом и вернулась к занятиям.
Закончив рассказ, Лариса притихла. Затем почти прошептала:
– Папа, ты очень хороший, замечательный, но невнимательный, слышишь лишь то, что тебе говорят.
– А что надо еще слышать? – не понял Николай Георгиевич.
Лариса молча отвернулась к окну.
– Иногда надо понять, что женщина чего-то не договаривает, – пояснила я, – и постараться узнать, что же она скрывает. Наверное, Раиса почувствовала, что ты не все рассказала о своей поездке. Ведь так? – спросила я.
Лара кивнула.
– И ты ей во всем призналась? – не останавливалась я.
Девочка прижала руки к груди.
– Да! Я совсем тогда с ума сошла. Саша исчез. По телефону не отвечал, сам не звонил, просто испарился. И я вдруг сообразила, что совсем ничего про него не знаю, кроме имени и фамилии. Ну и еще название газеты, где он работает. Я нашла в Интернете телефон редакции и соединилась с секретарем, она со мной очень вежливо беседовала, сказала, у них есть фотокорреспондент Александр Кузнецов, но ему за пятьдесят. Правда, предупредила: «Внештатных сотрудников много, я их всех не знаю». Но я уже поняла: Саша обманщик. И тут, словно нарочно, в мою комнату вошла мама…
Глава 31
Я покосилась на Макса.
Лариса тем временем рассказывала…
Раиса, посмотрев на дочь, сразу догадалась, что у той неприятности, и принялась задавать вопросы. Ларочка разрыдалась и призналась во всем. Но, рассказав матери правду, сообразила, что натворила, и упала в обморок.
Когда врачи привели девочку в чувство, Раиса легла к ней на кровать, обняла дочку и сказала:
– Никогда тебя не покину. Да, моя мама покончила с собой из-за того, что от нее ушел муж. Я не смогла простить отца, оборвала с ним связь, вам с Валей лгала, что дедушка давно умер, и не говорила о том, как ушла из жизни ваша бабушка. Но это не означает, что я тоже могу убить себя.
– Я слышала, как вы разговаривали с папой на празднике в честь юбилея вашей свадьбы, – всхлипнула Лара. – Ты ему сказала: «Если изменишь мне, я покончу с собой!»
