Дарья Донцова - Имидж напрокат
У Ксении сорвался голос. Я протянула ей бутылку воды.
– До того, как попали в медцентр Милова, вы мыкались по разным малопрестижным местам. И вдруг с работой повезло. Да?
Ксения вытащила из кармана резинку, собрала волосы в хвост.
– Мы уже говорили на эту тему. Наличие детей, большой перерыв в стаже, то, что была на короткий срок задержана, сразу отпугивало кадровиков. Бесполезно им говорить, что меня не судили, отпустили после двух дней допросов. Нина никак не могла на достойный оклад устроиться. Как посмотрят в анкету: близнецы, мужа нет, родственников тоже, и все, отказ.
Я повернулась к Валерию Борисовичу:
– А вы, добрый человек, пожалели многодетных мамаш без супругов и близких людей?
Милов скрестил руки на груди.
– Приятно, когда о тебе хорошо думают, но не я нанимаю сотрудников этого звена. Вот врачей подбираю сам, а средним персоналом занимается мой заместитель Анна Леонидовна.
– Верно, – подхватил Федор Иванович. – Мы говорили с госпожой Фрадкиной, и она подтверждает: вы никогда не интересуетесь кандидатурами на ставки медсестер. Именно поэтому Анна Леонидовна запомнила одно ваше распоряжение – вы велели ей непременно принять на службу Ксению Михайлову и Нину Волынкину. Фрадкина изучила документы женщин и сказала вам, что ей ни одна, ни вторая кандидатура не понравилась: первая претендентка многодетная, мужей у них нет, послужной список не впечатляет, работали в непрестижных местах. И что вы своему заместителю ответили?
– Запамятовал уже, – поморщился Милов, – малозначительная ситуация мигом выветрилась из головы.
– Тогда я вам напомню: вы велели Фрадкиной взять женщин, так как за них ходатайствует важный человек из Минздрава, – продолжил Лукьянов. – Ваша «правая рука» удивилась, но спорить с вами не стала. И не прогадала, Нина с Ксенией оказались прекрасными работницами. Михайлову вскоре повысили, назначили на должность старшей сестры в одном из отделений СПА. Нина пока карьеру не сделала, но трудится прилежно. Валерий Борисович, а кто тот чиновник? Сделайте одолжение, назовите его имя.
Милов опустил уголки губ.
– Не сохранилось в памяти. Но раз Аня говорит, значит, так и было. Меня попросили об услуге, я ее оказал, такое случается.
– Странно, – сказала Ксения, – за меня никто не мог словечка замолвить, и уж тем более я с вышестоящим начальством дружбу не вожу. Да и у Нины, насколько я знаю, властных знакомых нет. И мы не отправляли резюме в клинику Милова, прекрасно понимали: с нашим багажом в дорогой медцентр не попасть. Нас и в муниципальные-то больницы не брали. Когда мне позвонила женщина, сказала: «Госпожа Михайлова, вас приглашают на собеседование», – и дала адрес, мы с Ниной решили, что мой контакт увидели на сайте «Ищу работу», где мы свои фото и послужные списки вывесили. Подумали: менеджер в отделе персонала искал новых сотрудниц, рылся в Интернете, я ему понравилась. Бывает же такое?
– Теоретически это возможно, – согласился Федор Иванович.
– Я пришла на собеседование, и меня взяли, – продолжала Ксения. – Через месяц я осмелела и попросила поговорить с Ниной, вдруг и ей местечко в клинике найдется.
– Прямо волшебная ситуация, – сказала я. – Сотрудник отдела кадров обратил внимание на многодетную мать без мужа, которая служила бог знает где и даже не надеялась попасть в коммерческий центр. Это ведь очень странно, а, Валерий Борисович? Неужели ваши люди изучают Интернет? У больницы же есть собственный сайт, там и сообщают о вакансиях.
Милов начал сердиться.
– Странно другое – то, сколько времени вы уделяете такому пустяку.
– Нет, – возразила я, – речь идет не о чепухе. Две женщины, отчаявшиеся найти хорошее место, в силу какого-то магического стечения обстоятельств вдруг получают работу, о которой и мечтать не смели. Конечно же, они будут держаться за нее зубами и ногтями. Да, Нина?
– Почему вы у меня спрашиваете? – надулась Волынкина.
– Потому что кто-то велел вам обмануть Галину Максимовну, – сказал Костин. – Собрав вас здесь, мы начали обсуждать ситуацию с Бруновой, но удалились от темы. Вы ведь не сами придумали аферу, вас вынудили переодеться монашкой, поговорить с пожилой, эмоционально не стабильной женщиной, запугать ее адскими муками и убедить составить завещание в пользу Леонида Самсонова. И вы же, наверное, провели в палату нотариуса. А икона, которая вдруг засветилась и показала больной, как в аду души мучаются, это же планшетник, да? Сначала он демонстрировал образ Богоматери, а потом видео. Я прав?
Волынкина схватила со стола листок бумаги и начала его мять.
– Что вы подлили Галине Максимовне? Или сделали ей какой-то укол? – не успокаивался Володя. – Простая задача для медсестры! В палату вносится шприц с уже набранным лекарством, только это не прописанное врачом средство, а препарат, который вызывает тромбоз. Умный эксперт может мне название подсказать. Женя?
Молчавший до сей поры Евгений откашлялся.
– Есть лекарства с таким побочным действием, как тромбоз, но их всегда применяют одновременно с другими инъекциями, чтобы не допустить появления сгустков. Например, геманил. Если его вводить внутривенно в количестве двух миллилитров три-четыре дня подряд по вечерам без сопровождения микарила[3], последствия могут быть печальными. Геманил есть в аптеке клиники Милова, я проверял.
Из глаз Нины полились слезы.
– Мне приказали… а потом еще тетка объявилась… сказала, что моих мальчиков обоих поместят в особый детдом… Они же дети Козланюка, а всех детей осужденных к пожизненному… у матерей забирают… Но если я сделаю то, что она велит… никто близнецов не тронет, их карточку уберут из системы. Навсегда! Ни одна душа не узнает, кто их отец… Я должна молчать, никому не говорить о звонке, в противном случае…
Волынкина заплакала навзрыд.
Полковник налил в стакан воды и поставил его перед заливающейся слезами медсестрой.
– С вами связалась какая-то женщина?
– Да, – икнула Волынкина. – Утром, в пять. Я дежурила в отделении, она на мобильный позвонила.
– Кем представилась? – продолжил Федор.
– Сотрудницей Федеральной службы исполнения наказаний, – прозаикалась медсестра. – Строго так спросила: «Волынкина Нина Андреевна, проживающая по улице Весенняя, дом один, находящийся в совместном владении с Ксенией Михайловой?» Потом она точно назвала место моей работы, размер оклада и заявила: «Ваши несовершеннолетние сыновья Ростислав и Святослав являются членами семьи преступника».
Нина схватилась руками за горло и снова заговорила прерывисто:
– Их изымут… навсегда… как детей Козланюка… меня лишат материнства…
– И вы ей поверили? – поразилась я.
– Она все знала – прошептала адрес, сколько денег я получаю, что особняк у нас на двоих. Но главное, что мальчики от Родиона. Об этом же вообще никому, кроме их отца, меня и Ксении, не было известно. Никому! Ни одной живой душе! А она это как-то выяснила.
Мы с Костиным одновременно посмотрели на Михайлову. Та замахала руками:
– Нет-нет, клянусь жизнью! Своей и девочек! Это не я! Не способна на подлость!
– Как я могла не поверить той бабе? – продолжала сквозь слезы Нина. – Таких сведений даже у полиции не было… про то, что мальчики сыновья Роди…
Федор Иванович показал медсестре на стакан:
– Глотните водички, успокойтесь, а я пока кое-что узнаю у Валерия Борисовича. Скажите, господин Милов, откуда у вас взялись деньги на приобретение старой больницы с парком? И на масштабную реконструкцию помещений?
– Хамский вопрос! – взвился хозяин медцентра. – Все, я ухожу!
– Отстаньте от моего сына! – рассердилась и Галина Михайловна. – Он взял кредит, так все бизнес начинают – не на свои деньги.
Милов пошел к двери, открыл ее и исчез в коридоре.
Костин улыбнулся пожилой даме:
– У вас же была дача?
– Да, – согласилась мать владельца медцентра, – но она давно продана.
– Адресок фазенды не подскажете? – попросил Володя.
– Уже не помню его, – отмахнулась Галина Михайловна.
– Московская область, Захаркино, – громко произнесла Надежда. – Дом стоял в том сельце, где потом Козланюк свою секту поселил. Деревня была неудачно расположена, в окружении болот, далеко от дорог, автобус туда никогда не ходил. Если заболеешь, «Скорую» можно неделю ждать. И магазина не было. Местные старики жутко обрадовались, когда мой брат предложил им на новое место жительства в блочный дом с удобствами перебраться. В обмен на свои сараюшки они по однушке-двушке в городке Букасово получили, где как раз девятиэтажную башню построили. Точную цифру переселенцев не назову, вроде было семнадцать семей. Валерий всем квартиры купил. На первый взгляд кажется, что это дорого, но на второй… Избенки у селян были крепкие, ремонта не требовали, и при каждой соток по тридцать-сорок земли. Крестьяне были пожилые, молодежь из Захаркина давно смылась. Брат предложил пенсионерам махнуться: он им квадратные метры с ванной-туалетом-газом да еще с поликлиникой, аптекой и магазинами под боком, а они ему в обмен свои развалюхи. Все деревенские с восторгом согласились, а про то, что с их домами идет и земля, не подумали. Гектары Валерию бесплатно достались.
