Наталья Александрова - Заколдованное колье
Она увернулась и оттолкнула его, но он даже не сдвинулся с места, схватил девушку за плечи и начал трясти.
Маркиз с трудом отодвинул его от секретарши и проговорил вполголоса:
– Тихо, тихо! Возьмите себя в руки! Я же предупреждал, что не работаю по мокрому делу. А вам только не хватало получить срок за нанесение тяжких телесных повреждений! Уж она-то подаст на вас в суд, не сомневайтесь!
– Но почему, почему? – Резун с трудом взял себя в руки, отступил к столу и оттуда смотрел на преобразившуюся секретаршу как баран на новые ворота. – Но за что? За что ты так меня ненавидишь? Ведь я тебе ничего не сделал!
– Мне, может быть, и не сделал, – ответила Даша гораздо тише, опустив глаза. – Но ты сломал жизнь моего брата. Не только сломал – ты его фактически убил.
– Брата? – переспросил Резун растерянно. – Какого еще брата? Кто твой брат? Я понятия не имею… – Он оглянулся на Маркиза, как будто призывал того в свидетели своих слов.
– Мой брат – Павел Моргунов, Павлик, Паша… – Даша прислонилась к стене, как будто силы ее внезапно ушли.
Резун смотрел непонимающе, остальные молчали.
– Мы были с ним не просто брат и сестра – мы были близнецы, Даша и Паша, мы были как одно целое, – заговорила Даша. – Вместе мастерили в детстве кораблики из сосновой коры, вместе лазили в соседский сад за малиной… когда Паша упал с велосипеда и разбил колено – вы не представляете, как мне было больно! И наоборот – когда я объелась незрелыми абрикосами, у Пашки тоже было расстройство желудка…
Потом наши родители развелись, и нас разлучили. Паша с отцом остался здесь, в Петербурге, а меня мать отвезла далеко, на свою родину, в маленький город. Но все равно мы не теряли с Пашей связи, мы чувствовали друг друга даже на таком большом расстоянии.
Единственное, в чем мы отличались, – я почти не умею рисовать, а у Павлика был замечательный талант. Он с самого детства прекрасно рисовал и без всякого блата поступил в архитектурный институт. По окончании института сразу нашел хорошую работу – в этой фирме, в фирме Олега Резуна! Я очень радовалась за него, думала, что теперь он прославится, станет богатым и знаменитым… Но не тут-то было!
Даша замолчала, опустив глаза. Остальные тоже молчали, ожидая продолжения рассказа. У всех троих были разные выражения лица – Резун смотрел на секретаршу с ненавистью и удивлением, Леня – с чисто человеческим интересом, Лола – с профессиональным любопытством: она запоминала жесты и интонации Даши, чтобы использовать их при случае в какой-нибудь из ролей.
– Понимаете, Павлик был очень, очень талантливый. Но тихий, робкий… он совершенно не умел за себя постоять, терялся, когда на него кричали… Если бы я была с ним рядом… Но мама болела, я не могла ее бросить и переехать к Павлику… Мама умерла, пока я собиралась… то да сё…
«Тут бы хорошо подпустить в голос дрожи…» – подумала Лола.
– А потом… – продолжила Даша дрожащим голосом, – потом Павлик что-то напутал в работе. То ли не подписал вовремя какой-то эскиз, то ли забыл отдать чертеж объекта в надзорное бюро… в конце концов, он был художник, архитектор, а не менеджер! Он был талантлив! И вовсе незачем было поручать ему простую рутинную работу!
– А, я помню, как из-за какого-то идиота я потерял выгодный заказ! – вскинулся Резун. – На большие деньги влетел!
– Вот-вот! – Даша бросила на него острый, полный ненависти взгляд. – Ты уволил его, но сначала смешал с грязью, обозвал всеми самыми мерзкими словами из своего лексикона, да еще и побил в присутствии всех сотрудников!
– Не помню. – Резун пожал плечами. – Да его мало было убить!
– Вот ты его и убил. Фактически убил. После той сцены Павлик совершенно сломался. Таким я его и застала, когда приехала. Он перестал работать, потом вообще перестал выходить из дома. Целыми днями лежал на диване лицом к стене. Я приходила к нему каждый день, пыталась расшевелить, готовила ему еду… но все было бесполезно. Еду я находила на следующий день нетронутой, а его – в той же позе, лицом к стене. И однажды…
Она замолчала – видимо, не могла продолжать.
Дыхание ее сделалось прерывистым, плечи затряслись, Даша с трудом сдерживала рыдания.
«Впечатляет, – оценила Лола, – надо будет взять на вооружение…»
Наконец Даша справилась с собой – видимо, не захотела показать слабость на глазах Резуна.
– Однажды я пришла к нему – и не увидела Павлика на обычном месте.
В первый момент я даже обрадовалась, решила, что он все же встал и начал работать. Но нашла я его не за рабочим столом, а в ванной. Он висел в петле, сделанной из полотенца…
Все застыли, не сводя глаз с Даши. А она немного помолчала и продолжила:
– После похорон я решила отомстить. Ты убил моего брата – я решила уничтожить тебя, уничтожить твою фирму, твой бизнес, твою жизнь. У тебя как раз освободилось место секретарши. К счастью – если здесь уместно такое слово, – у нас с Павликом были разные фамилии: когда наши родители развелись, мама оформила мне свою фамилию, а Павлик остался на фамилии отца. Я заняла место твоей секретарши и сначала постаралась стать необходимой, незаменимой и в то же время незаметной. А когда это мне вполне удалось – стала понемногу, редкими точными ударами губить твой бизнес. Задержанный на пару дней счет, потерянный договор, не сделанный вовремя телефонный звонок – и вот от твоего бизнеса остались жалкие крохи. И даже чтобы спасти эти остатки, тебе нужно было срочно раздобыть денег.
Резун сжал кулаки и шагнул к Даше, но Маркиз был начеку и вклинился между ними. Даша усмехнулась и продолжила:
– И тут ты вспомнил про колье… Но и здесь я успела раньше тебя. Подставила твою жену, шантажировала ее, потребовала больших денег, а когда она сказала, что не может достать такую сумму, подсказала ей заложить колье. Ей на помощь пришел адвокат Мировольский. Конечно, не по доброте душевной, а потому, что надеялся нагреть руки на вашем разводе. Он помог ей заложить колье, она передала мне деньги. И тут ты потребовал принести колье, чтобы предъявить его покупателю.
Даша остановилась, чтобы перевести дух. Теперь она выглядела гораздо лучше, не запиналась и не задыхалась, щеки ее заметно порозовели.
– Тобой и твоей женой было очень легко управлять, – злорадно сказала она. – Алиса – доверчивая дура, а ты веришь только плохому. Сообщили тебе, что у твоей жены любовник, – точно! Позвонил кто-то анонимно и сказал, что любовник проиграл кучу денег и Алиса платит его долги, – так оно и есть!
– Вы, дорогая, выводы потом делать будете, лучше говорите, что дальше было, – вклинился Маркиз, заметив, что Резун сжал кулаки и зло сверкнул глазами.
– Мировольский снова выручил Алису: выкупил колье за свои деньги и должен был в театре передать ей. Тогда я решила вмешаться: заменила подругу, работающую в эскорт-агентстве, незаметно вытащила у Мировольского колье, заменила его на подделку… я рассчитывала, что ты продашь фальшивое колье анонимному покупателю и тот, распознав подделку, расправится с тобой. Он человек крутой, шутить с собой не позволяет. Если и остался бы ты после этого в живых, то уж на бизнесе точно можно поставить крест… Но тут дело пошло немного иначе: эта дура, твоя жена, разбила тебе голову, ты попал в больницу, а потом в дело вмешалась эта шустрая парочка… – Даша кивком показала на Лолу и Маркиза.
– Ага, значит, я все же не такой дурак, как ты думала… – зарычал Резун.
– Постойте! – перебил его Леня. – Пока все более-менее связно и правдиво, за исключением одной детали. Откуда у тебя копия колье, да еще такая отлично сделанная?
– Вот это как раз я могу вам объяснить… – раздался в комнате слабый, несчастный, надтреснутый голос.
Все присутствующие удивленно обернулись и увидели на пороге кабинета маленького сухонького старичка с длинными седыми волосами, обрамляющими круглую розовую лысину. Лицо было искажено страданием и покрыто пятнами нервного румянца.
– Это еще что за шампиньон? – удивленно проговорил Резун.
– Это Аристарх Платонович Мертваго, известный ювелир! – сообщила Лола, как представляют в театре новое действующее лицо. – Аристарх Платонович, как вы себя чувствуете? Когда мы виделись прошлый раз, вам было плохо…
– Не спрашивайте, – отмахнулся старик. – При чем здесь мое самочувствие? Мне сейчас не до того… я нечаянно подслушал ваш разговор и могу ответить на кое-какие вопросы…
– Да вас-то это каким боком касается? – неприязненно поинтересовался Резун.
– К сожалению, очень даже касается… – вздохнул старый ювелир и повернулся к бывшей секретарше. – Вот эта девушка – моя племянница… точнее, дочь моей племянницы Лиды, которую я очень любил.
– Дядя Арик, не нужно… – вскрикнула девушка, вскинув руки в бессильном жесте.
– Поздно, Даша… – Старик бессильно опустился на своевременно подставленный Леней стул и заговорил.
