Ольга Степнова - Пляж острых ощущений
Вечер на удивление был прохладным. Иногда на юге, даже после жаркого дня, бывают вот такие свежие, по-сибирски прохладные вечера. И то ли бьющий в лицо бодрящий ветер, то ли навязчивое упоминание о Михальянце, то ли все это вместе, зародило в моей голове некую мысль…
Собственно, это и мыслью-то еще не было, так — пунктир, многоточие и вопросы, но это «нечто» прочно засело в моих мозгах, копошилось там, и я точно знала — скоро даст свои всходы.
* * *Бэлка встретила меня у ворот веселая и растрепанная. В руках она действительно держала бутылку виски, поминутно взбалтывала ее и из нее отхлебывала. На ней был легкомысленный сиреневый сарафанчик, лямки которого то и дело сваливались с ее плеч. Бэлка, хихикая, ловила их и водворяла на место.
— Ты милицию вызвала?! — Отодвинув Бэлку, я зашагала по гравийной дорожке в дом. Бэлка побежала за мной, ловя свои лямки и булькая виски.
— Какая милиция? Элка, я сама виновата! Элка…
В гостиной царил идеальный порядок, если не считать огромной грязной собаки, дрыхнувшей на диване.
— Ну и…? — Я развела руками.
— Элка, не надо милиции! Пойдем со мной, я все тебе расскажу! — Она потянула меня за руку вон из дома.
Через минуту мы сидели в баньке-пристройке, выложенной изнутри пахучими деревянными плашками. Судя по всему, Бэлка тут обитала давно, потому что в предбаннике, на маленьком столике, валялись обертки, остатки продуктов, и стояли грязные пепельницы. Деревянная лавка была застелена матрасом и мятым бельем. Сверху валялся сбившийся в кучу плед. Хваленая Бэлкина чистоплотность отчего-то на баньку не распространялась. Банька смахивало на лежбище старого, запущенного холостяка.
Я присела на край деревянной скамейки и невежливо спросила:
— И что?!!
— Элка, я в доме не живу больше.
— Почему?
— Оказывается, я очень боюсь собак. По твоему совету, я пригрела трех псов, накормила их… ну и…
— Что?
— Они поселились на моих диванах, а я тут! — Она сделал рукой полукруг, словно приглашая меня получше рассмотреть место ее обитания.
— Я видела только одну собаку.
— Они распределили между собой этажи. Ты видела ту, которая живет на первом. Нет, они мирные, милые псы, но… я их боюсь!
— Это они тебя обокрали? — Я взяла со стола сигарету, чиркнула зажигалкой и затянулась. Если честно, я была зла на Бэлку. Вот что значит — человек не знал в жизни настоящих проблем. Он их не знал — поэтому начал придумывать.
— Элка, ты, когда мордой в розы свалилась, то… всколыхнула во мне самые потаенные, самые сильные чувства.
— Это я уже слышала! — Я отобрала у нее бутылку, к которой она опять присосалась.
— Вот я и… — Язык у нее стал заплетаться, щеки порозовели, я посмотрела на нее и та мысль, которая была пунктиром, многоточием и вопросами, снова возникла, заворочалась и… дала свой первый росток.
— Если ты мне немедленно все не расскажешь, быстро и без длинных эпитетов, я заведу тебя в баню и окачу холодной водой! — сказала я Бэлке. — Кто тебя обокрал?
— Мальчик.
— Какой?
— Беспризорный.
— Где ты его взяла?
— Привела с улицы. Он ошивался возле базара, просил милостыню.
— Зачем ты его сюда притащила?
— Накормить, обогреть. Это был очень трогательный мальчик, лет семи, чумазый, оборванный и голодный. Я решила, что смогу сделать его счастливым — купить игрушки, дать денег, конфет.
— Что он украл?
— Все мои драгоценности! Все! Изумруды, рубины, брюлики! Много брюликов! Гад! Знал ведь, что брать!
— Ты хранишь их не в сейфе?
— Нет. На комоде, в шкатулке. Пока я ездила в магазин за продуктами и игрушками, он исчез вместе с этой шкатулкой.
— У тебя совсем ничего не осталось?
— Нет! Я даже с себя все сняла, потому что стала ездить в автобусах.
— В автобусах?
— А где еще познакомиться с бедным приличным парнем?
Я захохотала. Я хохотала до тех пор, пока слезы не намочили стекла очков и мне пришлось снять их.
— Ну, Элка! — жалобно протянула Бэлка.
— Повернись в профиль! — приказала я ей.
— Что?
— Повернись!
Бэлка подчинилась, я посмотрела на ее точеный прямой нос и осталась довольна.
— Теперь встань и пройдись!
— Элка!
— Делай, что говорю.
Бэлка встала и, шатаясь, прошлась, сшибив по дороге деревянную табуретку и какой-то стеллажик с банной косметикой.
— Отлично! — сказала я. — Ты мне подходишь.
— Элка, — заканючила Бэлка, — ну почему я рядом с тобой чувствую себя полной дурой?! Ты по моей походке пытаешься определить, где можно найти бриллианты?!
— Все бы ничего, — пробормотала я, — но мне придется все тебе рассказать. Ну, или почти все.
— Про бриллианты?!
— Да иди ты со своими бриллиантами! Позвони в ментовку, опиши того пацана, пусть ищут!
— Да иди ты своей ментовкой!! Если бы мне было нужно, я бы туда уже позвонила! Но я позвонила тебе!
— Зачем?
— Поплакаться! Мне не бриллианты нужны, а сочувствие! Со-чув-стви-е! Простое и человеческое. А брюлики я куплю новые. Пусть пацан ими подавится. Я хотела его осчастливить и осчастливила. А ты… мымра! Мымра ты, Элка! Зачем тебе мой профиль? Зачем фигура и походон? Ты спятила? Сменила ориентацию?
— Ты точно не будешь заявлять в милицию о краже?
— Нет!
— Тогда пошли!
— Куда?
— В дом!
— Я боюсь. Там собаки.
Через пять минут в доме не было никаких собак. Я выгнала на пинках за ворота трех жирных, огромных псов. Они даже не огрызнулись. Им было лень. Им все было лень в этой жизни. Они не стали бы придумывать себе на пустом месте проблемы. Они отрешенно побрели в разные стороны в поисках нового пристанища, наплевав, даже на инстинкт стайности, который, вроде, присущ собакам.
Через час Бэлка была посвящена в мои планы. Она сидела на полу в гостиной в позе лотоса и слушала меня, раскрыв рот. Она ни разу не перебила меня, и это было непохоже на Бэлку. Это было совсем несвойственно ей, поэтому я забеспокоилась:
— Так ты мне поможешь?
— Ты еще спрашиваешь! — прошептала она. — Да я о таком и мечтать не могла!
— Это может быть очень опасно, — напомнила я. — Ты окажешься один на один с убийцей. Это не фильм. Дубля не будет. Все должно получиться с первого раза.
— Элка, у меня все получится! Может, я для того и на свет родилась, чтобы помочь человечеству разоблачить молоточника!
— Как же ты меня замучила своими поисками смысла жизни! — простонала я и пересела с дивана на пол. Пересесть-то пересела, но такой красивой позы, как у Бэлки, у меня не получилось. Ноги были чересчур длинные и со стороны я, наверное, смахивала на большого кузнечика. — Как замучила!
Я уже почти пожалела, что выложила Бэлке подробности про молоточника, про его жертвы, про невероятное спасение Бизи, про то, что Чувилин свалил из города, Лялькина еле жива, а сука Ульянова засела в нашем доме, отказывается что-либо говорить и ждет, пока мы с Бизей найдем преступника. Я почти пожалела, что рассказала ей все это, потому что сделав Бэлку сообщницей, я рисковала попасть в плен ее нынешней неуемной страсти быть полезной для общества, наплевав на осторожность и здравый смысл.
В этом смысле Бэлка была никудышным союзником.
— Бизе мы ничего не скажем, — тихо сказала я. — Иначе он все нам сорвет.
— Не скажем, — шепотом повторила Бэлка. — Как же здорово, что я позвонила тебе, а не ментам! Черт с ними, с драгоценностями!
— План разобьем на две операции. Первую обзовем «Ловушка для Михальянца», вторую… вторую назовем «Подсадная Бэлка». Итак, операция номер один. Когда начнем?!
— Да прямо сейчас! — Бэлка вскочила на ноги и, мелькнув подолом сиреневого сарафана, умчалась куда-то. Хмель ее как рукой сняло, а, может, именно он сделал Бэлку такой восторженной и готовой на все?..
Когда я вышла в коридор, она уже стояла обутая в босоножки на шпильке и от нетерпения притопывала ногой.
И… мы помчались по загородному шоссе — я впереди, на «Харлее», Бэлка чуть позади, на «Мерсе». То, что я замутила, была чистой воды авантюра. Авантюра, которая могла стать как холостым выстрелом, так и опасной для Бэлкиной жизни безумной выходкой. Но колесо событий было запущено, оно закрутилось, обратного пути уже не было, и приходилось утешать себя старым, любимым правилом: лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что не сделано. Во всяком случае, Бэлке в ближайшее время будет не до бездомных собак, беспризорных детей и бедных парней в городских автобусах.
Бэлка, похоже, не сомневалась в успехе мероприятия. Она висела у меня на хвосте и время от времени исполняла клаксоном бравурные марши.
* * *О том, что в этом подвале находится ночной клуб, не указывала ни табличка, ни вывеска, ни указатель. Рядом не было даже приличной автостоянки. Мы бросили машину и мотоцикл на плохо освещенном асфальтовом пятачке, служившим, по всей вероятности, парковочным карманом для одного автомобиля.
