Маргарита Южина - Не ходите, дамы, замуж!
После того суда умер отец Протасова. Старичок, который так искренне любил невестку, не мог выдержать всего, что услышал, и не мог понять, как это его светлая Оленька могла скопить столько злости на его любимого и единственного сына. Что они ей сделали? Сердце старичка не выдержало. А потом приехала мать Бориса и робко сказала Ольге:
– Зря ты так, деточка... Что ж тебе Боря сделал? А мы? Как же ты не поймешь – случись с ним чего, и мне не жить... один он у меня остался.
А Протасов совсем распоясался. Теперь, не стесняясь ни жены, ни мальчика, он притаскивал размалеванных девиц, устраивал оргии, а потом заставлял Ольгу платить за страшные безумные ночи. К тому же теперь у них жила его родная тетка – не старая еще женщина, окончательно отравленная наркотиками. Та за деньги готова была на все. Приходила когда вздумается, а Ольга должна была ее привечать и кормить. За свои же деньги. Называлось это «Протасов привез сыну воспитателя»! А уж что они вытворяли с этим «воспитателем»!
Ольга тихо сходила с ума. Она уже подумывала – а не убить ли тирана? Ну и что, отсидит, зато потом-то, какая жизнь начнется! Ее удерживал только сын, который держался просто чудом, а еще... мать Протасова. Она точно не выживет. И с собой Ольга ничего не могла сделать, хотя и такие мысли были – в петлю, и нет проблем. А Денис? А может, вместе с ним? Однажды она его даже спросила:
– Сыночек, а ты хочешь жить?
И он заплакал. Правда, ничего тогда не ответил.
В это время ей снова встретился Кирилл Наумов:
– Что с тобой, Ольга? Ты прямо... И с делами у тебя не фонтан. Кредиторы, что ли, съедают?
Ольга только сжала руками голову.
– Бросить бы все и... убежать к чертовой матери.
– От них не убежишь, – легкомысленно фыркнул Наумов. – От них только умирают.
– Что? Что от них делают? – не поняла Ольга.
– Ну ты чего, не слышала? Устраивают себе «поминки», покупают новый паспорт. Переезжают в другой город, лучше в другую страну, и живут по-новому.
– А... как это – устроить поминки? – У Ольги вдруг просветлели глаза.
– Ой, тут я тебе ничего конкретного сказать не могу, на это специальные люди имеются. А тебе зачем?
– Мне? Мне незачем! С чего ты взял, что мне надо? – кокетливо дернула плечиком Ольга. – Ну ты такой странный!
С этого момента Ольга ожила. У нее появился выход. Да! Она не может убить этого кровососа, но она может «погибнуть» сама. И он успокоится! И не будет ее искать. А потому что искать некого! Ее не будет в природе!
Теперь она сносила все, не чувствуя унижения и боли, она действовала.
Сначала она продала весь свой бизнес. Это было совсем не трудно – ее хорошо налаженное дело сразу же купили конкуренты. Потом она продала землю, на которой раньше стоял загородный дом. Да, теперь его не было, но земля-то была в перспективном районе. Правда, вот с квартирой пришлось подумать. Как ее продашь, если любому покупателю надо квартиру посмотреть? И даже страшно представить, что будет, если ее супруг увидит такого покупателя. Но и здесь Ольга нашла выход.
Она назначила встречу Наумову и сообщила:
– Мы с мужем в ссоре. Не хочу больше с ним жить, а квартиру хочу продать. Она моя по всем документам. Брать будешь?
– А документы можно посмотреть? – без ненужного ухарства подошел к делу Наумов.
– Смотри. Саму квартиру ты видел.
– Пожара не было?
– Ты бы уже узнал. Заметь, я продаю тебе с большо-о-о-й скидкой. Ну? Брать будешь?
– Естественно, чтобы не знал Борис?
– Естественно. Впрочем... потом можешь сказать, но... только спустя месяц после покупки. Тебе ж не к спеху, договорились?
Если бы кто другой предложил такую аферу Кириллу, он бы связываться не стал. Но Ольга... да к тому же она сказала, что с Протасовым жить не собирается! Конечно, он не мог отказать.
После продажи квартиры Ольга собрала все деньги, а их накопилось немало, открыла новый счет и... той же ночью, когда Протасов безмятежно уснул, а его тетка где-то шлялась, схватила Дениса и улетела к родителям.
Те встретили ее с такой любовью, с такой радостью, что Ольга на время забыла про мужа и про все на свете. Но только на время. Она не могла нарадоваться, глядя на сына. И сама... будто начала заново жить. Но... она прекрасно понимала: еще дня два, и сюда заявится Протасов. И тогда все ее труды пойдут насмарку.
И она начала искать. Искать тех, кто за деньги поможет ей «погибнуть». В родном городе было легче. Она все же здесь родилась, знала многих – и тех, кто продвинулся вверх по служебной лестнице, и тех, кто опустился вниз. В общем... ей помогли.
И она «погибла» вместе с сыном. Жалко было родителей, потому что им она так ничего и не сказала. Не сказала сознательно. Она знала: приедет Протасов, и он должен видеть настоящее горе родителей. А настоящее горе – его ведь сыграть совсем не просто. Это уже потом она стала подготавливать – сначала отца, а потом и мать к тому, что она жива. Стала им звонить, посылать деньги, а тогда...
Протасов и в самом деле приехал. Узнал, что Ольга погибла, и уехал обратно. «Горю» его не было предела. Его жалели все, и Дениса тоже. Только считали, что Ольга получила по заслугам – чего еще бабе было надо?
Кирилл Наумов тоже не сразу понял, что Ольга жива. Если бы понял, все было бы по-другому.
А тогда... они сидели вместе с Протасовым, пили, вспоминали, какая светлая и красивая была Ольга, Борис выговаривал свои воспоминания, а Кирилл – свои. В частности – их последний разговор.
– А ты знаешь, – вытирал глаза Кирилл. – Она как предчувствовала смерть. Мы с ней недавно об этом говорили. Она мне еще говорит: как от кредиторов убежать, а я ей, дескать, никак. Только если объявить себя погибшей...
И только в этот миг Наумов понял, ЧТО он сказал! Но и Протасов – тоже.
На следующий же день Протасов поехал к родителям Ольги, туда, где «погибла» его жена. Кирилл рванул за ним. А вот дальше... дальше их дороги разошлись. Да им и не надо было встречаться, оба этого избегали.
Протасов поступил умнее, он не стал заходить к Кузнецовым, а порасспрашивал соседей-старожилов про Ольгу, про ее друзей и про то, с кем они видели ее в последний раз. И те бесхитростно поведали о том, что Оленька очень крепко дружила с Верочкой Уткиной, они с ней раньше жили в одном дворе и так дружили, так дружили! А потом Оленька уехала, а Верочка до сих пор здесь и живет, во-о-он там ее окна. А еще она тут дружила с Мишкой Даниловым, провожал он ее все время, но это соседский двор, вон там, да там его все знают, у него такой пес! То ли Помер называется, то ли Умер... нашел же имечко! И Стешка там же живет, они с ней вместе в школу еще бегали. И Танька Орлова... вот ту черт знает куда бог занес. И Катенька была... как же ее фамилия-то ? Все из памяти стерлось...
Протасов пошел сначала к Верочке. И не ошибся. Ольга недооценила супруга и преспокойно жила пока у Веры, потому что новых документов у нее еще не было, а в гостиницу со старыми она боялась соваться. Но вот-вот должны были принести новые, и пока Ольга отсиживалась у подруги. Она почти не выходила на улицу – очень боялась, что ее кто-нибудь заметит из знакомых, а в тот день вырвалась на часок, чтобы с карточки снять деньги.
И в этот часок Протасов и пришел. Увидев Дениса, он рванул мальчика к себе. Но Вера не собиралась отдавать ребенка, вцепилась в него и даже начала кричать. И тогда... Протасов, боясь шума, просто задушил женщину. А потом еще и записку Ольге написал: «Тебя ждет то же!» Денис это видел.
А потом... потом он схватил мальчишку и... и уехал на дачу к Кузнецовым. Он прекрасно знал: теща и тесть не сумасшедшие дачники, и выбираются в свой дом только жарким летом, спасаться от зноя. Конечно, теперь вместо старой сторожки Ольга помогла им выстроить красивый, просторный дом, и они раньше, до Денисовой славы, даже отдыхали там всей семьей, но одни старики туда не ездят, слишком неуютно одним в лесу зимними вечерами.
Там Протасов и устроил тюрьму для своего пасынка. Теперь он не мог показаться открыто – Ольга могла найти его вместе с милицией. Но и отпускать супругу ему совсем не хотелось. Тем более сейчас, когда выяснилось, что он остался нищий, и даже квартиру она продала! Нет, он должен был найти ее сам и снова посадить на цепь! Цепью, конечно же, был Денис.
Теперь ему надо было познакомиться с Даниловым. Быть может, жена прячется у своего бывшего любовника? Тем более что бабки сказали, что он до сих пор не женат. Он направился к нему и выдал себя за страшного любителя-собаковода Романцева Андрея Николаевича.
– Погодите, – перебила Стешка рассказчика. – А откуда он выдумал такое имя?
– Он, Стеша, первым делом куда бы он ни приезжал, он сразу бегал в милицию – старая привычка. Говорил с шоферами, толкался возле дежурных, рассказывал про свои былые заслуги, хвастал работой столичных оперов. Он страшно любил, когда на него смотрели с обожанием. А опер из столицы – это же что-то! Во всяком случае, ему так казалось. Вот и подхватывал имена, фамилии, а при нужде мог и формой сверкнуть, не покупал, своя осталась. Так что... с умом подходил.
