Дарья Калинина - Зимний вечер в проруби
— У Пашки в Финляндии есть какой-нибудь друг, кто мог бы знать о его выходах на сторону?
Немного подумав, Оля все же кивнула:
— Алешка Зудов. Они вместе на заработки в Финляндию подались. Так субчики и скорешились.
— Когда кругом одни финны, то поневоле с любым русским дружить начнешь, — догадалась Мариша.
— Да не совсем так, — вздохнула Оля. — Честно говоря, они два сапога пара. Этот Алешка вечно моего Пашу на дурное сманивал. То они на рыбалку едут, то в загородный дом их шеф приглашает, то с клиентами они где-то допоздна пьют. И как ни спросишь, так Алешка всегда Пашкино алиби подтверждает. Мол, вместе они. Никаких девушек. А что тогда делают? Как что? Известно, что. Пьют!
— Удобная позиция, — кивнула Мариша. — А как бы нам до этого Алешки добраться?
— Чего уж проще! — пожала плечами Оля. — У него контракт месяц назад закончился. Так что он сейчас в Питере. Можем ему позвонить. У меня где-то в записной книжке его питерский телефон есть. Только записная книжка у меня дома лежит, у мамы.
На этот день было решено расследование закончить. Таня пошла к себе. Ей завтра предстояло договариваться насчет перевозки тела Ромы в Питер. А поскольку тут не обойдешься без Круглова, то ей же подруги и поручили выяснить, как там дела у Пашки. Оля вместе с Юлькой и Никой остались ночевать у Мариши. В отличие от девушек такса была бодра и отличалась своим обычным хорошим аппетитом. Схрумкав двойную порцию собачьего корма, она начала вовсю резвиться в просторной Маришиной квартире.
— Юля, сделай что-нибудь с этой собакой, мы все спать хотим! — крикнула Мариша, одновременно снимая трубку трезвонящего телефона.
Юлька принялась уговаривать Нику, а Мариша в это время поднесла трубку к уху. Но сколько она ни кричала «Алло! Алло!», трубка так и не ожила. В конце концов Мариша раздраженно бросила ее на рычаг и пошла устраиваться на ночлег. Но стоило всем трем подругам блаженно растянуться на свежих простынях и закрыть глаза, как начал трезвонить Юлькин телефон.
— Это невыносимо! — застонала Оля. — Сначала Ника, потом Маришин телефон, теперь твой. Отключи ты его!
Измученная бессонной ночью, Юлька без спора отключила трубку, тем более она увидела, что звонит ей Крученый. А разговаривать с ним у нее сейчас решительно не было никаких сил.
Утром Юлька проснулась первой. И тут же со всей остротой встал вопрос, как быть с ее работой. В том, что присутствие хозяйки в офисе необходимо, Юлька была твердо уверена. Но все же выходить на улицу ей после вчерашнего было еще страшновато. Повсюду теперь мерещились зловещие фигуры с разными видами холодного оружия в руках. В конце концов Юлька все же набралась смелости, причесалась, накрасилась, разбудила Маришу и попросила проводить ее до улицы.
Мариша спросонок ничего не поняла, но послушно спустилась с Юлькой на лифте. Там Юлька с пристрастием осмотрелась. Вроде бы психи с топорами по улице шеренгами не бродили. Напротив, мимо шли вполне добропорядочные граждане, торопясь каждый на свою службу. А потому Юлька глубоко вздохнула и, решившись, метнулась быстрее лани через улицу. Тут она поймала такси и, уже оказавшись на сиденье, поздравила себя с тем, что в очередной раз счастливо избежала смерти.
Успешно проделав все это, Юлька, однако, не успела заметить синие «Жигули» пятой модели с недавно поврежденным правым фонарем. В машине сидел какой-то черноволосый мужчина. И когда Юлька прошмыгнула через двор, человек этот нырнул головой под руль, явно не желая, чтобы та увидела его лицо. Но Юльке было не до всяких там синих «Жигулей». А зря! Потому что, как только Юлькино такси двинулось с места, следом за ним поехали и «Жигули».
Мариша, еще немного позевав, машинально отметила эту синюю машину и поплелась обратно домой. Тут она попыталась снова лечь спать, но поняла, что ей это не удастся. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой проснувшейся. Пришлось снова встать, почистить зубы и будить Ольгу. А занятие это было непростое. Рано вставать Оля любила еще меньше Мариши.
— Ну чего тебе? — ныла она, всеми силами отбиваясь от Мариши. — Что пристала? Я спать хочу!
— А выяснить, изменял тебе Пашка или нет, ты уже не хочешь? — поинтересовалась зловредная Мариша. — И вообще, у нас на сегодня куча дел. Вспомни-ка. Нужно навестить этого твоего Алешку Зудова, познакомиться с Танькиным Гриней и проследить за Андреем Васильевичем. Да еще желательно выяснить, что же случилось с его бывшей женой Светланой. Вспомнила?
— Пусть Юлька последит, — отбивалась беспечная Оля и с присущим ей здоровым эгоизмом добавила: — Мне ее Светлана до фонаря!
— Юлька не может сама этим заняться, она уже на работе! — рявкнула Мариша. — И вообще, Оля, за своего-то собственного мужа нужно уметь бороться, а не взваливать все хлопоты на плечи подруг.
Но Оля бессовестным образом продолжала отлынивать от того, что Мариша считала ее святым долгом. Пришлось отставить в сторону доводы разума и применить силу. Но и сброшенная с дивана на пол Ольга продолжала делать вид, что крепко спит. Да чего бы ей и не спать? В квартире во всех окнах стояли стеклопакеты, а пол был с подогревом. Кроме того, Оля лежала не на паркете, а на мягком турецком ковре, густой и плотный ворс которого был получше любого матраса.
В общем, облаченная в лучшую Маришину шелковую пижаму в фиолетовых анютиных глазках с яркими яично-желтыми мазками в центре Оля продолжала нахально дрыхнуть. Во всяком случае, дрыхла она до тех пор, пока Мариша не вылила на нее целый ковшик холодной воды из-под крана. После этого Оля быстро вскочила на ноги и начала жаловаться и отфыркиваться.
— Молчала бы уж! — заявила ей Мариша. — Грех тебе ворчать. Я, между прочим, свою любимую пижаму замочила, может быть, она теперь еще и полиняет, а ты тут мне что-то про свою прическу толкуешь.
Через час Оля была наконец полностью готова. Мариша к этому времени уже успела плотно перекусить, потому что день обещал быть трудным и хлопотливым.
— Я буду только сок! — манерно заявила Оля. — А что, у тебя нет свежевыжатого? Я из коробки принципиально не пью. Там сплошная химия!
Но Мариша так посмотрела на нее, что Оля быстро решила успокоиться на черном кофе, который был уже сварен. Закончив завтрак, подруги отправились в путь. Первым делом у них было запланировано посещение Олиной квартиры, чтобы изъять ее старую записную книжку с телефоном Пашкиного друга — Алексея Зудова. Но когда подруги подъехали к дому Оли, та неожиданно начала мяться и смущаться.
— Слушай, может быть, ты сама поднимешься ко мне? — наконец спросила она у Мариши. — Понимаешь, мне сейчас совсем не хочется вступать в дебаты с моей маменькой.
— Понимаю, — вздохнув, кивнула Мариша.
Она и в самом деле понимала подругу. Олина маменька обладала поистине удивительной способностью отравлять жизнь всем своим близким. При этом делала она это из самых лучших побуждений. Но неизменно умудрялась задеть самую болезненную струнку в душе человека. И если уж случалось ей наступить кому-то на ногу, то можно было не сомневаться, что прямо на мозоль. Поэтому не было ничего удивительного, что Оля стремилась отсрочить свое свидание с мамулей. Особенно сейчас, когда с Пашкой было еще ничего толком не ясно. То есть это самой Оле было еще неясно, а ее мама тут же вообразила себе самое страшное и тут же выложила бы своей дочери: «Он тебя бросил! Я так и знала, что он променяет тебя на какую-нибудь женщину, которая будет:
а) уметь готовить,
б) будет лучше следить за собой,
в) обладает практической сметкой,
г) имеет стабильный источник дохода,
д) не позволяет садиться себе на шею,
е) знает точно, чего ей нужно от жизни».
Все эти пункты могли быть изложены как по одному, так и в комплексе. Обычно уже на третьем пункте Олина мать валилась на диван с приступом гипертонии, а зареванная, икающая Оля была вынуждена еще и хлопотать возле мамули, которая сама довела себя до приступа. Поэтому сейчас Мариша только кивнула в знак согласия.
— Скажешь маме, что я не могла ей дозвониться, у нее что-то с телефоном, — быстро затараторила Оля. — И что я позвонила тебе и попросила забрать мою старую записную книжку.
— А где она лежит?
— Когда я в последний раз была дома, то она лежала в ящике подставки под зеркалом, на которой стоит телефонный аппарат.
Мариша кивнула еще раз. Эту массивную резную деревянную раму, внутри которой находилось помутневшее от времени зеркало, она отлично знала. Снизу раму поддерживали огромные львиные лапы, на которых и покоилась подставка с ящичком. Сверху на полированной подставке стоял сам телефон. Поэтому логично было предположить, что все обитатели дома будут складывать в этот ящичек все бумажки с телефонами и прочую дребедень.
Так оно и оказалось. Прорвавшись через барьер истерических воплей, Мариша все же добралась до телефонного ящичка и принялась в нем рыться. Кто думает, что это легкое занятие, явно не делал этого, слыша над ухом надрывный визгливый голос Олиной мамы.
