Татьяна Луганцева - Куку Шинель
Арина покраснела еще больше, хотя казалось, больше некуда.
– К-какая люб-бовь? – заикаясь, спросила она.
– Т-такая люб-бовь! – ответила Яна, глядя на Илью, – ладно, проехали! Даже если мы все сложимся, нам все равно не хватит, что будем делать? Может, посидим здесь, пока им не надоедим?
– На это особо рассчитывать не следует, – откликнулся Илья.
– Все! Я больше не могу! – заявила Арина весьма авторитетно.
– Чего?
– Я хочу в туалет!
Яна постучала по железной решетке и прислушалась. Почти сразу на ее призыв явился милиционер с криво сдвинутой фуражкой.
– Чего шумим, алкоголики и тунеядцы?
– Девушка хочет в туалет, – заявила Яна.
– Начинается, – недовольно скривился милиционер, но в карман за ключом полез. – Идем, девочка, – усмехнулся он.
Арина понеслась за ним ноздря в ноздрю. Остальные остались загорать в камере. Самым удрученным казался Семен Юрьевич.
– Сейчас бы продегустировать, тьфу! Выпить бы! Например, «Пино Фран» двухтысячного года урожая с ароматом мака, легким привкусом полевых цветов и цитрусовым оттенком. Ой, что это я опять? Простите!
– Выпили уже, сейчас впаяют нам лет по пять за развал запасов игристого вина страны, – хмуро ответил Илья.
– А тут, кстати, кормят? – встрепенулась Яна, внезапно почувствовав острый приступ голода и слюнотечение от разрекламированного дегустатором вина с цитрусовым оттенком.
Она кинулась к решетке и заколотила по ней с новой силой. Уже с некоторым опозданием появился недовольный милиционер, несколько минутами ранее отводивший Арину в туалет.
– Что? Стадный рефлекс? Тоже в туалет! Может, сразу все пойдете? Или мне вас по очереди водить?
– Нас кормить собираются?! – воскликнула Яна.
– А! Кому жрать, кому с…ть. Дадут вам баланду, сейчас на довольствие поставят и дадут! – «успокоил» Яну милиционер.
– А что такое «баланда»? – культурно поинтересовался Семен Юрьевич.
Яне даже показалось, что он в конце фразы добавил – «сэр».
– А вот попробуете, так сказать, продегустируете и поймете, – хохотнул мент, что с его стороны было не очень прилично, учитывая почтенный возраст Семена Юрьевича.
– Что-то ваша подружка задерживается в туалете, – забеспокоился милиционер и пошел прочь походкой человека, от которого в жизни очень многое зависит.
Арина вернулась притихшая, загадочная, будто в ее жизни произошло знаменательное событие. К тому же она обеими руками держалась за живот. Яна с удивлением окинула взглядом ее фигуру, оценив весьма увеличившийся живот.
«Внезапная беременность? Газы? Украла туалетную бумагу?» – Мысли одна нелепее другой одолевали Яну.
Арина молча села на скамейку и сложила руки на коленках.
– Что-то случилось? – Илья тоже заметил в Арине перемены.
Та хранила загадочное молчание. Когда милиционер закрыл клетку и не спеша удалился, Арина заговорщицки прошептала:
– У меня очень много новостей!
– Интересно, какие могут быть новости у человека, сходившего в туалет? – удивилась Яна.
– Дело в том, что я там кое-кого встретила, – пояснила Арина, забыв почесываться.
– Кого можно встретить в туалете, да еще в милиции? – спросила Яна.
Арина воровато оглянулась и сказала:
– Я говорила с медсестрой Анной, – гордо сказала она.
Глава 24
Яна оторопело смотрела на Арину, чувствуя, что последние стрессы очень плохо повлияли на ее нервную систему, вернее, сказались на сообразительности.
– Тетю Нюру? – тупо уточнила она.
– Ее, – энергично кивнула головой Арина.
– Господи, а она-то что здесь делает?! Они держат ее в туалете? – Настала очередь удивляться Семену Юрьевичу, который был местным жителем и, конечно же, знал тетю Нюру.
– Я пошла в туалет, – начала терпеливо объяснять Арина, опуская некоторые подробности, – и услышала, как меня кто-то зовет. Конечно, я удивилась, потом подошла к окошку.
– Там тоже решетки? – сразу же сообразил Илья.
– Конечно! – пожала плечами Арина. – А ты что, думаешь, если бы не было решеток, так я бы убежала? Я бы не оставила вас, а кроме того, мне некуда бежать!
– Вот! Вот это правильно! – отметила Яна.
– Так вот, стоит эта тетя Нюра, меня высматривает. Сразу стала торопливо говорить. Она сказала, что в шоке от того, что нас задержали, не понимает, как можно задерживать людей, спасших других, то есть и ее в том числе. Она ушла из дома Евгения, так как смертельно на него обиделась, и поедет в областной центр жаловаться на местное самоуправство.
– Женя и ее бросил! Ведь на тетю Нюру покушались! Убийца-то может повторить попытку! – возмутилась Яна.
– Чувствую, что убийцами считают нас и думают, что никто больше опасности не подвергается, – ответил Илья.
– Еще тетя Нюра сообщила жуткую новость, – еще тише сказала Арина, – она работает в больнице…
– Сергей?! – догадалась Яна.
– Да, он умер, – еле шевеля губами, сказала Арина.
– Что?! – в один голос воскликнули Яна и Илья.
– Умер, у него ожоговый, то есть болевой шок, – сглотнула Арина.
– Какой ужас! – сказала Яна. – А мы-то ничего и не знали.
– Сегодня умер, а она сразу к нам, – пояснила Арина. – Я так расстроилась.
– Так что же это выходит? – охнул Семен Юрьевич. – При моей дегустации… еще и человек погиб?!
– Всего-то не хватает одной бисеринки… – сказала Яна, уставившись в одну точку.
– Так, а второй человек после взрыва сошел с ума, – покосился на Яну Семен Юрьевич, – и за все это отвечать нам, то есть мне.
– Дослушайте меня, – чуть не заплакала Арина, – Сергей умер фактически у тети Нюры на руках. Она сказала, что ее допрашивал Иван Дионисович, но она ему ничего не сказала, так как ему не доверяет. А сказать, что Сергей сообщил ей перед смертью, тетя Нюра захотела только Яне Цветковой. Браво, Яна, народ доверяет тебе! Вот, держи записку, – протянула ей Арина.
Яна выхватила у нее записку, словно голодная собака кость.
– Я-то, конечно, прочту, но боюсь, что ничем не смогу ей помочь, так как у меня сейчас связаны руки и ноги, в прямом и переносном смысле…
Яна поспешно развернула лист и прочла:
«Дорогая Яна Карловна! Я очень переживаю за вас и понимаю всю несправедливость происходящего с вами. Эти остолопы никогда не найдут убийцу моего любимого доктора Валерии, с которой я проработала самые счастливые свои года. Мужчина, с которым вы приехали из Москвы, умер сегодня утром и сказал мне буквально:
– Скажи матери, что все зря… Я ненавижу и не прощу! Зло всегда возвращается бумерангом! Я наказан!
Это все, Яна Карловна, я в своем уме и готова подписаться под каждым словом. Еще в его личных вещах нашли какое-то лекарство, вернее, даже не лекарство, а яд. Я, к сожалению, не помню его название, но это самый настоящий яд в концентрации, способной убить человека. Я уверена, Яна Карловна, что все эти сведения от вас будут скрыты, а меня убьют как свидетеля, хоть я и не призналась, что что-то знаю. Боюсь, что долго водить их за нос я не смогу. Если я погибну, мне не все равно, что эти душегубы не понесут наказания. У меня вся надежда на вас, Яна Карловна. И фотоальбом я завещаю вам».
– Да у нее мания преследования, – отметил Илья, когда Яна вслух прочитала это таинственное послание.
– Мне придется его съесть, – сказала Яна, – по всем законам детективного жанра и конспирации.
– Не спеши! Тетя Нюра смогла просунуть мне сквозь решетку еще вот это, – сказала Арина и принялась доставать из-под подола продукты и выкладывать их на лавку.
На лавке появились свиной копченый окорок, обсыпанный чесноком, специями и зеленью. Головка домашнего сыра с разнокалиберными дырочками. Ароматные буханки белого и черного хлеба, уже аккуратно порезанные на кусочки. Пучки зеленого лука, петрушки и редиски, которые своим сочным видом словно говорили, что они с собственной грядки и не поливались никакой гадостью. Тетя Нюра передала еще малосольные огурчики и целую бутылку водки. У сокамерников началось обильное слюнотечение.
– Семен Юрьевич, вы будете пить этот сорокаградусный напиток? – спросила Яна.
– Конечно, лучше бы выпить «Муската полудесертного» перед тем, как нас расстреляют, со светло-соломенной окраской с зеленоватым оттенком, с ароматом фиалки, изюма, увядшей чайной розы и чуть-чуть восточных сладостей, – снова размечтался Семен Юрьевич.
– Короче! – прервал его Илья, впервые отводя взгляд от Арины и сконцентрировавшись на еде. – Вы будете пить водку или нет? Простой вопрос – простой ответ!
– Конечно, буду, друзья мои, – вздохнул дегустатор, поправляя трясущимися руками волосы, – но помочь вам ничем не смогу, я – не профессионал в этом напитке.
– Да ничего, мы и так выпьем, без лекции, – заверил его Илья под смешок женщин.
Они были так голодны, что сразу же накинулись на еду, принесенную освободившейся от ложной беременности Арины. Эта их трапеза напоминала ритуал индейских племен. Только они передавали друг другу не трубку мира, а копченый окорок, сыр, хлеб, кусали зелень прямо с пучков и отпивали водку прямо из горла. О послании тети Нюры они не говорили, но это не означало, что Яна о нем не думала. Как она уже высказалась, у нее в голове складывалась некая цепочка, в которой не хватало фактически одного звена, но складывалось впечатление, что это звено и было самым главным.
