Фаина Раевская - Фонарь под третий глаз
Заметив направление моего взгляда, отец Валентин предостерегающе поднял руку, в которой каким-то злым светлячком блеснуло лезвие ножа:
— Не надо лишних телодвижений, ладно? Я хорошо обращаюсь с этой штуковиной. Дернуться не успеешь — прилипнешь к стене, как бабочка из гербария. Пока все понятно?
Я шмыгнула носом в знак согласия.
— Хорошо. Будем считать, что консенсус достигнут. Теперь дальше. На-ка, держи… — Валет бросил к моим ногам наручники. — Я не хочу, чтобы наше свидание оказалось непродолжительным. Тем более я так долго его ждал! Ты даже не можешь себе представить, с каким нетерпением! Но девушки — такие коварные создания, не приведи господи! Вдруг решишь сбежать? Так что пристегнись к… ну, хотя бы к дверце машины.
— Машину не жалко? Поцарапаю ненароком… — поинтересовалась я, нехотя выполняя приказание.
— Да фиг с ней, новую куплю. Машина — не самое главное в жизни, равно как и прочие материальные блага.
— Однако ты охотно пользуешься этими самыми благами. Покушать вкусно любишь, безделушки дорогие… Часики-то небось тысяч двадцать баксов стоят?
— Двадцать пять, — охотно пояснил Валет. — Грешен, честно скажу. Люблю дорогие вещи. Но… Господь наш милостив, надеюсь, простит мне эти грехи, ибо молюсь я смиренно об этом денно и нощно.
— Похвальное рвение, — кивнула я, с тоской поглядывая на домкрат. — Только, боюсь, господь тебя не услышит, а если и услышит, то вряд ли грехи отпустит — слишком их у тебя много. И все — смертные.
Отец Валентин радостно оскалился:
— А вот ты и замолвишь за меня словечко перед всевышним! Только чуть позже. А сейчас скажи мне, красавица, есть ли у тебя какое-либо последнее желание? Видишь, идеалы гуманизма мне вовсе не чужды. Желай! — великодушно разрешил Валет.
Наверное, нетрудно догадаться: единственным моим желанием в данный момент было следующее — чтобы падре немедленно скончался. Однако этого не происходило: батюшка крепко стоял на ногах, широко улыбался и не собирался умирать. Тяжело вздохнув, я неожиданно произнесла:
— Копье покажи…
— Странное желание. Впрочем… — Валет пожал плечами и вышел из гаража.
Оставшись в одиночестве, я попыталась унять панику в душе и критически оценить сложившуюся ситуацию, а заодно и попытаться отыскать пути к спасению. Хотя какие уж тут пути? Сижу в чужом гараже, прикованная наручниками к дверце машины. Одно радует: машина — «Ягуар». Намерения Валета в отношении меня сомнений не вызывают. Да-а, положение — хуже губернаторского…
Интересно, почему все-таки Манька не позвонила? Об обычной халатности подружки не может быть и речи: при всех своих недостатках Маруська — человек ответственный. Неужели и с ней что-то случилось?! От одной этой мысли мне захотелось завыть во весь голос. Наверное, так бы я и поступила, если бы в гараж не вернулся Валет. Он уже переоделся в цивильное и вид имел довольно озабоченный.
— Вот что, красавица, — сказал батюшка, — придется тебе какое-то время поскучать в одиночестве. Я ненадолго уеду, а когда вернусь, тогда и займемся твоим желанием.
Пообещав это, святой отец торопливо вышел. Я слышала, как проскрежетала задвижка, а потом с улицы донесся звук двигателя.
И тут мне стало по-настоящему страшно.
— А вдруг здесь есть крысы? — прохныкала я, испуганно озираясь. — Они сожрут меня живьем! Это, наверное, очень больно. Господи, что же делать?!
Я поерзала, устраиваясь поудобнее на дощатом полу, и вдруг почувствовала, как в спину с правой стороны что-то уперлось. Свободной от наручников рукой я провела по пояснице… На поясе висела кобура для сотового телефона. Обычно я ношу ее спереди, но сегодня, готовясь к штурму, передвинула назад, чтобы не мешала…
— Господи, спасибо, — поблагодарила я всевышнего за подсказку и расстегнула кобуру. — Черт!
Слово вырвалось само собой, когда обнаружилось, что кобура пуста. Наверное, я, второпях покидая свою машину, забыла переложить телефон с сиденья, где он обычно валяется, в кобуру. Теперь понятно, почему Маруська не смогла до меня дозвониться! Она, может, и звонила, даже скорее всего, да телефона при мне не оказалось. Обидно, конечно, но я сама виновата, тут уж ничего не поделаешь. Я так торопилась обыскать логово Валета, что допустила досадный промах, ставший в конечном итоге для меня роковым. Правильно Манька говорила: поспешность нужна только при ловле блох и при поносе.
Вероятнее всего, я бы еще долго кручинилась по поводу своей бестолковости, но тут до моего слуха донеслась переливчатая трель телефона. Я, прислушиваясь, даже дышать перестала. Все тихо.
— Вот, уже галлюцинации начались! — загрустила я. — Помирать, видно, пора пришла…
Трель повторилась снова. Факт галлюцинации пришлось отмести, потому что два раза подряд одинаковых галлюцинаций не бывает. Во всяком случае, я очень на это надеялась.
На этот раз трель долго не умолкала. По звуку удалось определить, что телефон звонит из салона автомобиля. Я кое-как поднялась и заглянула внутрь.
— Кажется, теперь я знаю, чем мобильный телефон отличается от сотового…
Рядом с рычагом коробки переключения передач мигал приятным голубоватым светом и мелодично трезвонил миниатюрный телефонный аппарат. Это был хоть и маленький, но все же шанс на спасение.
Теперь передо мной стояло две задачи: добраться до телефона, что трудновато в моем положении, и позвонить… в милицию. При мысли об этом я покраснела до слез: приходилось признать — наша милиция является конечной инстанцией в борьбе с криминальным беспределом. Главное, чтобы органы оперативно среагировали на звонок и вовремя приехали на место преступления. Ну, и неплохо было бы связаться с Манькой — ее судьба беспокоила меня ничуть не меньше, чем своя собственная.
Дальнейшие мои действия здорово походили на тренировку начинающего йога. До упражнений женщины-змеи мне, конечно, далеко, да и особенной свободой движений, учитывая наручники, я похвастаться не могла, но кое-что мне все же удалось. Изогнувшись настолько, что сама запуталась, где руки, где ноги, где голова и противоположная часть тела, я кое-как втиснулась в щель между дверцей и салоном автомобиля. Левой ногой поддела витой провод телефона и что было сил дернула его на себя. Конечно, боль в скованной наручниками руке была невыносимой, но страдания в конце концов были вознаграждены: телефонная трубка пала к моей свободной ноге.
— Йес! — радостно воскликнула я, хватая трубку.
Вероятно, в силу неискоренимого недоверия к милиции и вопреки первоначальным планам, первый звонок я совершила в «Службу спасения».
— Добрый день. Оператор Мелкова. Чем могу помочь? — Женщина в трубке оказалась очень доброжелательной. Настолько, что я сразу прониклась к ней доверием и затараторила:
— Здрассти… Меня похитили! Сейчас я сижу в гараже, в Малаховке, пристегнутая к «Ягуару», и с тоской жду, когда вернется Валет, чтобы меня убить. Спасите меня, а? Пожалуйста…
— Хорошо, хорошо, не волнуйтесь, мы вам поможем. Имя, фамилия, отчество? Год рождения, регистрация…
— Вы что, офонарели совсем?! — завопила я. — Какое имя?! Меня с минуты на минуту прикончат! Вы спасение или кто?!
В крайней степени возмущения, не дождавшись ответа оператора, я нажала кнопку отбоя. Общение со «Службой спасения» ощутимых результатов, а также удовлетворения не принесло. Поэтому я, бесконечно скорбя и вздыхая, набрала 02.
— Старший сержант Козлов. Говорите…
— Вы людей спасаете? — раздраженно поинтересовалась я у сержанта козлов.
— Имя, фамилия, адрес…
— Чей? В смысле чья?
— Ну, кого спасать-то?
— Меня, кого же еще?! Я в Малаховке, в гараже. Меня прицепили наручниками к «Ягуару». Скоро меня убьют!
— Адрес! — потребовал сержант.
— Какой?! — простонала я.
— Где вас к животному пристегнули. Зверь не пострадал? Между прочим, ягуары занесены в Красную книгу, и мы, согласно последнему распоряжению министерства, обязаны соблюдать права животных… Природоохрана лютует, — вздыхая, доверительно сообщил Козлов.
— А людей? — упавшим голосом спросила я.
— Людей много. А животных мало. Их беречь надо…
Высказав сей постулат, дежурный повесил трубку.
— Козлов — он и есть Козлов! — раздраженно рявкнула я и тут же опечалилась: — Что же делать? «Служба спасения» спасать не желает, менты животных охраняют, а мне-то как быть?
После некоторого замешательства я набрала Манькин номер. Пусть она свяжется со своим разлюбезным Игнатом — уж он-то должен вытащить меня отсюда! Сама я номера капитана наизусть не помнила.
Однако подружка упорно не желала отвечать. Я раз за разом повторяла попытки, но ответом были лишь длинные гудки. А потом и вовсе телефонная девушка сообщила, что абонент недоступен.
— Да что же это такое, в конце концов! — завопила я. — Мне с огромным трудом удалось достать эту чертову трубку, но она совершенно бесполезна! Ладно, попробуем еще раз поговорить с милицией… Нет, лучше со «Службой спасения». Там, по крайней мере, женщина, она меня должна понять рано или поздно.
