Дарья Донцова - Зимнее лето весны
– Перестань, – сердито оборвала Тасю Лена, – на самом деле мы примы театра «Занавес». Потапова тоже там. Она первая в коллектив пристроилась и нас притащила. Лучшие роли наши: Джульетта, Офелия, леди Макбет… Сюда подрядились из-за шикарного гонорара. Понимаешь? Рекламщики хорошо платят.
– Не слишком-то они щедрые, – не удержалась от возражения Фатима, – мне копейки достаются.
Лена презрительно выпятила губки.
– А я не жалуюсь. Впрочем, у звезд свои расценки.
– Всем занятым в «Капле касторки» срочно пройти в третий павильон! – загремело с потолка.
– Ну покедова, – заулыбалась Напалкова. – Позвони как-нибудь. Хочешь, я тебе билет на премьеру пришлю? «Три сестры» поставили, я Машу играю.
Фатима мрачно кивнула.
– Спасибо.
– Небось в старой квартире живешь? – с легким презрением уточнила Напалкова. – Телефон прежний? Ну, я побежала, нехорошо опаздывать, неприлично демонстрировать замашки звезды.
Обдав Фатиму запахом дорогих духов, Лена унеслась.
– Она врет, – тихо сказала Тася, – мы сидим во втором составе. Вернее, Галка Потапова в люди выбиваться начала, ее в сериал пригласили, а мы с Ленкой тухнем. Сюда приперлись из-за денег, по сто баксов дать обещали. Если понравимся, оставят в следующих роликах. Не завидуй!
– И не думала даже, – дрожащим голосом ответила Фатима.
– Таська! – завопила с другого конца коридора Напалкова. – Офигела? Сколько тебя ждать!
Таисия неожиданно обняла Фатиму, поцеловала и, сказав:
– Непременно звякну на днях, – умчалась.
Больше Фатима ни с ней, ни с Леной не встречалась.
– И не разговаривала? – уточнила я.
– Я после нашей встречи неделю помучилась и решила Тасе позвонить. Унизительно, конечно, но надумала помощи просить. Если они втроем в одном театре служат, может, там и четвертой местечко найдется? Понимаешь, к актрисам другое отношение у рекламщиков. Скажешь со значением: «Я актриса театра «Занавес», очень занята, постоянно спектакли», и мигом рейтинг поднимешь, денег за ролик прибавят. Ну а теперь представь, что на вопрос о месте работы я отвечаю: «Нахожусь в свободном полете». Больше ста баксов от сердца не оторвут. Но мне не повезло.
Таисия не отвечала, тогда Фатима решила позвонить Потаповой. Галя явилась домой поздно вечером и никакой радости, услышав голос бывшей одноклассницы, не продемонстрировала.
– С твоей стороны очень некрасиво вести себя подобным образом, – заявила Потапова, выслушав сбивчивую просьбу Фатимы.
– Почему? – растерялась та. – Мы ведь когда-то дружили! Неужели трудно замолвить обо мне словечко?
– Надо надеяться, что она найдется! – еще резче ответила Галя. – А ты хочешь воспользоваться моментом и на ее место метишь.
– Чье? – совершенно растерялась Фатима.
– Тася непременно отыщется! – с жаром воскликнула Потапова. – Ну не может же человек испариться без следа!
– Таисия исчезла? – ахнула Фатима.
– Верно, а ты на ее ставку втиснуться решила.
– Но я ничего не слышала о ее исчезновении! – воскликнула Фатима. – Расскажи скорей, что случилось?
Потапова помолчала, затем сказала:
– Я тебе не верю. Сто лет не звонила, а только Тася сгинула, мигом объявилась и про место осведомляешься. Гадко! Не звони мне больше.
Фатима расстроилась. Ей не хотелось, чтобы бывшая одноклассница думала о ней плохо, поэтому она решила еще раз набрать номер Потаповой, но Галя не снимала трубку. Тогда Фатима звякнула Полине, и та объяснила ситуацию.
Семь дней тому назад Таисия исчезла. Доподлинно известно, что она снималась в рекламе фирмы «Капля касторки», в студии Тася была вместе с Леной Напалковой, вместе же они и вышли. Напалкова побежала по магазинам тратить полученный гонорар, а Таисия села в такси и сказала шоферу: «Мне нужно к Измайловскому парку».
Больше Тасю никто не видел.
– А как вышли на шофера, не знаешь? – поинтересовалась я, и тут раздался звонок в дверь.
– Полинка прискакала, – обрадовалась Фатима и пошла в прихожую.
Не прошло и пяти минут, как в кухню влетела женщина, полненькая, похожая на аппетитный пончик.
– Господи, Фатя, какая у тебя грязища! – сердито заявила Полина.
– Домработница не пришла, – вяло ответила хозяйка.
– Вы из милиции? – бросилась ко мне Полина. – Слава богу, а то я совсем измучилась! Вот, держите.
На стол шлепнулась тонкая папка.
– Что это? – удивилась я.
– Не знаю, – ответила Полина, – не заглядывала внутрь. Мне ее Галка отдала. Пришлепала ко мне ближе к утру… Вот ненормальная! Промокла вся, дождь такой лил, ну прямо потоп настоящий! Вам нравится, когда в дверь внезапно трезвонят около трех ночи?
– Нет, – покачала я головой.
– И мне тоже! – выпалила Полина. – Муж в командировку укатил, дома только я, ребенок маленький и свекровь больная. Сначала я подумала, что хулиганы балуются – у нас подъезд без замков, квартира на первом этаже. Решила – не пойду открывать. А звонят безостановочно! Пришлось топать. Гляжу в «глазок» – Потапова. Я дверь распахнула, накинулась на нее: «Ты что, идиотка! Зачем приперлась в такое время? Ребенка мне разбудишь и бабку!» А Галка…
Неожиданно Полина осела на табуретку и тихо спросила:
– Они умерли? Обе? И Галка, и Ленка?
– Да, – кивнула я.
– У меня дочка подрастает, – судорожно зашептала Полина, – мне никак в могилу нельзя. Заберите папку! Я ничего не знаю! Ленка мне ничего не рассказывала! И Галка тоже! О Тасе я и не слышала!
Я встала, вымыла еще одну чашку, наплескала в нее воды, протянула Полине и сурово приказала:
– А теперь рассказывайте все!
– Нечего мне рассказывать, – лязгая зубами о край посудины, ответила Полина. – Папку почитайте. Но я ее не перелистывала! Чес-слово! Хотите перекрещусь?
Я положила руку на плечо Полины и почувствовала, что она сильно вспотела.
– Поля, – почти нежно сказала я, – Лена умерла, за ней последовала Галя. Похоже, подруги вляпались в нехорошее дело, и их уничтожили. Куда пойдет киллер дальше? К вам.
– Почему? – прерывисто дыша, осведомилась она.
– Обычный расчет, – пожала я плечами, – есть три подруги, две в курсе некой тайны и пытаются шантажировать человека. Неужели они ничего не сообщили товарке, Полине?
– Нет, нет, нет! – задергала головой Поля.
– Но убийца уверен в вашей осведомленности и рано или поздно явится с ножом или пистолетом, – сказала я. – Впрочем, может толкнуть вас под поезд метро, спихнуть с эскалатора, подстроить наезд машины. Есть масса способов убрать человека так, что все вокруг подумают: произошел несчастный случай.
Полина взвизгнула и уткнула голову в колени.
– И мне грозит опасность? – затряслась Фатима.
– Тебе в меньшей степени, ведь вы не встречались в последнее время. Но определенный риск есть, где три смерти, там и четвертая. Психология преступника такова: один раз убив, он станет повторять это снова и снова. С одной стороны, он считает физическое уничтожение неугодного лучшим выходом из положения, с другой – что лично его, такого умного, не поймают. В-третьих: если он уже стольких убил, то все равно суд пожизненное даст. Можно убивать дальше – четвертого, пятого, шестого, хуже не станет!
Фатима подскочила к Полине, схватила ее за плечи и затрясла, словно бутылку с загустевшим кефиром.
– Немедленно выкладывай правду! Я отлично тебя знаю! Ты сейчас врешь! Галка с Ленкой тебе все рассказали!
Глава 26
Полина вцепилась пальцами в столешницу.
– Совсем даже не все, – пролепетала она, – я знаю всего ничего.
– Говори, – не отставала Фатима, – мне из-за ваших делишек абсолютно не хочется на тот свет отправляться! Ну?
Поля вытерла нос кулаком и начала каяться.
…Напалкова и Потапова были закадычными подружками, Галя помогала Лене изо всех сил, но в театре они своих близких отношений не демонстрировали. Кулисы похожи на джунгли, населенные ядовитым, хищным зверьем, наивному зрителю, радостно хлопающему в ладоши после окончания спектакля, невдомек, что настоящие, совсем не призрачные страсти разыгрываются в гримерках.
Потапова пришла в коллектив первой. Она сумела притащить за собой и Тасю с Леной, но ухитрилась сделать так, что остальные актеры не поняли, кто благодетель Напалковой и Денисовой.
Галя в буфет со своими протеже не ходила, сухо кивала им при встрече в коридорах. Подобная позиция делала троицу практически неуязвимой. Остальные члены коллектива охотно сплетничали при девушках, и Лена порой предупреждала Потапову:
– Осторожнее! Верка Кротова собирается тебе напакостить.
Галя принимала информацию к сведению и, в свою очередь, лоббировала интересы Таси и Лены. И делала это очень хитро. Ну, например, так. В театре был художественный совет, где заседали местные жабы в количестве одиннадцати штук. Часто от результатов их голосования зависела карьера, допустим, переведут ли тебя из третьего состава во второй. Великолепно зная, что большинство членов совета терпеть ее не может, Галя на одном заседании начала активно протестовать против того, чтобы ее в спектаклях дублировала Напалкова. Жабы зашептались, переглянулись и… проголосовали за назначение Лены. Это была чистейшей воды провокация. Сами понимаете, примись Галя нахваливать подругу, результат был бы обратным, Напалкову оставили бы в статистках. Теперь ясно, почему многолетнюю дружбу следовало тщательно скрывать от недоброжелателей?
