Круговорот благих намерений - Юлия Ефимова
ДНЕВНИК
Воспоминания Петра Петровича Проханова
Москва, 2003 год
Конец семьи
– Опять?! – Пётр с ненавистью бросил листки в своего охранника. – За что я тебе плачу?
Тот лишь стоял и молчал, понимая, что ему просто нечего ответить шефу, а всякую ерунду типа «мы разберемся» говорить в тысячный раз неловко.
В принципе, жизнь Петра устаканилась, дети находились под полным контролем, Ритка в последнее время перестала нести чушь, возможно поумнела, и всё больше молчала. Жили они давно в разных комнатах. Он ей в знак примирения даже разрешил пойти работать в институтскую библиотеку. Работала она на полставки, охрана отвозила ее туда и обратно, но зато ее благодарность Петру была огромной, а неделю назад она даже пришла в его кабинет и неожиданно душевно сказала:
– Прости меня, Петя, что наговаривала на тебя, дура была. Теперь я понимаю, что ты все эти правила устанавливаешь потому, что переживаешь за нас страшно.
Тогда Пётр даже обнял ее, ну так, чисто по-отцовски, потому как не было у него больше к этой женщине никаких чувств, и подарил очередную бриллиантовую безделушку, которую она, естественно, даже не надела.
Недавно, лежа в кровати и глядя на пустующее место жены, Пётр подумал, что, видимо, он не предназначен для любви. Его ни капли не смущает, что у него нет не только жены, но и никакой потребности в женском обществе. Видимо, он был рожден не для этого, а Ритка – его ошибка. Свое призвание Пётр видел в том, чтобы его дети выросли порядочными людьми, выучились, построили карьеру. Росли такими, какими он их представлял себе, когда они только попали в его семью.
Он спас их всех от гибели, а значит, подарил им вторую жизнь. Даже Робину Гуду, с такой матерью-дурой типа Ритки. Парня не ждало ничего хорошего в этой жизни, если бы вообще остался в живых и его никто не прибил бы где-нибудь в подворотне. Сейчас же он отличник, учится в выпускном классе и готовится поступать в МГИМО, наверняка будет дипломатом.
Да что там, все дети у него молодцы – Снегурочка уже на третьем курсе, мастер ее хвалит, дочка будет певицей, если понадобится, Пётр поможет ее карьере деньгами.
Царица на пятом курсе университета, получает экономическое образование, Пётр предполагает, что с ее умом и знаниями стоять ей у руля его финансовой империи, которую он очень удачно создает последние годы.
Воевода же, хоть и остался тютей, но учится на инженера и тоже делает какие-то успехи. Постоянно ходит за Петей и хочет перед ним похвастаться, но у Петра никогда не хватает на него времени.
Все дети молодцы, все, кроме Буратино. Его уже не спасает даже пение Снегурочки, он просто пьет. В основном, конечно, дома, но бывает, обманывает охрану. Ловкий стервец. Пётр подозревает, что убегает он гулять по барам Москвы не без участия Царицы, которая в этом деле спец. Пётр выделяет своим детям карманные деньги, и они вправе распоряжаться ими на свое усмотрение. Пропив их, через неделю Буратино возвращался домой и тогда мог не пить месяц, но после начиналось всё с начала. Пьянство, побег, загул.
Так что, в принципе, не считая запоев Буратино, всё было нормально, но тут стали приходить письма.
Приходили они без обратного адреса, каждый раз их отправляли с разных почтовых отделений города Москвы. Текст с угрозами был отпечатан на пишущей машинке. В письмах говорилось, что Пётр умрет. Ему вынесен приговор за Брома. То писали, что до смерти осталось три месяца, то два месяца, то три дня, и вот сегодня пришло короткое послание: «День расплаты за Брома».
– И что мне прикажешь с этим делать? – спросил он охранника, немного успокоившись. – Я не могу сегодня не лететь.
– Мы примем все меры, Пётр Петрович, не переживайте, – заверил его начальник охраны.
– Еще Ритке приспичило именно сегодня на могилу к Маринке тащиться, – с досадой сказал Пётр. – Вот дура, и всё тут.
– Так годовщина именно сегодня, – пожал плечами охранник. – Да и урод этот не ей же угрожает, а вам.
– Спасибо, успокоил! – возмутился Пётр.
– Не, я не то сказать хотел, я про то, что мы всё проконтролируем. С вами поедет основная часть охраны, а двух крепких ребят на дом оставлю. Усилим систему безопасности, ужесточим проверку, – штамповано и как-то коряво отвечал начальник охраны.
Петру почему-то захотелось всё отменить, здесь и сейчас, запереться на все засовы и оставить всю семью дома. Но дело было безотлагательным, решалась судьба очень выгодной сделки. До того как он начал свое дело, Пётр даже не предполагал, какой он, оказывается, талантливый бизнесмен.
Сейчас же по франшизе у него открыты более пятидесяти точек быстрого питания по всей стране, и вот в Питере наметилась самая большая точка – фудкорт, где будет возможность попробовать множество кухонь мира. Пётр не хотел для столь масштабного проекта снимать помещения в аренду. По прошлому опыту знал, что как только глупые арендодатели понимали, что их место может так круто работать, то всеми правдами и неправдами пытались расторгнуть договор. Конечно, он был составлен по закону, но девяностые в России давно доказали, что договор – лишь бумажка, и при желании можно всё. Поэтому под свой грандиозный проект он решил купить историческое здание в центре Питера. Все документы были готовы, но мэрия вдруг задергалась, и теперь надо лететь разговаривать лично. Потому что Пётр умел убеждать оппонентов, а может быть, это кольцо с надписью «Слава Октябрьской революции!» помогало ему в этом, будучи действительно волшебным. За что бы он ни брался лично, всё получалось.
Если честно, то и поездку на кладбище он тоже понимал и принимал. Дети привыкли, вернее их к этому приучила Ритка, что раз в году, в день смерти Маринки, они всей семьей едут в подмосковную деревню Курково, где первая жена Петра была похоронена рядом с матерью и бабушкой.
Тарик перед таким мероприятием даже брал неделю трезвости, чтобы сесть за руль. Когда они переехали из Москвы в загородный коттеджный поселок, то волею случая их дом оказался совсем недалеко от этой деревни. Они и раньше ездили на могилку раз в год, теперь же это стало святой обязанностью, которая не могла быть отменена ни в каком случае.
Хоронить в деревне всегда было проще и дешевле. Так сделала
