Дмитрий Леонтьев - Дипломатия греха

       Произнеся этот гневный монолог, Копылов выдохся и провел ладошкой по вспотевшему лбу.

       -Перестаньте набивать себе цену и переходите к делу, -­устало попросил он. Я и без того слишком измотан за последние дни.

       - Ну, хорошо, сдался я. -Нам нужно от вас следую­щее: прежде всего, вернуть крышу над головой...

       -Опять?!

       -О-о! Вы не знаете, что это за бабушка!.. Это такая ба­бушка! -я театрально понизил голос. -Это наш человек!

       -В смысле... “бывшая”? -настороженно уточнил Копылов.

       -Заслуженная! -добавил я весомо. Квартира должна быть оформлена на нее в срочном порядке. В ваших интересах следить, чтобы с ней ничего не случилось.

       - С квартирой?

       -С бабушкой. Квартира после ее смерти не должна вернуться к вам, это может натолкнуть нас на нехорошие мысли... да-да, и не смотрите на меня так. Составим завещание, что после ее смерти квартира отойдет, ну, скажем... детскому дому, что па соседней улице.

       -Я понял: детдом -прикрытие, квартира -явка, он хитро подмигнул нам. -Только квартира для этих целей не подойдет -слишком людно и, к несчастью, я уже привлек к ней внимание соседей... Нет-нет, мне не жалко денег, это я подтвержу тем, что предложу вам куда более лучший ва­риант. Сказали бы сразу, чего было тень на плетень наво­дить. Про беды бюджетных организаций я наслышан, а тут еще я ненароком последнее отнимаю... Но как меня угораздило нарваться на сотрудницу вашего отдела,

       - Неисповедимы пути Господни, -впервые подал голос, явно ошарашенный таким поворотом дела Разумовский. Иерей явно отвык от этого сумасшедшего мира и теперь смотрел на Копылова широко открытыми глазами.

       Копылов повернулся к нему всем корпусом и, хитро подмигнув, уважительно зацокал языком:

       -Священник, а?! Хитрецы! Умницы! Ни за что бы не подумал! А простите за нескромный вопрос: в каком звании эта... старушка?

       -Кем она была в войну? -спросил я Разумовского.

       -Кажется, младшим лейтенантом, -припомнил иерей.

       -Значит, сейчас она... Так... Так, подсчитал в уме Копылов. -Ого! Да-а!.. Знаете, я всегда мечтал оказать благотворительность каким-нибудь слабым, незащищенным пенсионеркам. Или детишкам одиноким... Значит, квартиру, завещание, обстановочку там организуем соответствующую... Охрана нужна?

       - Нет.

       - Напрасно. Я совсем не собираюсь соваться в ваши дела. Просто я хочу показать свою лояльность и чистые намере­ния. Ну, уж от ухода-то за ней не откажетесь?.

       -Не знаю, как посмотрит на это начальство, засомневался я. -Но... Думаю, можно...

       -Вот и чудненько, вот и хорошо!.. Священник, а?! Надо же такое придумать?! “Представители интересов слабой сто­роны”!.. Саня! крикнул он в коридор. -Чай, кофе, коньяк и срочно за нотариусом!..

Я посмотрел на вновь, появившийся на щеках “оживше­го” Копылова румянец и вздохнул...

*  *  *

       Разумовский не появлялся у меня три месяца, и я, было, обрадовался, что шок, произведенный на него Копыловым, столь велик, что батюшка не захочет больше заниматься “мирскими” делами, когда как-то вечером, выходя после работы из отдела, наткнулся на ожидавшую меня помятую зеленую “пятерку”.

       - Садись, подвезу, -открыл передо мной дверь иерей.

       - Спасибо, я лучше пешком, а то ты меня вновь к какой-нибудь бабушке-старушке, без жилья оставшейся, подкинешь.

       -Непременно, -легко согласился он. Только не к “какой-нибудь”, а к “той самой”. Ты ведь за все это время ее ни разу и не видел. Неужели и взглянуть не захочешь, кому помогал, на кого столько сил потратил? Давай, давай, садись. Отвезу, полчасика погостим и обратно. От порога до порога доставлю. Садись.

       Я обреченно махнул рукой и подчинился. Бывший особняк Копылова светился в рано наступивших сумерках единственным окошком.

       - Ждет, указал на него Разумовский.- Я обещал, что приеду сегодня. Она чаек на травах собиралась заварить, блинов напечь.

       Припарковав машину во дворе, он тронул кнопку переговорного устройства, заменявшего звонок.

       - Кто там? -послышался из динамика , старческий голос.

       - Я ЭТО, Ефросинья Петровна. Отец Владимир.

       - Заходите, батюшка, -важно ответила старуха, и французский замок щелкнул, отмыкая дверь.

       Убранство особняка поражало своей помпезностью и отсутствием вкуса. От резных перил лестницы, ведущей на второй этаж, до каминов в каждой комнате чувствовался Копылов. Но зато стоимость любого находившегося здесь предмета превышала мою годовую зарплату многократно. В огромной гостиной, перед пылающим камином, на кресле ­ качалке, установленной на шкуре белого медведя, сидела сухонькая, востроносая старушка с блестящими живыми глазами и вязала. Спицы в ее руках мелькали бликами огня, и нить стягивалась в толстый шерстяной носок.

       - Мир дому сему, -перекрестился на иконы в углу иерей. -Как себя чувствуете, Ефросинья Петровна?

       - Спасибо, батюшка, больше не хвораю. Ребятки заботятся. То лекарства редкие, то медок привозят. Да и тепло здесь, у огня, не то что в старой комнате. Присаживайтесь, я сейчас закончу и стол накрою. Пару рядков уложить оста­лось, и будут носочки готовы.

       - А кому вяжете?

       -Ребятишкам. Уж такие хорошие ребятки, и продукты привезут, и о здоровье справятся... Только мерзнут, небось, бедные. Головенки-то куцые, совсем без волосьев. Я им по­началу только шапочки связала, а потом гляжу -и зимой и летом все в одних тонюсеньких костюмах ходят. Одежон­ка цветастая, да уж больно непрактичная, вот я им носки и вяжу. А шапочки мои они носят. Говорят, и мода такая час есть. Вот как.

       -Понятно, отец Владимир с трудом сдерживал смех. А я с другом приехал. Офицер он. Старший лейтенант Куницын. Коля.

       -Капитан, -поправил я.

       Разумовский поднял брови, делая значительное лицо.

       -Ефросинья Петровна, - кивнула мне старушка.

       -Очень приятно. Может, вам помощь какая нужна? Отец Владимир говорил, что одна вы...

       - Как же одна? -удивилась она. -А ребятки? Заместо внучков мне теперь. И ухаживают, и помогают. Да, прям тимуровцы... Что вы смеетесь? Были раньше такие пионеры. Старикам да одиноким помогали. Вот, по телевизору гово­рят, что молодежь нынче не та. А я вам скажу: правильную мы молодежь воспитали, раз они стариков не забывают. Вот Сереженька Клементуев, бывало, по три часа кряду про мою бывшую работу расспрашивает. Я ему рассказываю, а он восхищается. “Вот это, говорит, и память! Все наизусть вы­учили, ни разу не сбились. Мастер!” А я ведь действительно мастер. Швея высшего разряда. Значит, не хуже молодежь

стала, раз и прошлым нашим интересуется, и жизнью

А еще по телевизору про обманы с квартирами говорят.

Дипломатия греха

Какие же это обманы, когда мне комнатушку тесную на та­кую хоромину поменяли. Немудрено, что так долго обмен затянулся: это же найти надо было такой дворец. Нет, ува­жают у нас еще ветеранов... Заболталась я совсем. Вот и но­сочки закончены. А теперь прошу к столу, будем чай пить. Нет ничего лучше, чем ночью ненастной чая испить с добрыми людьми, да в доме своем...

5. Святые негодники

Насилье родит насилье,

и ложь умножает ложь,

когда нас берут за горло,

естественно взяться за нож.

Но паж объявлять святыней

и, вглядываясь в лезвие,

начать находить отныне

лишь в нем отраженье свое,

нет, этого я не сумею,

нет этого я не смогу:

от ярости онемею,

но в ярости не солгу!

       И. Асеев

      -Ну что, Куницын, улыбнулся мне дежурный по отделу, забирая у меня для регистрации материалы уголовного дела. Последнее твое дежурство закончилось? Завтра в от­пуск?

      -Да, -я сладко потянулся. -В деревню, на природу. Сейчас самый разгар бабьего лета, пора клюквы, брусники... Благодать! Уеду отсюда подальше, чтоб не вызвали в связи с каким-нибудь очередным ЧП. Дом у меня

далеко, в Тверской области, глядишь -и не станут дергать из такой дали. А я уж там и поохочусь, и порыбачу! У меня там двухстволочка...

      - Да, ладно соблазнять-то. У меня ведь отпуск только декабре. Из дома никуда зимой не выберусь, хорошо хоть Новый год спокойно отмечу.

      -Нет, я зиму не люблю: холодно, скучно. А я еще и покупаться успею, а коль повезет, так еще и позагораю. Я уже весь там... Сегодня долго засиживаться не буду строго до 18:30, и баста! Сейчас я на обед, а потом скроюсь подальше от начальства на территории. Мало ли что, а мне завтра билеты брать.

      -Не взял еще?! Если хочешь, могу помочь. У меня знакомая в билетных кассах работает.

      -Да нет, спасибо. В том направлении проблем с билетами нет. Это не юг, не Москва... Глухомань. А не брал их специально - у нас до последнего дня неизвестно - уедешь или нет. То теракт, то события в Чечне, то выборы... Но, слава Богу, повезло...