Джанет Иванович - Делай, как я!
Мы завернули их в простыни и поднялись наверх. Я пошла на кухню, чтобы вызвать полицию, и не поверила своим глазам. С холодильника свисали наручники. Дверца заляпана кровью. А женщины исчезли.
Рейнджер стоял за моей спиной.
– Наверное, отгрызла себе руку, – заметил он.
Я набрала 911, и через десять минут приехала патрульная машина, затем еще одна и «Скорая помощь».
Нам до вечера не удалось уехать из Ричмонда. Лунатика и Даги осмотрели и дали им антибиотики. Руку Рейнджера обработали и перевязали. Мы долго говорили с полицией. Некоторые детали всей истории было объяснить довольно затруднительно. Мы не стали упоминать о свинячьем сердце, приближающемся к Ричмонду. Мы не стали нагнетать обстановку, рассказывая о похищении бабушки. Машину Даги нашли в гараже Софии. Ее собирались переправить в Трентон в конце недели.
Когда мы выходили из больницы, Рейнджер дал мне ключи от «Мерседеса».
– Старайся не привлекать внимания, – сказал он. – Мне бы не хотелось, чтобы полиция слишком внимательно приглядывалась к этой машине.
Мы погрузили Лунатика и Даги, одетых в новые брюки, свитера и ботинки, на заднее сиденье. Теперь они выглядели уже получше.
Доехали мы спокойно. Даги и Лунатик сразу же заснули. Рейнджер тоже отключился. Если бы я чувствовала себя пободрее, то вполне могла бы заняться анализом собственной жизни. Но мне надо было следить за дорогой и стараться не задремать.
Я открыла дверь в свою квартиру, почти что ожидая застать там Зигги и Бенни. Но я ошиблась – меня встретила тишина. Божественная тишина. Я заперла за собой дверь и свалилась на диван.
Проснулась я через три часа и потащилась в кухню. Бросила печенье и виноградину в клетку Рекса и извинилась. Я оказалась не только потаскушкой, готовой спать с двумя мужиками одновременно, но и плохой хозяйкой хомяка.
Мой автоответчик мигал изо всех сил. Большинство посланий было от мамы. Два – от Морелли. Одно – из свадебного магазина, сообщавшее, что мое платье готово. Еще было послание от Рейнджера, который сообщал, что Тэнк оставил мотоцикл на стоянке около моего дома, и советовал быть осторожнее, потому что София и Кристина где-то бродят.
Последнее послание было от Винни.
«Поздравляю, ты освободила свою бабушку. И я слышал, что ты также нашла Лунатика и Даги. Знаешь, кто еще пропал? Эдди Дечуч. Помнишь такого? Это тот парень, который нужен мне, если ты еще не забыла. Это тот парень, который разорит меня, если ты не притащишь его тощую задницу в тюрьму. Он же старый, черт побери! Слепой! Ничего не слышит! Он без чужой помощи поссать не может. И ты не способна его поймать. В чем же проблема?»
Ох, Эдди Дечуч! Я и вправду про него забыла. Он наверняка тоже был в том доме. Там же был гараж с выходом в подвал. И если верить словам бабушки, дом очень большой. В Бурге таких и нет. И в районе, где живет Рональд, тоже. Что же я имею? Ничего. Полный ноль. Я понятия не имела, где искать Дечуча. Честно говоря, я даже не хотела его искать.
Было четыре часа утра, сил совсем не осталось. Я выключила звонок на телефоне, прошлепала в спальню, забралась под одеяло и спала, не просыпаясь, до двух часов дня.
Когда затренькал мой пейджер, я смотрела видеофильм, сидя на диване с миской попкорна на коленях.
– Где ты? – спросил Винни. – Я звонил тебе домой, никто не отвечал.
– Я отключила звонок. Мне нужен был выходной.
– Твой выходной кончился. Я тут перехватил звонок по полицейскому сканеру, – сказал Винни. – Грузовой поезд из Филадельфии врезался в белый «Кадиллак» на переезде. Все случилось несколько минут назад. Похоже, машина всмятку. Я хочу, чтобы ты немедленно поехала туда. Если повезет, там осталось что-нибудь, что можно будет опознать как Эдди Дечуча.
Я взглянула на часы в кухне. Почти семь. Сутки назад я была в Ричмонде, собиралась ехать домой. Какой-то дурной сон. В голове не укладывается.
Я схватила сумку и ключи от мотоцикла. Дечуч не вызывал у меня симпатии, но мне вовсе не хотелось, чтобы его переехал поезд. С другой стороны, жизнь моя станет намного легче. За такие мысли мне самое место в аду.
Я доехала до Дитер-стрит за двадцать минут. Большая часть территории была уже оцеплена полицией. Кругом машины «Скорой помощи» и полиции. Я поставила мотоцикл за три квартала от переезда и пошла пешком. Место происшествия было огорожено желтой лентой не столько для того, чтобы сохранить улики, сколько чтобы удержать зевак. Я поискала в толпе знакомое лицо. Мне нужен был кто-то, кто мог меня провести за ленту. Обнаружила Карла Костанцу, стоящего неподалеку с несколькими полицейскими. Они прибыли сюда по вызову и теперь стояли впереди зевак, рассматривая последствия аварии и качая головами. С ними был Джо Юньяк, старший офицер.
Я протолкалась поближе к Карлу и Джо, стараясь не слишком смотреть на расплющенную машину, боясь увидеть разбросанные вокруг руки-ноги.
– Эй, – сказал Карл, разглядев меня в толпе. – А я тебя ждал. Это ведь белый «Кадиллак». Вернее, был им.
– Его опознали?
– Нет, номерных знаков не видно.
– Кто-нибудь есть в машине?
– Трудно сказать. Машина стала высотой не более двух футов. Ее перевернуло и смяло. Пожарные работают с инфракрасными приборами, пытаются засечь тепло тела.
Я невольно поежилась.
– Ага. Понимаю тебя. Я вторым сюда приехал. Только взглянул, и меня вывернуло наизнанку.
С того места, где я стояла, мне плохо была видна машина. Это к лучшему, поскольку теперь я знала, до какой степени она пострадала. Ее ударил грузовой поезд, у которого был такой вид, будто на нем это столкновение никак не сказалось. Он даже не сошел с рельсов.
– Кто-нибудь позвонил Мэри Мэгги Мейсон? – спросила я. – Если это та машина, в которой ездил Эдди Дечуч, то она принадлежит Мэри Мэгги.
– Я сомневаюсь, чтобы кто-то ей звонил, – сказал Костанца. – Мы не настолько оперативны.
У меня в сумке где-то был телефон и адрес Мэри Мэгги. Я долго рылась среди мелочи, оберток из-под жвачки, пилочек для ногтей, таблеток для освежения дыхания и другого мусора, прежде чем нашла то, что искала.
Мэри Мэгги сняла трубку после второго звонка.
– Это Стефани Плам, – сказала я. – Вам уже вернули вашу машину?
– Нет, а в чем дело?
– Тут авария на железной дороге с участием белого «Кадиллака». Я подумала, что вы могли бы подъехать и опознать машину.
– Кто-нибудь пострадал?
– Пока трудно сказать. Они пытаются разобраться.
Я назвала ей место аварии и сказала, что буду ее ждать.
– Я слышал, ты с Мэри Мэгги подружки, – заметил Костанца. – Вместе в грязи кувыркаетесь.
– Ага, – подтвердила я, – я собираюсь сменить профессию.
– Подумай как следует. Я слышал, «Змеиное гнездо» закрывается. Ходят слухи, что последние два года заведение приносило одни убытки.
– Невозможно. Там всегда битком.
– Такие заведения зарабатывают на выпивке, а люди недостаточно много пьют. Приходят, берут кружку, и все. Они знают, что, если перепьют, не смогут вести машину или потеряют права. Именно по этой причине Пинуил Соба вышел из дела. Он открыл лавочку на Южном пляже, куда люди идут пешком. Дейв Винсент видал все это в гробу. Для него это прикрытие. Он свои бабки зашибает на таких вещах, о которых тебе и знать не стоит.
– Значит, Эдди Дечуч ничего не зарабатывает?
– Не знаю. Эти парни снимают сливки, но, если хочешь знать мое мнение, Эдди мало что достается.
Делом Лоретты Риччи занимался Том Белл. Похоже, и это дело досталось ему. Он был одним из тех, одетых в штатское, кто крутился около машины и электровоза. Он повернулся и подошел к нам.
– Кто-нибудь есть в машине? – спросила я.
– Не знаю. От электровоза идет такой жар, что все детекторы заклинивает. Придется ждать, пока двигатель остынет или мы уберем машину с путей. А на это потребуется время. Часть ее под электровозом. Требуется специальное оборудование. Но одно мы знаем точно – живых там нет. И предупреждая ваш следующий вопрос – нет, мы не видели номерных знаков, так что не знаем, та ли это машина, на которой ездил Дечуч.
Быть подружкой Морелли иногда было выгодно. Мне оказывали особые услуги, к примеру, порой отвечали на мои вопросы.
Переезд на Дитер-стрит был оборудован колоколом и шлагбаумом. Мы стояли примерно в одной восьмой мили от него, так далеко протащил машину поезд. Сам поезд был длинным, конца не видно. С того места, где я стояла, я видела, что шлагбаум все еще опущен. Возможно, они отказывают и опускаются после аварии. Я подумала, что, возможно, машину поставили на пути под удар поезда намеренно.
Я заметила Мэри Мэгги в конце улицы и помахала ей. Она протолкалась через толпу и подошла ко мне. Она в первый раз издалека взглянула на машину и побледнела.
– О господи! – пробормотала она, расширив глаза и побелев.
Я представила Мэри Мэгги Тому и объяснила, что она может оказаться владелицей машины.
