Кофе по-венски - Валентина Дмитриевна Гутчина
– Вы сказали «стало известно», – я многозначительно приподнял бровь. – Стало быть, в тот же день, сами вы пропажу не обнаружили?
– Разумеется, – горько усмехнулся Макс. – Мне и в голову не могло прийти, что в Монике было столько… Столько грязи и подлости! Ну, обнаружил я пропажу наличности – ясное дело, девчонка стянула, и бог с ней! Я побыстрому принял душ, позавтракал в городе и занялся делами – у меня был назначен ряд деловых встреч. И практически все пришлось отменить из-за этого отвратительного звонка! Моника позвонила мне, ласково поинтересовалась, не болит ли у меня голова, после чего таким же нежным голоском сообщила, что внезапно обнаружила у себя целую пачку моих «интересных» снимков. «Не хочешь получить их назад? – спросила она и тут же рассмеялась. – Разумеется, не бесплатно». С этого все и началось…
Макс со стоном вздохнул, сжав в кулаки руки.
– Началась самая настоящая черная полоса! Само собой после такого известия я думать не мог о работе – поспешно распрощался с коллегами, толком ничего не объяснив. Кинулся в отель, перерыл весь свой номер – мое досье действительно пропало! Стало ясно, что девчонка попросту меня использовала, чтобы вытянуть хорошую сумму денег. Я перезвонил ей и потребовал вернуть снимки. Она без малейшей паузы назвала сумму – солидную, но не запредельную. Я тут же согласился, и мы договорились встретиться через несколько минут в ресторане, что недалеко от Цветочной площади. Я рванул туда. Мы встретились…
Он едва не задохнулся от негодования, вспоминая ту встречу с интриганкой Моникой, вновь и вновь бессильно сжимая кулаки.
– Готов повторять вновь и вновь: в этой девице было столько подлости! Она заказала пышный обед, который оплатил я. Она бесконечно болтала, шутила и делала мне восторженные комплименты. И под финиш мы обменялись с ней солидными пакетами. В моем была сумма денег, которую она затребовала. В ее – упаковка открыток с видами Вены. Я тут же решил проверить, что она мне вручила, и тут же увидел обман. Моника успела лишь подняться со своего стула и повесить сумку на плечо. Я попытался возмутиться, потребовал вернуть мне обещанное, но она лишь расхохоталась смехом публичной девки и практически убежала. Мне хотелось догнать эту интриганку и придушить…
Он нахмурился и покачал головой, взглянув на меня строго и сурово.
– Да, именно так: я был готов удушить Монику собственными руками. И все-таки поверьте мне, я к ней не притронулся. Смею вас заверить, Ален, я не убивал Монику Левоно…
Итак, Макс Лебуа едва ли не слово в слово повторил реплику остальных «кофейников», так или иначе замешанных в этом деле: «Я не убивал Монику Левоно». Но кто-то ведь ее убил! Кто?
Глава 28. Убить, нельзя помиловать?..
Наша беседа с Максом Лебуа – а, по сути, его взволнованный монолог – длился без малого час. Выслушав всю его исповедь о встречах-страстях второго дня фестиваля, я попытался докопаться, не назначал ли он Монике встречу на следующий день, когда она была отравлена. Ответом мне был бурный поток душевного негодования: дескать, стыд и позор мне за то, что смею обвинять достойнейшего гражданина Франции в гнусном убийстве.
По его словам, после той встречи, когда Моника подсунула ему классическую «куклу», она всячески его избегала, а он едва не сошел с ума от перманентного ощущения паники. Я невинно поинтересовался, не пыталась ли Моника шантажировать его и по другой причине, на что Макс ответил меня удивленным, абсолютно ничего не понимающим взглядом.
– Что вы имеете в виду? – в конце концов, произнес он, самостоятельно так ни до чего и не додумавшись.
Я предпочел закрыть тему – ясно, что если когда-то он и помог своей супруге побыстрее покинуть сей мир, то теперь в этом ни за что не признается. Между тем Моника мертва, так что уточнить, кого именно имела она в виду, сообщая мне о ставшем ей известном компромате абсолютно невозможно.
В какой-то момент я философски подумал, что эта самая Моника никому не сказала доброго слова, о ее смерти никто сильно не горюет, у мамы теперь имеется неплохое алиби, предоставленное славным Мохом, а потому я запросто могу оставить расследование дела венской полиции.
В завершение нашей встречи я без излишней торжественности преподнес Максу всю толстую пачку игривых снимков его «досье»; принимая сей дар, бедняга не смог сдержать невольного стона облегчения. Мы пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Понятия не имею, куда едва ли не рысцой кинулся он, а я отправился на Цветочную площадь, к его собственному домику «Кофейный дом «Астера» – мириться с Жюли.
Всю дорогу я лениво размышлял об этом бескровном убийстве. Самое забавное, что подозреваемые на роль отравителя едва ли не выстраивались в длиннющую очередь, толком не имея надежного алиби и сколько угодно причин отправить стервозную Монику на тот свет.
Взять хотя бы этого Макса Лебуа. Все, что он мне рассказал, звучит вполне правдоподобно. Действительно, как и в давней истории со Стефаном и его супругой, Моника могла подмешать снотворное в спиртное, так что, доставив засыпающего на ходу главу кофейной корпорации в его номер, имела счастливую возможность тщательно исследовать его вещи, обнаружить фото-компромат и спокойно вернуться к себе, продумав детали шантажа.
В то же время милейший Макс вполне мог умолчать, что и он назначил встречу с Моникой на утро третьего дня, именно поэтому она не явилась на свидание с Полин Дорсет, из которой вряд ли было возможно вытянуть столь же солидные деньги. Они встретились в неком кафе, и мсье Лебуа, имея хороший опыт с собственной супругой, мог чистенько, не запачкав рук, отправить шантажистку на тот свет. Всем известно: хороший шантажист – мертвый.
Но все могло быть и совершенно по-другому. Ничуть не хуже Макса наврать мне могла и хрупкая Полин. Легко представить, как она, ощущая собственную значимость, назначила Монике свидание в кафе – ровно в восемь тридцать, обещая оплатить свой портрет, послуживший предметом раскола ее счастливого брака. Но, чтобы обеспечить себе алиби, хитрюга на полчаса раньше пришла в кафе «Австрия» и легко там засветилась, уточняя время у официантки, выпивая друг за другом три чашки кофе. После этого она могла смело шагать на реальное место встречи и там с легким сердцем травить ненавистную красотку.
Проходя мимо кофейного домика
