Анна Ольховская - Прекрасная дикарка
– Искал, – кивнул Левандовский. – Но, во-первых, я все-таки уже пенсионер, и возможности у меня не те, что прежде. А из во-первых следует и во-вторых – Винсент Морено все еще действующий полевой агент ЦРУ, да плюс финансовая поддержка Хали Салима – вот им и удалось то, что не удалось мне. А как ловко Винсент внедрился в компанию организаторов пресс-конференции! Еще и старика Тихона в качестве «доктора» там пристроил!
– Жалко, что Тихон не остался в городе, не дождался Алешу! – пригорюнилась Ирина Ильинична. – Он ведь так помог! А как Май ему обрадовался, вы бы видели! И с псом стариковым подружился! Они ведь, Лешенька, тут, на даче нашей, жили, как в Москву приехали. Не привык Тихон к городским квартирам, а пес его, Хан, и подавно! Ну и мы с дедом на это время сюда перебрались.
– Да, очень жаль, – глухо проговорил Алексей. – Я ведь искал Тихона, надеялся, что он поможет с моими. Хотя бы знать – живы они или нет. Почему он не дождался меня?
– Так из-за ведьмы этой, Степаниды! – сердито взмахнула рукой генеральша. – Уж больно сильна оказалась, наш Тихон там, на пресс-конференции, еле смог с ней справиться, ведьма какой-то оберег на шею повесила. Старик говорил, что ему словно подсказал кто сорвать оберег с шеи, а потом уже проще стало. Но оставлять старуху в Москве нельзя было, вот он ведьму в леса и повез.
– Закапывать? – хихикнула Инга.
– Понятия не имею, что он собирается делать с каргой, – поджала губы Ирина Ильинична. – Но ты, Алеша, не волнуйся, Тихон обещал обязательно вернуться. Тогда мы с ним и поговорим насчет Аннушки и Никусеньки.
– Я не буду ждать его возвращения, – Алексей устало провел ладонями по лицу. – Я начну поиски сам. Снова. Пока Винсент здесь, хочу с ним переговорить.
– А Винсент уехал, – вмешался Артур. – У него дела какие-то срочные.
– А Хали? Он, надеюсь, не уехал?
– Нет, все Салимы здесь, – задумчиво проговорила Алина. – И вот что странно – Татьяна с детьми ни разу не приехала к нам в гости, хотя мы их и звали. Сидят в своем новом доме безвылазно, один Хали по делам Алексея мотался. Ну и Винсент, конечно.
– Мам, ну откуда ты знаешь, что безвылазно? – улыбнулась Инга. – Мы же не следим за ними, верно? Может, они и бывали в городе, да обязательно бывали, просто не хотели с нами общаться.
– Но почему? – Ирина Ильинична озадаченно присела на стул. – Что мы им такого сделали, чем обидели?
– Да Татьяна, видимо, до сих пор себя винит, что никому три года назад не сказала о том, что Анна с Никой по поддельным документам уехали. – Левандовский наклонился и погладил голову задремавшего пса. – Вот и не хочет никого видеть. Но спасать Алексея примчалась вместе со всем семейством, только благодаря им и удалось тебя вытащить.
– Если честно, – встряла Инга, – ничего, кроме личности этой сумасшедшей, Винсенту с Хали нарыть не удалось. И если бы сама Изабелла не слетела с катушек и не призналась, все закончилось бы не так радужно.
– Ну, видимо, Салиму стало известно еще что-то, ведь они с Винсентом были абсолютно уверены, что твоя свежеиспеченная женушка, Алексей, поведет себя именно так, – генерал озабоченно посмотрел на часы. – Ну где же они? Хали обещал не опаздывать, а сами уже на полчаса задерживаются.
– Сергей Львович, – поморщился Алексей, – я же просил не называть эту женщину моей женой. Наш брак уже признан недействительным, как и подписанные мною документы на передачу права собственности. Изабелла, или как там ее – Антонина, – заперта в отделении для буйнопомешанных, Кармановы вернулись в привычное для них место обитания – СИЗО, и больше об этих людях я ничего не хочу слышать! У меня теперь только одна цель – найти жену и дочь, и я сдохну, но добьюсь этого!
– Ну, зачем же сдыхать-то? – усмехнулся генерал. – Ты нам нужен живым. Май, что с тобой?
Сладко спавший у камина старый пес вдруг резво вскочил, словно и не было больных суставов, как-то несолидно, по-щенячьи, заскулил и бросился к входной двери.
– Наверное, Салимы приехали, – поднялся из кресла Сергей Львович. – Пойду, ворота открою. Май, ты что бесишься, а? Неужели Татьяну с детьми почуял?
– Сиди, отец, я сам открою, – Артур выглянул в окно. – Да нет там никого! Совсем наш Май старенький, мерещится уже спросонья!
– Ему, наверное, Ника приснилась. Или тетя Аня, – грустно улыбнулась Инга. – Он ведь до сих пор их ждет, каждый день встречать к воротам ходит. Пап, выпусти его, пусть побегает.
– Холодно там, снег вон уже выпал.
– Ну и ладно, Май ведь не голая мексиканская собачка, а нормальный ирландский волкодав, пусть в немного поседевшей, но шубе.
– Я, пожалуй, тоже выйду на свежий воздух, – Алексей направился к вешалке и стащил с нее свою куртку.
В этот момент Май взвыл и всем телом впечатался в дверь так, что зазвенели стекла. И в то же мгновение за окнами замелькал свет фар.
– Вот теперь – точно приехали! – засуетилась Ирина Ильинична. – Пойду, проверю, как там мясо в духовке, не перетомилось?
– Ну откройте же дверь, пока Май весь дом не разнес! – рассмеялась Инга. – Вот же актер, а? Ведь так ловко изображал дряхлого пса, спал сутками, кряхтя, выползал на двор и почти тут же возвращался, а теперь – гляньте, что творит!
Артур распахнул державшуюся из последних сил дверь, и пес кубарем выкатился во двор. Все, кроме Ирины Ильиничны, вышли следом, встречать Салимов.
У самых ворот Май вдруг упал на брюхо и, захлебываясь радостным визгом, пополз к калитке, сметая мокрый снег дочиста.
За воротами захлопали дверцы машин, и звонкий детский голос произнес:
– Мамичка, а кто это плачет там? Май, да?
– Он, Ежик, он.
Алексея замер, растерянно оглянувшись на остальных. Ну вот, глюки пошли.
Но, судя по совершенно перевернутым лицам друзей, глюки пришли не только к нему. Инга прижала кулачки к груди и, не замечая льющихся по щекам слез, неотрывно смотрела, как отец трясущимися руками торопливо отпирает засов на воротах.
Медленно, невыносимо медленно створки ворот распахнулись.
Радостные, улыбающиеся лица Хали и Татьяны, повзрослевшие до неузнаваемости Денис, Лейла и Кемаль, опасливо прячущийся за спину сестры от безумного счастья гигантского пса.
Они были, да, но словно фон, где-то на заднем плане.
Ноги вдруг вмиг замерзли, двигаясь с огромным трудом. Шаг, второй, третий…
Алексей остановился и, хрипло дыша, вытянул руку вперед, больше всего на свете боясь, что они исчезнут. Что ему это кажется…
Загоревшая, похудевшая, но – она, его хомка, его милый зайцерыб, его счастье и боль. Его жизнь. Анна.
Вытянувшаяся, совсем взрослая и в то же время – маленькая, родной его ребеныш, в необычных двухцветных глазах которой плавятся слезы радости. Ника.
И – маленький мальчик, никогда им прежде не виденный, но до боли, до стона близкий.
Малыш робко шагнул навстречу, шмыгнул носом и вопросительно произнес:
– Папа?
Сердце бухнуло еще раз и остановилось. Алексей упал на колени, сгреб в охапку хрупкое тельце и, уткнувшись носом в сладко пахнувшую особым детским запахом шейку, прошептал:
– Господи, спасибо!
– Я не господи, я Алеша.
Примечания
1
См. романы Анны Ольховской «Право бурной ночи» и «Охота светской львицы».
2
См. книги Анны Ольховской «Право бурной ночи», «Охота светской львицы», «Лети, звезда, на небеса!» и «Увези меня на лимузине!».
3
См. книги Анны Ольховской «Фея белой магии» и «Царство черной обезьяны».
4
См. романы Анны Ольховской «Фея белой магии» и «Царство черной обезьяны».
5
См. роман Анны Ольховской «Бог с синими глазами».
6
См. роман Анны Ольховской «Бог с синими глазами».
7
См. роман Анны Ольховской «Охота светской львицы».
