Елена Логунова - Хижина тети Томы
– Ты примчался сюда потому, что Волков погиб? Как ты узнал?
– Василий два дня подряд не звонил с дежурным рапортом, мы с Марусей забеспокоились, и вот я приехал, – объяснил дедуля.
– «Пятьдесят два равно пятьдесят семь минус ноль пять» – это твой новый телефон? – продемонстрировав необычную памятливость, спросила я.
Дедуля довольно улыбнулся:
– Даже ты затвердила?
– Я почти догадалась! – вспомнила я. И вздохнула: – Неужели мне никогда не удастся избавиться от вашей мелочной опеки? Кстати, о мелочах: Вася Петров-Волков был моим единственным «хвостом»?
– К сожалению, да, – кивнул дедуля. – Тут мы с Марусей промахнулись, надо было, конечно, сразу двух детективов нанимать… Постой, Нюнечка, куда ты?
Кривовато уложенные деревянные ступеньки застучали под моими ногами, как станковый пулемет.
– Что? – коротко крикнула тетя Люся.
Я остановилась и обвела взглядом притихший двор. Тетя Люся напряженно таращилась на меня из проема виноградного офиса, в окошке курятника упитанной кукушечкой торчала заинтригованная Сонька, с балкона опасно свесился дедуля, а в форточку столовой высунула голову любопытная повариха Файка.
– Всем спасибо, все свободны! – громко крикнула выжидательно замершим зрителям моя нахалка Тяпа. – В театре моей жизни объявляется антракт!
– Нюнечка, детка! – Дедуля с трудом оторвал руки от поясницы и заломил их перед грудью.
– Нет больше детки Нюнечки! – сурово молвила – кто бы вы думали? – моя Нюня!
Мы с Тяпой пинком распахнули калитку, я выскочила на улицу и транзитным путем через рынок «Аленушка» побежала в гаражи.
Появление на сцене дедули способствовало классическому детективному просветлению в моем уме. Я, конечно, не могла еще а-ля Шерлок Холмс оборвать скрипичный пассаж, оглашая окрестности самоуверенным заявлением: «Вот теперь мне все ясно!» (хотя бы потому, что у меня не было скрипки), но теперь я гораздо лучше понимала раскладку сил. Очевидно, дедулин наймит Василий Петров был сам по себе, рыжий клоун Рома тоже выступал с сольным номером, а синеглазый брюнет Дима и Наташкин брат Пашка действовали заодно. Не зря голос Пашки показался мне знакомым, я действительно слышала его!
Определенно, это Пашка сидел за рулем той машины, в открытую дверцу которой я врезалась, возвращаясь из «Рузанны» с охапкой постельного белья. Точно-точно, мне запомнилось, что автомобиль был черным и как раз марки «Волга»! Правда, водитель, которого я не разглядела, назвал свою машину «такси» и даже потребовал с Димы плату за проезд, но это вполне могло быть спектаклем, разыгранным специально для меня.
– А зачем? – спросила Тяпа.
– Чтобы Дима мог естественно и непринужденно познакомиться с Таней, – ответила умничка Нюня. – Полагаю, черная «Волга» не случайно стояла вблизи тети-Люсиного дома, эти двое сидели в ней, дожидаясь появления Татьяны.
– А зачем? – повторила Тяпа.
– Хороший вопрос! – похвалила ее Нюня. – Есть у меня одно предположение, но оно не всем тут понравится.
– Я как-нибудь стерплю, – буркнула Тяпа, сообразив, что камешек полетел в ее огород. – Говори!
– Этой парочке, Диме и Пашке, Танюша наша была до лампочки, – с сожалением сказала Нюня. – По-моему, они хотели через нее выйти на Рому! – И она быстро добавила, упреждая вероятную реплику Тяпы: – Только не спрашивай: «А зачем?», я этого не знаю!
– Сейчас выясним! – сумрачно обронила я и прибавила шагу.
На ходу я размышляла и пришла к выводу, что Нюня моя права. Тем утром на пляже, когда врожденное благородство побудило меня делать искусственное дыхание не вполне утопшему незнакомцу, какие-то люди видели, как я после сеанса оздоровительных поцелуев увела мокрого Рому с собой. Этим людям Рома был очень нужен, они логично предположили, что я буду в курсе его местонахождения, и стали следить за мной. Не зря Дима прицепился ко мне как репей, даже повел ужинать в дорогой ресторан! А когда я оттуда сбежала, следом за мной пошел Димин дружок, Пашка.
– Пашка-то все и испортил! – хмыкнула Тяпа. – Если бы тогда в лесу он не шумел, как лось, то милым образом дошел бы за тобой до самого скворечника. Но ты услышала пугающие шумы, струсила, передумала идти в «Жемчужный колос» и побежала обратно!
– Что не помешало Диме узнать, где искать Рому, наведя справочки у болтушки Софи! – напомнила Нюня. – Дима в роли поклонника спросил, где Таня, а коварная Софи посоветовала поискать ее у Ромы и даже не поленилась дать адресок!
Я вспомнила след Пашкиного шлепанца, обнаруженный вблизи домика смотрителя бассейна, и догадалась, почему Рома не стал жить в этом скворечнике: наверное, понял, что Дима и Пашка его ищут. А он, стало быть, вовсе не хотел, чтобы они его нашли.
– В таком случае зачем же он пошел в квартиранты к этому самому Пашке? – Внимательная Нюня тут же обнаружила неувязку.
– Давайте мы его самого спросим? – не выдержала я.
В гаражах в десятом часу утра было пусто, граждане отдыхающие массово мигрировали к морю. С облегчением заметив, что Пашкин гараж закрыт на большой висячий замок, я ловко вскарабкалась по лесенке к апартаментам Ромы и настойчиво постучала в дверь. Мой требовательный стук не произвел никакого эффекта. Рискованно перегнувшись в сторону окна, я краем глаза заглянула в него, но увидела только свое взволнованное отражение и – за стеклом – плотно задернутые шторы. На тот случай, если Рома крепко почивает, я постучала так, что восстал бы и спящий вечным сном. Через пару минут шумного кулачного боя с дверью со стороны соседней «хижины» послышалась матерная ругань. Какой-то мучимый похмельем субъект подверг суровой критике мои манеры и усомнился даже в моем праве на существование.
– Уйди, зараза, пока я тебя не убил! – полупьяным голосом потребовал он.
Я предпочла прислушаться к пожеланию, высказанному с такой убедительной прямотой, и пошла прочь. Дорогу я не выбирала, но магистральная тропа, протоптанная отдыхающими, вела к морю, и я закономерно вышла на набережную. Присела на парапет, окинула безразличным взором лазурные дали и задумалась.
Благодаря дедуле, напугавшему тетю Люсю своим краснокожим удостоверением, от работы я сегодня освобождена и могла бы полностью сосредоточиться на детективной деятельности. Но что мне, собственно, делать? На данном этапе мне совершенно необходимо встретиться с Ромой, без его показаний я не могу продвигаться дальше.
– Вечно этот рыжий прохиндей куда-то исчезает! – бурчала Тяпа, раздраженная неожиданной пробуксовкой в ускорившемся было расследовании.
– И вечно появляется в самый неподходящий момент! – напомнила Нюня, явно намекая на наши с Ромой внезапные встречи в постели и при этом забывая, что постель всякий раз была его собственная.
– Одно беспокойство от него! – зудела Тяпа. – Не мужик, а заноза в заднице!
– Что? – я очнулась.
Заноза в заднице закономерно проассоциировалась у меня с израненной попой застенчивого нудиста, прятавшегося в скалах Правого мыса. И тут же я вспомнила деталь, на которую ранее по причине общей замороченности не обратила должного внимания: на той Роминой ягодице, которую он игриво показал мне ночью в качестве зачина к несостоявшемуся мужскому стриптизу, имелся небольшой треугольный шрам!
– Точно, точно, был такой пикантный дефект! – с готовностью подтвердила зоркая Тяпа.
Нюня, конечно, ничего такого не видела и видеть не хотела.
– А придется посмотреть! – сказала ей Тяпа, когда я спрыгнула с парапета и взяла курс на Правый мыс.
– Может, не надо? – вяло воспротивилась Нюня, представив себе грядущую неприличную сцену.
– Надо, Федя, надо! – вполне подходящей цитатой из бессмертного кино про Шурика ответила ей Тяпа. И откровенно ликующе добавила: – Сейчас мы возьмем его за задницу!
Упомянутую задницу я заметила издалека и на сей раз, несмотря на робкие протесты Нюни, как следует рассмотрела и ее, и прилегающие территории. Филейная часть человеческого организма, забивающегося в скалы с упорством Маугли, воспитанного крабами, была крепкой и гладкой – если не считать небольшого треугольного шрама, а ноги ближе к голеням поросли рыжими волосами. Это окончательно убедило меня в том, что в пугливое членистоногое на уединенном пляже играет не кто иной, как мой рыжий красавец Рома. Я тихо подкралась поближе и с бесцеремонностью старой знакомой пощекотала ему пятки колючим стеблем, загодя отломанным от ежевичного куста.
– Ай! – взвизгнул он и перевернулся на спину.
– Ой! – пискнула Нюня.
Рыжеволосые ноги согнулись, прикрыв коленками вид на срамное место. Из подобия вигвама, образованного двумя косо стоящими камнями, показалась голова, рыжая и лохматая, как хризантема.
– Цветик мой! – с напускной ласковостью молвила я, поднимая повыше руку с зажатой в кулаке колючей розгой. – У тебя есть право хранить молчание, но в таком случае тебе будет больно!
