И пес с ним - Спенсер Куинн
– Зажги мой огонь, – проскрипел Капитан Кранч. На этот раз я тоже расслышал слова.
– Давайте не будем спешить, – предложил Берни. – Я должен восстановить хронологию.
– А что это такое? – спросила Синтия.
Да, мне тоже интересно. Мой партнер нередко употребляет длинные и сложные слова. Будь у него выбор, он дни напролет проводил бы, уткнув нос в книжку, только вот из-за обязанности выплачивать алименты и неудачного вложения денег в предприятие по пошиву трусов с пестрым гавайским рисунком (Берни без ума от одежды с гавайскими мотивами) выбора у него нет.
– Последовательность событий, – объяснил Берни. – Когда вы видели Мэдисон в последний раз?
Синтия посмотрела на свои часы: большие, из золота. На запястьях, в ушах и на шее у нее тоже было золото. Лично я к нему равнодушен. Пару раз пробовал лизнуть – ничего особенного, хотя серебро на вкус еще хуже.
– В восемь пятнадцать утра, – ответила Синтия, – когда подвезла ее к школе.
– Как называется школа?
– Хейвенли-Вэлли.
– Не слышал о такой.
– Она совсем новая, расположена к северу от Пума-Уэллс. Там работает мой бывший муж, предприниматель по строительству частных жилых домов.
– Ваш бывший муж? Отец Мэдисон?
– Да. Мы в разводе уже пять лет.
– Вы звонили ему?
– Разумеется. Он не видел девочку.
– Опекунство оформлено на вас?
Синтия кивнула.
– Мэдди проводит с Дэймоном часть выходных, он может забирать ее на каждое второе Рождество, и все такое.
Берни достал блокнот и ручку.
– Дэймон Шамбли?
– Кифер. После развода я снова взяла девичью фамилию.
Девичью фамилию? Это еще что за штука? Не перестаю дивиться на людей: меняют имена как им вздумается. Меня, к примеру, зовут просто Чет, коротко и ясно.
– Мэдисон тоже носит фамилию Шамбли?
– Да.
– Когда вы с мужем развелись, ей было около десяти лет?
– Верно.
– Как она отреагировала на развод?
Синтия вздернула плечи, потом опустила. Такое пожимание иногда обозначает, что человеку все безразлично – тут уж я не сильно разбираюсь, но, может быть, это не типичный случай?
– Сами знаете, как говорят насчет детей.
– И как же?
– Развод родителей для ребенка лучше, чем плохой брак.
Берни моргнул. Мимолетное движение ресниц, едва уловимое, но я понял, что у него на уме. Он думал о Чарли и о собственном разводе. Что такое «брак» и «развод», у меня не спрашивайте, даже не пытайтесь. В собачьем мире ни того ни другого понятия не существует.
– Не понимаю, при чем тут исчезновение Мэдисон.
Ага, я тоже не врубился.
– Я должен собрать информацию, – ответил Берни. – Заполнить пробелы. – Любимое выражение моего партнера, в большинстве случаев срабатывает безотказно.
– Простите, – смутилась Синтия, – я не собиралась вмешиваться в вашу работу. Просто… – Ее глаза опять увлажнились.
Однажды крупная слеза Леды капнула на пол, и я ее попробовал. Оказалось, соленая! Удивительно.
– Просто… Господи, где же она может быть?
Берни оглянулся по сторонам, заметил на столе пачку бумажных носовых платков и подал один Синтии.
– Когда вы решили, что Мэдисон пропала?
– Когда она не приехала домой на автобусе. Во второй половине дня я обычно уезжаю из дома – веду небольшой бизнес.
– Какой?
– Занимаюсь дизайном электронных открыток.
– Электронных открыток?
– Если хотите, могу занести вас в список клиентов. – Синтия достала еще один платочек и высморкалась. Нос у нее был крошечный, совершенно бесполезный – не то что мой! И все же любопытно: что чувствуешь, когда сморкаешься? Внезапно у меня самого засвербило в носу.
Синтия и Берни еще немного поговорили о расписании автобуса, о телефонных звонках, которые она сделала в школу, своему бывшему мужу, подружкам Мэдисон, но я уже не слушал, поглощенный странными ощущениями в носу. Потом до меня вдруг донеслось:
– Почему он так сердито скалит зубы?
– Скорее просто морщит нос, – сказал Берни. – Чет, ты в порядке?
Стыдно-то как! Я хорошенько встряхнулся – верный способ начать все заново – и подошел к Берни, бодрый и энергичный, с задранным хвостом.
– Он в полном порядке, – подтвердил Берни.
Синтия как-то странно посмотрела на меня.
– Никогда раньше не видела таких собак.
– Каких «таких»?
– С разными ушами. Одно – белое, другое – черное.
Между прочим, высказываться насчет чьей-то внешности – неприлично. По-моему, это всем должно быть известно. Я тут же решил, что Синтия мне не нравится. Взгляд на Берни убедил меня в том, что и ему эта дамочка не по душе.
– Мне кое-что потребуется, – произнес он сухо, почти холодно. – Телефон и адрес вашего бывшего мужа, подруг и приятелей Мэдисон, всех остальных, с кем она общается, – учителей, тренеров и так далее. И фотографию хорошего качества.
– Одну минуту, – сказала Синтия и вышла из комнаты.
Берни сразу перешел от слов к делу: обернулся ко мне и негромко спросил:
– Нашел что-нибудь?
Я подбежал к столику с телевизором и наклонился вперед, давая напарнику подсказку. Тот опустился на колени, выудил из-под стола пакетик с марихуаной, взвесил на ладони и закинул обратно.
– Молодец.
В награду меня погладили по спине и почесали между ушами. Красота!
Возвратившаяся Синтия протянула Берни листок бумаги и фотографию в рамочке. На фото была запечатлена девушка с конским хвостом. Собственно, кони меня не интересуют, а конские хвосты очень даже нравятся.
– У Мэдисон есть парень? – задал вопрос Берни.
– Нет.
– Тогда, пожалуй, все. – Берни еще раз обвел взором комнату. – Мне нужна какая-нибудь вещь с ее запахом.
– Наволочка подойдет?
Берни подошел к кровати и снял с подушки наволочку. Мне она показалась розовой, хотя, по мнению моего партнера, в оттенках я не разбираюсь. Как следует обнюхав наволочку, я запомнил запах Мэдисон: аромат юной девушки, с нотками меда, вишни и еще большого цветка, похожего на солнце, который растет вдоль дорог. Берни сложил наволочку и убрал в пакет.
– Я с вами свяжусь. Если появится информация, звоните мне в любое время дня и ночи.
– Большое спасибо. Я вам очень признательна. – Синтия проводила нас через коридор к парадной двери. – Знаете, Анджела Дипесто в полном восторге от вас.
Берни вдруг остановился.
– Вы сказали, что работаете с ней.
– Да.
– Какое отношение Анджела имеет к электронным открыткам?
– Она пишет для меня компьютерные программы.
– Анджела Дипесто?
Синтия кивнула и открыла дверь. По тропинке к дому шла девушка с конским хвостом и рюкзачком за спиной. Лица ее в темноте было не разглядеть, но по запаху я мгновенно определил, кто это.
– Мэдисон? – растерянно проговорила Синтия и накрыла ладонью рот. У человеческого племени так делают только самки, самцы – никогда. – Господи Боже, где тебя носило?
Берни вполголоса буркнул себе под нос:
