Маргарита Южина - Пока не пробили куранты
– Я про слона… – пояснил Митька. – Его кто-то унес, после того как это…
У Аси в мозгу вдруг что-то щелкнуло:
– Анжелика! Ты же всегда в глазок подглядываешь, когда ко мне кто-то приходит! Неужели не видела?
Анжелика выпучила глаза и чуть не разрыдалась:
– Всегда под… глядываю, а в этот раз… Я ж понеслась в парикмахерскую, чтобы себе прическу и этот… маникюр сделать! А там мне маникюр и… как его… на ногах, педикюр сделали! А я им еще говорю – на кой черт мне педикюр, когда я в колготках буду? А они говорят, что парикмахерша у них все равно придет поздно, так вот чтобы им деньги не терять… – Она так разволновалась, что стала совать всем под нос свои наманикюренные ногти и даже порывалась снять колготки, чтобы все могли воочию убедиться, что и на ногах у нее ногти в полном порядке.
Правда, Милочка сей порыв придушила на корню:
– Только попробуй еще раз – задери юбку!
Анжелика испуганно одернула подол и нервно поправила прическу.
– Значит, он знал, что Анжелики нет дома… – проговорил Митька и зловеще обвел взглядом присутствующих.
– Или попросту не ведал, что наша соседка такая… любознательная, – вздохнула Ася. – И ему крупно повезло.
И все снова уставились на Анжелику, теперь уже с осуждением за то, что та не проявила обычной бдительности.
– …А прическу я сама себе сделала… – уже не знала, как и оправдаться, несчастная женщина. – У меня бигуди есть… Роман, я вам потом покажу.
– Во! Видала? – показала мощный кулак Милочка, и Анжелика затосковала.
Окончательно рассориться им не дали бодрые ребята из милиции. Они появились несколько позже, чем обещали, зато сразу развили бурную деятельность – стали кому-то звонить, громко ругаться по телефону, щелкать фотоаппаратом. Затем труп вынесли в черном пакете из квартиры и только потом провели дотошную беседу с каждым. Пока все друзья угрюмо ожидали своей очереди на «собеседование», Анжелика проявляла себя как могла.
– А давайте помянем усопшего… пострадавшего, – вдруг предложила она и прилежно пригорюнилась. – Чего ж добру пропадать…
Стол и в самом деле ломился от «добра», однако к нему не тянуло.
– Прошу к столу! – вдруг звонко воскликнула Анжелика и гостеприимно распахнула руки.
На нее сначала взглянули с непониманием, но парнишки из милиции против икры, балыка и прочих вкусностей не устояли. За ними потянулись и Митька с Романом, а уж после и дамы.
Ася не могла есть, однако села за стол не для того чтобы звенеть вилками-ложками, а просто потому, что вдруг поняла – если сейчас она не сядет, она просто никогда не сможет сидеть за этим столом, никогда!
Ребята из отдела, естественно, задержались еще дольше, и уж совсем ночью друзья остались одни.
– Ася, я сразу говорю – я сегодня ночую здесь! – заявил Ромка. – Я тебя одну не оставлю.
– Да, – мотнула головой Милочка. – Мы тебя не оставим. А ты, Анжелика, можешь идти, смывай свой педикюр, он никому не интересен!
– Чего это я – смывай… – заартачилась Анжелика. – Можно подумать, у меня столько денег, что я вот так запросто каждый день эти ногти чищу! Я, между прочим, себе второй месяц работу найти не могу, живу только случайными знакомс… заработками, а тут… Я тоже остаюсь! А ты, Митенька…
– И я остаюсь тоже! – набычился Митька и мельком глянул на Асю.
– Нет, я и хотела сказать, – быстро проговорила Анжелика. – Ты можешь спать здесь! Где тебе постелить?
Ася уже не понимала – кто и где ложится, она ушла к себе в спальню, а ее подружки еще долго звенели тарелками, перемывая посуду, и даже мужчины полночи носились с тряпками – хотели, чтобы ничто не напоминало хозяйке о ее так рано скончавшейся любви.
Следующие два дня были совсем черными. Ася вдруг поняла, что Юрия рядом с ней никогда не будет, и на нее навалилась такая тоска, что хотелось выть беспрестанно. А на улицах все дышало праздником, подарками и предстоящими чудесами. Только Ася уже ни в какие чудеса не верила. Хорошо еще, что приходилось ходить на работу – с детьми Ася не могла думать о вещах посторонних. Но домой все же надо было возвращаться. И тогда… Анжелика за два дня совсем не появлялась, а Милочка приходила всего однажды, да и то – у нее был такой вид, что лучше бы подруга отсиживалась дома. Нос Милочки распух, глаза отекли и покраснели, а щеки как-то сами собой уныло обвисли, и даже плечи сгорбились.
– Милочка, а ты чего? – хлюпала Ася.
– Ну как же! – удивлялась подруга. – Тебя жалею… Останешься теперь еще лет на десять без мужа, вдова недоделанная. Ох, и кто ж его так?..
Правда, к Асе забегал Митька, но с ним тоже было невесело.
– Митька? Ты чего? – открывая, спрашивала его Ася.
– Ну так… чего! Труба ж! Прорвало… – плел что-то сосед, проходил сразу в комнату и долго, понуро сидел, уронив голову. То ли сказать что-то хотел, то ли признаться в чем.
На третий день скорби неожиданно позвонил Рома.
– Ась, ну ты как? – спросил он.
– Никак, – буркнула Ася. – Горюю!
– А милиция звонила? Ничего не сообщают?
– А чего им сообщать… Никто ничего не знает…
Ромка помолчал в трубку и вдруг решился:
– Ася… я не могу больше… у меня кое-что есть тебе сказать. Я буду ждать тебя в кафе «Матрешка». – И Ромка отключился.
Ася с удивлением повертела трубку в руках и пожала плечами. Интересно – что у него есть?
– Кто звонил? – поднял голову Митька.
– Ромка. Хочет поговорить, будет ждать в «Матрешке»… А ты куда собрался?
– С тобой, – коротко выдохнул Митька. – Неужели ты не понимаешь – убийца ходит где-то рядом с твоим домом, с тобой!
– Вовсе не обязательно, – перекривилась Ася. – Это мог быть просто вор, который рассчитывал на легкую добычу и не ожидал, что в доме кто-то есть. Все же знают, что я не замужем, живу одна. Вот меня и выследили, когда я вышла…
Митька усмехнулся:
– Да ну. Чего у тебя брать-то? Ум, честь и совесть? Я бы не полез. Если кто-то и заберется, так только сдуру…
Ася надулась. Не полез бы он… Но спорить не стала. Вообще она была уверена, что ее финансовая скромность не так сильно бросается в глаза.
– Ла-адно, – обиженно протянула она. – Сам-то тоже не на «Мерседесах» разъезжаешь.
– Кстати, моя «Волга» в твоем распоряжении. Едем, – сурово отрезал Митька и поспешил к выходу.
Ромка сидел в полупустом кафе и, морщась, тянул кофе. Перед ним уже стояла тарелочка с двумя пирожными.
– На меня не рассчитывал? – кивнул Митька на угощение.
– Сам заказывай, я нищий художник, – привычно отбрехнулся Рома и стал терпеливо ждать, когда Ася усядется. Потом поднял на нее горестные, как у больного спаниеля, глаза и трагично проговорил: – Сегодня Милочке звонила Анжелика.
– И что? – нетерпеливо заерзал на стуле Митька. – Что говорила?
Ромка передернул плечами.
– Я не знаю, о чем они говорили… но уже то…
– …что она звонила… – докончила за него Ася. – И Милочка не кричала?
– Не-а, – грустно помотал головой Ромка. – Взяла трубку, ушла в свою комнату и закрылась. И оттуда одни только обрывки… И знаешь, что я понял из этих обрывков? – Ромка так нервничал, что у него даже пот выступил. – Она устраивает Анжелику к себе на работу!
– Не может быть… – пробормотала Ася. – О-бал-деть…
Митька уже даже боялся что-то говорить, однако ничего странного в том, что одна тетка звонит другой, он не видел. Оттого он беспокойно поглядывал то на Ромку, то на Асю. Ася же, наоборот, стала какой-то задумчивой.
– Ася! Ну объясни ты мне! – не выдержал сосед. – Ну что такого удивительного в этом звонке?! Ну, захотели языки почесать! Или на работу устроить – все! Криминал! Да у нас сейчас каждый второй ищет хорошую работу, а Милочка в верхах, платят там не слабо, что такого, если она устроила подругу? А тут еще и дружок ваш скончался – мы теперь все вроде родственников, так сплотились. Дело-то не пустяковое!.. И этот еще глазами моргает… – дернулся Митька на Романа.
Ася почесала переносицу.
– Понимаешь… Милочка на дух не переносит Анжелику, какие разговоры? Да еще у Анжелики какая-то тяга к Ромке объявилась.
– Да у нее ко всем тяга, – отмахнулся Митька. – Она ко мне так прямо на дом приходила, только я ее так… пожурил, о скромности напомнил, все такое… Она теперь меня боится. А к Ромке липнет, потому что он у нас… интеллигент!
– Вот уж оскорбил!.. – фыркнул Ромка и задумчиво произнес: – Но по телефону она просила Милочку, а не меня.
– Вот именно… – качнула головой Ася. – А уж если Милочка отважилась Анжелику к себе на работу устроить… Для нее работа – это святыня! Это династия! Это!..
– Да! Она даже мои картины туда продавать не носит, – скорбно проговорил Рома. – А я прошу, надеюсь!.. Представь, Ася, какие деньги уплывают!
– То есть ты думаешь… – начал было Митька, но Ромка даже не дал ему договорить:
– Я думаю, надо узнать, кто такой этот Юрий. Где жил, где работал, кто у него родители, друзья? Короче – все, что можно.
