Яна Крутицкая - Лапша на ушах Бэтмена

— А как же вечная любовь? — поддела Люська.

— Но это же не значит… — начала я, но подруга перебила:

— Замолкни, у меня от твоих средневековых понятий аллергия начинается.

Я посмотрела на часы и посоветовала:

— Вот и лечи свою аллергию, а мне пора.

Вернувшись из редакции, Мишку я дома не застала и расстроилась. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, приготовила обед, затем решила прибраться. Выполнив программу-максимум, прилегла на диван и моментально уснула.

Разбудил меня телефонный звонок. Звонил Вадик Ситников.

— Ты должна мне помочь, — с места в карьер заявил он. — Сегодня мне надо быть на небольшом сабантуйчике, а спутницы нет. А поскольку ты девушка благодарная, уверен, не откажешься выручить старого друга.

Мне совсем не хотелось ехать на какую-то попойку, и я стала лихорадочно придумывать предлог, чтобы отказаться. Видимо, Ситников это почувствовал.

— Не торопись отказываться. Ты ведь хотела посмотреть на Брюнета?

— Ну? — насторожилась я.

— Тусовка намечается в его ресторане «Чайная роза», так что у тебя есть шанс встретить несравненного Александра Николаича. Глупо упускать такую возможность.

— Тогда согласна, — вздохнула я и пошла наряжаться.

Поворошила вешалки и извлекла нежно-кремовое платье с широкой юбкой. Покрутилась в нем перед зеркалом и осталась довольна. Волосы распустила по плечам, побрызгалась духами и, прихватив сумочку, спустилась вниз.

Ситников вышел из машины, я окинула его взглядом и признала, что выглядит он шикарно. Чуть растрепанные светлые волосы, улыбка героя боевика и дорогой костюм. В общем, этакий городской тип ковбоя. Увидев меня, Вадик театрально приложил руку к сердцу.

— Я сражен, — заявил он и пропел: — Ах, какая женщина, мне б такую…

— Клоун, — засмеялась я.

— Карета подана, прошу, — Вадик предупредительно распахнул дверцу, сам занял водительское место и мы помчались в ресторан.

«Чайная роза» находилась в элитном районе, месте обитания приличных бизнесменов и средоточии заведений не для простых смертных. До этого в данной части города мне бывать не приходилось, так что осматривалась я с интересом. В окне мелькали дворцы за высокими заборами, рестораны на любой вкус, симпатичные многоэтажки, утопающие в зелени… Наконец мы остановились возле кирпичного строения со скромной вывеской.

Ресторан произвел приятное впечатление — уютно, красиво, никакой вычурности. Мы вошли в бар, где намечалась тусовка, и тут я увидела его. Почему-то я сразу поняла, что это Брюнет, и дело было не только в цвете волос. Я смотрела на него, а в голове крутилось: «Так вот ты какой, Александр Фролов, бизнесмен и криминальный авторитет… Хорош, сукин сын…». Мужчина и впрямь был очень красив. Отличная фигура, что редко встречается у деловых людей. Темные волосы, волевой подбородок, красивые, твердо очерченные губы и глаза невероятного зеленого цвета, похожие на летнюю траву. Почувствовав, что я его разглядываю, Брюнет встретился со мной взглядом и усмехнулся уголками губ. Я почувствовала, что краснею, и торопливо отвернулась.

— Что, впечатлил? — подмигнул Ситников. — Бабы от одного его взгляда в ступор впадают, а стоит ему улыбнуться — готовы на край света бежать. Только ему это нахрен не надо, ищет девиц, не обремененных романтизмом.

Тут Вадик увидел какого-то знакомого и унесся. Я осталась одна и заскучала. В который раз окинула взглядом бар и решила подойти к стойке, заказать кофе, но тут услышала:

— А Вадик не утруждает себя вежливостью. Оставить такую девушку в одиночестве просто свинство.

— Это можно считать комплиментом? — усмехнулась я.

— Это и есть комплимент, — засмеялся Брюнет.

— Вы тоже не особенно вежливы.

— В том смысле, что не представился как положено? Простите мне мою рассеянность, это от восхищения. Меня зовут Александр, а вас, прекрасная незнакомка?

— Что в имени тебе моем? — я и сама не знала, почему меня тянет ехидничать, но ничего не могла с собой поделать.

— У вас, наверное, какое-нибудь изысканное имя, например Альбина.

— Вы успели узнать точно или у вас превосходная интуиция?

— Интуиция, — снова улыбнулся он. — А вам, похоже, говорили обо мне гадости.

— Почему вы так решили? — искренне удивилась я.

— Потому что когда красивый мужчина пытается познакомиться с девушкой и делает комплименты, она ведет себя иначе. А вы пытаетесь сделать так, чтобы я поскорее вас покинул. Этому должна быть причина, а поскольку вы появились здесь с Ситниковым, все остановится понятно.

— От скромности вы не умрете, — хмыкнула я. — Полагаете, любая представительница прекрасного пола побежит за вами, роняя одежду?

— Дело не в этом, — едва заметно поморщился он. — Просто вы производите впечатление на редкость воспитанной особы, поэтому вашей невежливости наверняка есть объяснение.

— А вам не пришло в голову, что вы мне просто не понравились? Или считаете себя неотразимым?

Нашу пикировку прервало появление препротивного бритого типа.

— Какая красотка, — протянул он, окидывая меня масляным взглядом. — Как звать?

— Идите, куда шли, — вежливо попросила я.

— Милашка, может закатимся куда? — не обратил внимания бритый. — Чтобы нам никто не помешал…

Меня перекосило.

— Отстань от девушки, — миролюбиво предложил Фролов.

— Да пошел ты, — отмахнулся тип и положил руку мне на плечо. Я передернулась от отвращения и попыталась руку сбросить.

— Ты плохо понял? Оставь девушку в покое, — повторил Брюнет, голос наполнился металлом.

— Исчезни, — лениво процедил бритоголовый и вознамерился поднять меня со стула, за что получил удар в челюсть.

— Ах ты падла, — взвыл бритый и бросился на Фролова. Тот ловко отразил нападение, и понеслось… Полетели стулья, загремела посуда, соседний стол завалился на пол, увлекая за собой дерущихся… Посетители с любопытством уставились на шоу, которое, впрочем, было недолгим. Брюнет поднялся и кивнул мне:

— Пойдем.

Я вскочила, с опаской глянув на поверженного врага.

— Не скоро очухается, — проследил за моим взглядом Фролов. — Но нам лучше отсюда уйти.

Я покосилась на боевые травмы своего защитника и поспешила за ним.

Против ожидания, мы направились не к двери, а в глубь здания. Прошли несколько извилистых коридоров и очутились около кабинета без таблички. Фролов достал ключ, открыл дверь и вежливо пропустил меня вперед. Я с любопытством огляделась. Кабинет оказался под стать ресторану — простота и сдержанный шик, ничего лишнего. Брюнет тем временем устроился в кресле и пододвинул к себе телефон.

— Леша, подгони машину, — коротко бросил он в трубку и обратился ко мне: — Куда тебя отвезти?

— Меня Ситников подвезет, — быстро ответила я.

— Не рассчитывай на него, — усмехнулся Фролов. — Он с упоением окучивает какую-то рыжую.

Я мысленно чертыхнулась и принялась отказываться:

— Я сама прекрасно доберусь…

— Не придумывай, — мягко улыбнулся собеседник. — Я сейчас поеду домой, мой водитель заодно и тебя подбросит.

Я хотела отказаться, но вспомнила, что денег на такси у меня нет, а на улице, возможно, ждет озлобленный бритый, и согласилась. Взглянула на ссадины, которые Фролов получил, защищая мою девичью честь, и почувствовала себя виноватой.

— Надо обработать, — робко заметила я.

— Ты об этом? — Брюнет коснулся синяка на скуле и поморщился. — Ерунда.

Но я уже заметила аптечку за занавеской и преисполнилась энтузиазма. Вытащила необходимые причиндалы и приступила к роли медсестры.

— У тебя волшебные ручки, — заявил этот нахал, когда я завершила процедуру.

Я решила не обращать внимания на выкрутасы, но он не унимался:

— А как же поцелуй в благодарность за спасение?

— В благодарность я обработала ваши боевые ранения, надеюсь, мы в расчете.

Ответить он не успел — в кабинет постучали, а следом на пороге возникло шкафоподобное создание, водитель, насколько я поняла.

— Поехали, — кивнул мне Фролов.

Через черный ход мы покинули ресторан и оказались на улице. Во дворе стоял шикарный «Лексус», к моему удивлению, не черный, а темно-вишневый. Мы загрузились в него и понеслись по вечернему городу. Я думала, водитель сначала высадит хозяина, а потом доставит меня домой, но оказалась не права. Машина затормозила возле дома, Брюнет вышел вслед за мной.

— Рассчитываете на чашку кофе? — усмехнулась я. — Опоздали, напиток уже налит другому, — и скрылась в подъезде.

В прихожей я с наслаждением скинула надоевшие шпильки и прошлепала на кухню. За столом сидел Мишка и наливался коньяком.

— Что за трагедия мирового масштаба? — поинтересовалась я, устраиваясь на стуле и с удовольствием вытягивая ноги. — Или это из любви к искусству? Неужели ты алкоголик-тихушник и забыл меня проинформировать об этом прискорбном факте?