Дарья Донцова - Квазимодо на шпильках
– Извините, – пролепетала я, – но ваш дедушка…
Девчонка сделала глоток и прервала меня:
– Семен Кузьмич мой муж.
– Простите, но…
– Ничего, ничего, я привыкла.
– Он…
– Замечательный человек и великий ученый.
– Да, конечно, но ему плохо, похоже, сердечный приступ.
Девица вскочила и понеслась в кабинет, я медленно потащилась за ней. Да уж, я хотела поделикатней намекнуть ей, что Семен Кузьмич скончался, а вышло как в анекдоте, когда доктор, отправляя санитара сообщить родственникам о кончине Иванова, просит: «Ты там поосторожней, ну не сразу все им на голову вываливай».
Санитар выходит в холл, видит толпу людей и говорит: «Так, все, кто хочет навестить своих, встаньте слева. А вы, Ивановы, куда прете, вам теперь туда не надо. Ждите справа, я вам сейчас деликатно объясню, что случилось!..»
Из кабинета донесся вопль. Я вернулась на кухню, налила в стакан воды и пошла отпаивать вдову. Да, похоже, мне придется тут задержаться. Не бросать же бедняжку в такой ужасной ситуации одну. Надо же, оказывается, этот старик ее муж, ну и ну, да у них разница в возрасте лет пятьдесят!
Когда я вновь вошла в кабинет, девица прекратила визжать и неожиданно тихо сказала:
– Это не он!
Я подскочила.
– Как не он! В кресле не ваш муж? А кто?
– Нет, там Семен Кузьмич, – прошептала она.
Я протянула ей стакан воды:
– Выпейте и позвоните в «Скорую помощь», вдруг ему еще можно помочь!
Честно говоря, то, что профессор мертв, было понятно сразу, но вызвать медицину все равно надо.
– Это не он, – повторила «профессорша», – не Веня, не Веня, не Веня…
Понимая, что у нее начинается истерика, я толкнула ее на диван, сунула ей в руки стакан и попыталась привести в чувство.
– Конечно, не Веня.
– Вы верите, да? – Хозяйка подняла на меня голубые глаза.
Я увидела на маленьком столике трубку радиотелефона, без спроса схватила ее и, набирая «03», ответила:
– Естественно, сколько лет вашему Вене?
– Двадцать пять.
– А в кресле сидит совсем пожилой, даже старый человек, это не Веня, а Семен Кузьмич.
Девица одним махом осушила стакан и стала слушать, как я объясняюсь с диспетчером. И только когда трубка снова вернулась на столик, хозяйка ожила.
– Это не Веня убил!
– Кого? – вздрогнула я. В комнате, несмотря на горячие батареи, было прохладно.
– Семена Кузьмича.
– Кто говорит об убийстве, – я попыталась ее успокоить. – Ваш муж человек преклонных лет. Очевидно, он страдал сердечно-сосудистыми заболеваниями. Конечно, ужасно, когда близкий тебе человек уходит из жизни. Но, с другой стороны, он покинул этот мир сразу, без мучений и страданий, быстро…
– Даже слишком быстро, – перебила она меня, – вы его лицо видели?
– Нет, – растерялась я, – голова-то свешена на грудь, волосы у вашего супруга достаточно длинные…
Внезапно девица вскочила, подлетела к креслу и убрала с лица трупа прядь седых волос. Я ойкнула и стекла на диван.
Прямо посередине лба виднелась маленькая, аккуратная темно-бордовая дырочка.
ГЛАВА 3
Домой я явилась к ужину, держа под мышкой коробку с крокодильчиками. Ира, так звали молоденькую жену убитого профессора, была настолько потрясена случившимся, что у меня не хватило духу всучить их ей.
И потом, зачем они Ире, если Семен Кузьмич ушел в лучший из миров?
Правда, я попыталась было вернуть Асю и Васю Федору, но дверь в его квартиру открыла теща Лапикова и запричитала:
– Ой, ой, ой! Федора в больницу сволокли! Ну прям беда, Натка со сломанной ногой, и Федька тоже, как сговорились, Анька в клинике, а вдруг я заболею? Кто за мной ухаживать будет!
Сами понимаете, предлагать человеку в такой ситуации еще и крокодилов, пусть даже совсем крохотных, было не с руки, и я потащила коробку к себе.
Узнав, что в нашей семье временно, до выздоровления Федьки, поживут два аллигатора, Кирюшка страшно обрадовался, Юлечка же сурово спросила:
– И где они будут находиться?
– В ванне, конечно, – затарахтел Кирюшка, – в воде.
– А мыться как? – налетела на него Юля.
– Будем в баню ходить!
– Еще чего! – закричала она.
– Зачем ты орешь? – возмутилась Лиза. – Чем тебе крохотные крокодильчики мешают, такие прикольные, Ася и Вася! Надо девочкам показать.
– Ага, – кивнул Кирюшка, – и Петьке тоже!
– Вот! – торжественно заявила Юля. – Вот этим и мешают! Во-первых, сюда, словно в зоопарк, начнут шляться все школьники Москвы и области, во-вторых, не помыться, в-третьих, звери вырастут и сожрут всех: нас, собак, кошек, хомяков и жабу.
Кирюшка покосился на аквариум, где мирно дрыхла заматеревшая от старости Гертруда, и переставил его на холодильник. На лице мальчика читалось: ну сюда-то им точно не добраться!
– Крокодилы у нас ненадолго, – быстро сообщила я, – лишь до выздоровления Федьки.
– А если он там полгода проваляется? – не успокаивалась Юля. – Прикажете мне принимать душ, стоя по колено в аллигаторах?
– Вредная ты, – покачала головой Лиза, – прям сил нет! Какие проблемы?! Когда соберемся купаться, переложим их в таз.
– Они нас сожрут, – не успокаивалась Юля.
– Не волнуйся, тебя не тронут, – утешил ее Кирюшка.
– Это почему? – настороженно поинтересовалась Юлечка.
– Тебе уже двадцать пять лет, – на полном серьезе ответил он, – твое мясо старое, жилистое, невкусное, в общем, фу! Это нам с Лизкой бояться надо.
Пару секунд Юлечка хлопала глазами, потом выхватила у меня из пальцев журнал «Семь дней» и, треснув им Кирюшку по макушке, прошипела:
– Ну погоди, я тебе покажу старое мясо. Только приди, только попроси очередное сочинение написать!
Выпалив последнюю фразу, она вылетела в коридор с такой скоростью, словно за ней и впрямь неслась стая крокодилов, злобно щелкая зубами.
Перед тем как лечь спать, я сунула нос в ванную и полюбовалась на Асю и Васю. В большой белой чаше они выглядели сиротливо и уныло. Я ощутила укол совести. Бедные малыши, привезли их из солнечного теплого Таиланда в снежную февральскую Москву. Вместо бассейна или реки с водорослями – пахнущая хлоркой вода. И, наверное, они голодны. Интересно, чем кормят крокодилов? Надо завтра поехать в зоомагазин «Марквет» и все разузнать. Не удивлюсь, если найду в продаже специальный сухой корм для аллигаторов.
ГЛАВА 4
На следующий день я дежурила на работе. Тем, кто плохо знаком со мной, объясняю, что мы с моей подругой Федорой открыли детективное агентство «Шерлок». Контора наша дышит на ладан, клиентов практически нет. В свое время, когда у моего ближайшего приятеля Володи Костина случились крупные неприятности на службе – я об этом уже рассказывала и повторяться не хочу[2], – он сгоряча подал заявление об уходе из органов внутренних дел. Целых три дня Вовка ходил непохожий на себя, пугая нас своим решением пойти работать охранником в бутик. И тогда я предложила майору «вступить в долю».
Володя оживился, повеселел, приехал в «Шерлок» и разочарованно заявил:
– Это же контора умершего кролика!
Мы с Федорой обозлились, но Вовку было жаль, поэтому ничего не сказали ему, только предложили:
– Давай, налаживай дело.
Костин очень вяло отреагировал на это предложение, но тут его вызвали на прежнее место работы, и… Володя благополучно вернулся назад. Вскоре ему должны присвоить новое звание, и он стал совсем таким, как до знакомства со своей, с позволения сказать, женой. Единственное, что он перестал делать, – это крутить бесконечные романы, похоже, история с женитьбой начисто отбила у него охоту иметь дело с дамами.
Сейчас Федора укатила со своим благополучным, богатым мужем на отдых за границу. Мне она перед отъездом велела:
– Сиди каждый день в конторе, авось клиенты появятся.
– Откуда бы им взяться? – вздохнула я.
– Я объявление в газеты дала, – пояснила Федора, – надеюсь, сработает!
Я была настроена не столь оптимистично, но указание выполнила. В здание, где мы арендуем комнату, прибываю к десяти утра, а ухожу в восемнадцать. Телефон молчит, а в дверь стучат крайне редко, в основном клиенты фирмы «Путешествие-тур», которая расположена рядом с нами. Только не подумайте, что этим людям необходим частный детектив! Они просто путают двери.
На работе я провожу время в полное свое удовольствие. Сажусь в кресло и начинаю читать книги. Одна беда – зарплаты нет никакой, что, в общем, понятно. Откуда бы «Шерлоку» взять средства на оплату сотрудников? Кстати, хоть нас с Федорой всего двое, агентство открыто по всем правилам, с лицензией, мы имеем красивые темно-бордовые удостоверения.
У Федоры там записано: «Генеральный директор частного детективного агентства «Шерлок». У меня – «Начальник оперативно-розыскного отдела». Хорошо, что в этих документах не принято указывать, сколько сотрудников у вас под началом, потому что мой отдел состоит всего из одной штатной единицы, то бишь меня. Федора, впрочем, имеет одну подчиненную в моем лице.
