Дарья Донцова - Принцесса на Кириешках
Я осторожно опустилась на край койки.
– Ну и че? – спросил Дима. – Кто прислал? Если Кирпич, можешь уходить. Денег нет и в ближайшее время не предвидится, а квартиру у меня не отнять. В коммуналке живу. На фиг Кирпичу убогая комнатушка? Он ее потом не продаст.
– Я пришла не от кредиторов.
Дима сразу заметно повеселел. Потом, совершенно не стесняясь меня, откинул одеяло, спустил ужасающе худые ноги на пол, нашарил тапки, влез в потерявший всякий вид, стираный-перестираный халат и предложил:
– Пошли покурим? Только там табаком пахнет.
Я с готовностью вскочила, все равно хуже вонять, чем здесь, нигде не будет.
Мы спустились по лестнице до площадки, на которой стояло железное ведро с окурками.
– Так че надо? – вновь спросил Ланской.
– Ты работал в еженедельнике «По городам и весям»?
– Ну.
– Да или нет?
– Есть сигареты? – вяло отреагировал Дима.
Я протянула ему пачку.
– Дерьмо, – констатировал парень, – такими не накуришься!
– Другие не употребляю.
– Сбегай купи! Тут рядом магазин есть.
– Сначала ответь на мой вопрос!
– Ага, был репортером, а потом беда случилась, заболел, меня вон выперли, никто не помог, – обиженно сказал Ланской, – давай хоть дерьмо покурю.
Я молча смотрела, как он дрожащими пальцами выуживает из пачки сигарету. Ну скажите, почему алкоголизм и наркомания считаются болезнями? Грипп, аппендицит, корь, инфаркт, рак – вот заболевания. Человек получает их внезапно, часто не совершая ничего плохого. Но если он сам хватается за бутылку и шприц, то есть лично принимает решение гробить собственное здоровье, с какой стати ему нужно сочувствовать? Может, я злая и бессердечная, но, на мой взгляд, в любви и поддержке нуждаются несчастные родственники любителей спиртного, «колес» и «шырялова». Вот уж кому не повезло, так это им.
– Какая разница, где я пахал? – спросил Дима, спокойно пряча мою пачку к себе в карман халата.
– В принципе, никакой. Эту статью ты писал?
Дима взял ксерокопию:
– Ну. – Да или нет?
– Подпись видишь? Дмитрий Ланской.
Господи, с ним разговаривать – словно товарный вагон руками толкать.
– Скажи, хорошая контора «Шар-тур»?
– А че интересуетесь, поехать куда собрались?
– Ну, в общем, да!
Дима поднял черные, словно лужицы дегтя, глаза. Сначала он внимательно ощупал взглядом мое лицо, потом фигуру, затем снова уставился на физиономию.
– Ну и как, я тебе понравилась? – не вытерпела я.
– Не. Принеси сигарет побольше, «Мальборо», красные, а еще чаю в пакетиках и конфет, шоколадных.
– С какой стати? Во-первых, у меня мало денег, а во-вторых, я не намерена исполнять чужие капризы, – не сдержалась я.
Дима скривился:
– Рыси в магазин. Хочешь небось про «Суперпутешествие» узнать, да боишься.
– Суперпутешествие?
– Ага.
– Это что?
– Не выжучивайся. Кого любишь? Малолеток?
– Ты о чем?
– Чеши в магазин, – ухмыльнулся Дима, – тащи курево.
Делать нечего, пришлось исполнить его просьбу, иначе я ничего не узнаю.
Получив пакет, Ланской поскреб грязными пальцами макушку и смилостивился:
– Спрашивай.
– Почему ты написал эту статью?
– Так бабки мне заплатили, – хмыкнул парень, – вот я и расстарался. Уроды!
– Плохая контора?
– Не, как все, и цены те же! Жлобы.
– Почему?
– У меня соседи есть, скидки им выбить думал, пусть хоть в Турцию скатаются, а то ничего слаще морковки не ели! Так не дали. Во уроды! Журналист про них пишет, старается, а ему!..
– Тебе же денег дали.
– И че? Пусть бы еще и скидку.
– Ладно, что-нибудь необычное в конторе приметил?
– Да не.
– А если подумать? Может, они клиентов дурят?
– Не, все нормально.
– Что такое «Суперпутешествие»?
– Не знаю!
Я выхватила у него из рук пакет.
– Офигела? – по-детски обиженно протянул Дима. – Там мои сигареты и чай.
– Там сигареты и чай, которые я купила тебе за откровенную беседу, но если разговор у нас не получается, то заберу мешок с собой.
– Ну ваще! Ничего не спрашиваешь и злишься!
– Это ты не отвечаешь. Что такое «суперпутешествие»?
– Не знаю!
– Ну вот!!!
– Так это правда! Ей-богу!
– Зачем тогда обещал мне что-то рассказать, если ничего не знаешь?
– Да у меня одни догадки…
– Выкладывай!
Дима покашлял и начал рассказ.
На «Шар-тур» его вывел коллега, позвонил и предложил:
– Димон, сделай статью про турагентство.
– На фиг она кому нужна, – зевнул Ланской, – никто печатать не станет, если эксклюзива нет.
– Они хорошо заплатят.
– Это меняет дело. А чего сам не хочешь?
– Да приболел немного, не до работы.
– Лады, – согласился Ланской и отправился собирать материал.
После двухчасового пребывания в конторе Диме стало ясно, что ничего нового или сверхинтересного он здесь не узнает. Обычное агентство средней руки с устоявшейся клиентурой из людей со средним достатком. Но статейку накропать можно.
Дима – стреляный воробей, он хорошо знает, что оплату за рекламные материалы нужно требовать у заказчика вперед. Ежели жадные людишки не хотят отдавать гонорар целиком, надо выбить из жлобов хоть аванс, иначе потом, когда материал увидит свет, ничего не добьешься. Поэтому Дима порулил к хозяйке агентства, молодящейся Эвелине Олеговне, и рубанул:
– Давайте бабки, иначе ничего не станцуется.
– Конечно, – кивнула она, – о чем разговор! Ступайте в бухгалтерию, там сидит Ирочка, она вам выдаст деньги, сейчас позвоню ей.
Дима пришел в крохотную комнатку, где впритык друг к другу стояли два стола. За одним сидела противная девица, сразу решившая показать, кто здесь хозяин.
– Меня Эвелина прислала, – сообщил Ланской.
– Знаю, – не отрывая глаз от компьютера, ответила Ира, – подождите.
– Я за деньгами явился.
– Слышала уже, – повысила тон бухгалтерша, – освобожусь и выдам.
– Мне некогда!
– А я занята! Подожди!
Дима плюхнулся за соседний стол.
– Не здесь! В коридоре! – рявкнула Ира.
– Там сесть негде.
– Можно и постоять!
– Смотри, я на тебя Эвелине пожалуюсь!
– Сколько угодно, – презрительно проронила Ира, – хоть весь обжалуйся! Еще неизвестно, кто тут главнее! Без Эвелины обойтись можно, а без меня никак!
– Станешь хамить – уйду, – пригрозил Ланской.
– Вали колбаской, – не испугалась бухгалтерша, – нового писаку найдем. Вас как грязи вокруг, голодные и за деньги на все готовые.
Выпалив хамскую фразу, Ира уставилась на Диму, тот на нее, в этот момент дверь растворилась, и в комнату ворвалась растрепанная тетка, похожая на сноп сена.
– Вот, – заорала она, – принесла!
Ира перевела взгляд на нее и с явным удивлением спросила:
– Что вам угодно?
– Так деньги принесла!
Бухгалтерша вздернула брови:
– Какие?
– А за путевку.
– Расчеты с клиентами ведет менеджер, будьте любезны обратитесь к своему оператору.
Бабенка хитро прищурилась:
– Меня зовут Ванда Миргородская.
– Замечательно, – кивнула Ира. – Но оплачиваете путевку у того, кто готовил маршрут.
– Я Ванда Миргородская.
– Да хоть царица Савская, – взвилась Ирина, – правила для всех одни. Я главбух, а не кассир! Чувствуете разницу?
Баба смахнула пот со лба и повернулась к Диме:
– Я-то все понимаю! Это она кретинка! Вы небось тоже в курсе дела? Ну-ка, объясните, можно ли за суперпутешествие оплату безналом провести?
– Видите ли… – осторожно завел Дима.
Он мигом понял: перед ним невменяемая особа. По редакциям ходят толпами подобные личности, в руках у них, как правило, папки с рукописями «великих» романов и поэм, а в голове твердо укоренившиеся мысли о собственной исключительности. Большинство непризнанных гениев милые, тихие люди, но встречаются и агрессивные экземпляры. Вот Дима и решил на всякий случай спокойно и вежливо объяснить: он тут ни при чем, не имеет к бухгалтерии никакого отношения.
Но Ванда не дала парню закончить фразу.
– У меня суперпутешествие, – отчеканила она, – и если сейчас же мне не объясните, как его оплачивать, я пойду сами знаете куда! Бюрократы! Довели меня до трясучки! Раз уж беретесь за такие дела…
Тетка стала выкрикивать несвязные фразы. Дима глянул на Иру и поразился. Лицо ее заливала бледность, губы посинели, а руки беспомощно перекладывали с места на место бумажки, коими был завален стол.
Не успел Дима испугаться, как в кабинет вошел парень в безукоризненном костюме и, ласково улыбаясь, произнес:
– Пойдемте, вы перепутали дверь. Сейчас мы решим все проблемы.
Дима успокоился. В бухгалтериях, как правило, имеется «тревожная» кнопка, расположенная, скорей всего, под столом. Ира нажала сейчас на нее ногой, и возник секьюрити, который деликатно удалит сумасшедную.
– Да? – с сомнением воскликнула Ванда.
