Валентина Андреева - Бенефис чертовой бабушки
Часть тайной завесы приоткрылась. По крайней мере, для меня. Мне сразу стало скучно среди этих взрослых людей с их затяжным родственным конфликтом. На счастье, именно в этот момент в окна проник легкий запах дыма и, на несчастье, я настояла на прогулке с целью подышать свежим воздухом. Как оказалось на деле – сплошным угарным газом.
– Надо затушить костер, пока не прибежали соседи, – безапелляционно заявил Борис, отплевываясь от дыма.
– А где Данька с Антоном? Пусть принесут пару ведер воды, – пытаясь угадать дальнейшее направление дымовой завесы, а посему не сводя с нее глаз, с расстановкой произнес Димка.
– Данька с Антоном альпийскую горку штурмуют, – пояснила пробегавшая мимо Юлька. Похоже, девушка избрала правильную тактику бесперебойного вращения. Дыму за ней не угнаться. – Я велела сравнять ее с землей. Не хочу, чтобы это место все время напоминало…
Голос Юльки прервался, вращение тоже. Она закрыла грязными ладонями лицо и громко, навзрыд, заревела. С разрывом в несколько секунд ее поддержала Наташка. Мне показалось, что даже дым осел. Проверять не стала – уже летела к альпийской горке, с ужасом представляя себе возможные последствия ее сноса. За мной топал Димка, не решаясь пойти на обгон из-за мешающих яблоневых суков и веток.
Альпийская горка была почти не тронута. Несколько крупных камней, отброшенных в сторону от ее основания, не в счет. Рядом негромко спорили Данька с Антоном. Испугавший меня вначале лом в руках Антона в споре участия не принимал. Парень картинно опирался на него, как на трость.
Данька вполголоса, но непримиримо возражал против разрушения шедевра, поскольку возводили его не как памятник на месте гибели Ксении. Со временем все с этим свыкнуться. Совсем не обязательно ставить рядом новую скамейку. Достаточно продумать дальнейший дизайн участка, и горка вполне естественно в него впишется. Антон упорно настаивал на Юлькином решении сравнять горку с землей, засеять этот участок травой, получится кусок газона, который впоследствии можно расширить.
– Память никакая трава не забьет, – упорно возражал Данька. – Зачем, в таком случае, заниматься лишней, причем варварской работой?
– Данька прав, – вмешалась я. – Не трогайте этот шедевр. Юлькиным родителям нужно просто продать этот дом.
Это предложение вырвалось у меня на полсекунды раньше, чем его озвучил Димка. Получилось почти в унисон. И мы с ним от души друг друга поблагодарили. Вот что значит родство душ! Иногда даже мыслим одинаково.
– Дай-ка мне лом, Антоша, – протянул руку за этим орудием ломового труда Димка. – Уберу его на место. А вы воды принесите, надо костер залить. Где ты лом взял?
– Да я сам отнесу, – отстраняя руку помощи, улыбнулся Антон. – В прошлый раз поставил его туда же, откуда взял – у стенки сарая, сейчас еле нашел. За сараем в крапиве валялся.
Душу царапнуло нехорошее предположение.
– Разреши мне его посмотреть…
– Зачем? Обыкновенная железяка, да вы ее и не поднимите.
– У тебя руки в крови.
Уловка сработала. Антоша отскочил от своей опоры, как ошпаренный, и уставился на свои руки. Лом подался было следом за ним, да так и застыл под острым углом. Димка, не торопясь, вытащил мобильник и отошел в сторону. Иногда его предусмотрительность на все случаи жизни бывает похвальной. Мне, например, не хочется засорять телефонную книжку лишними номерами. А что делать?! Я давно уже тайком от Димки перенесла мобильные позывные следователя на свой аппарат.
Отсутствовал он пару минут, вернулся с непроницаемым лицом и дал распоряжение отойти от лома. Не надо обладать семью пядями во лбу… Я ими, кстати, и не обладаю. У меня их гораздо меньше. И ничего. Живу себе умницей. Жаль, не все об этом догадываются. Короче, ясно одно: осматривая место преступления, следователь зря решил, что настало время собирать камни – в качестве орудия убийства. Дмитрий Николаевич выпытал у него результаты сегодняшней судебно-медицинской экспертизы, которая отбросила собранные в пакетики камни за ненадобностью. Удар Ксюше по голове наверняка был нанесен тупым твердым предметом, предположительно ломом или железной палкой, поскольку в ране обнаружены микрочастицы металла.
– Где ты, говоришь, обнаружил лом? – остановила я пятящегося Антона. Как раз к не засыпанной яме от выкорчеванного пня. Он не ответил, но остановился.
– В крапиве за сараем, – подсказал спокойно стоящий на месте Данька и, шмыгнув носом, вытер его рукавом старой спецовки. – Я ему говорил, не надо сносить горку, а он понесся за ломом – выворачивать камни. Полчаса, наверное, его искал, а может, больше. Дядь Дим, если Ксению именно этим ломом убили, так все следы давно уже смылись. Дождь же был.
– «Ничто на земле не проходит бесследно…» – ответила я за Димку. Кажется, он собрался прочитать небольшую лекцию и был очень недоволен моим кратким сообщением, но мне было не до него. – Антон, ты сейчас рухнешь в яму!!!
Раздалось сочное чавканье, из ямы выплеснулось небольшое количество воды. Вслед за этим на землю выскочило штук пять принудительно выселенных лягушек разного калибра. Антона мы вытаскивали втроем.
Он основательно засел в грязную жижу, сложившись пополам, торчал в ней живой затычкой, с натугой покряхтывая. Я, наверное, только мешала, пытаясь ухватить его за воротник. И настолько мы были поглощены этим занятием, что не заметили появления еще одного человека:
– Вы что над мальчиком издеваетесь!!!
Грозный рык Анны Петровны прозвучал совсем некстати. Вытянутого почти до горизонтального состояния Антошу от неожиданности уронили, и он вновь поднялся над уровнем земли только торчащими вверх ногами. Руки, беспомощно раскинутые по обе стороны ямы, бессмысленно скребли ее края. Анна Петровна, державшая выдернутое из земли вещественное доказательство, весьма недвусмысленно им покачивала.
– Убийцы, – уже не так громко обозвала нас нянюшка. Она начинала сомневаться в правильности своего поведения, но признавать ошибку ей не хотелось. – Я вас всех выведу на чистую воду…
– Да уж сделайте одолжение! – вскипел Димка. – В первую очередь выведите на нее своего племянника. Если мы, конечно, его достанем. Он среди нас самый грязный.
– Вы заляпали орудие убийства, – обреченно проронила я, отходя подальше от ямы. Все равно от меня никакого толку, а моральную поддержку могу обеспечить и на расстоянии.
– Какое это орудие? Что, я лома не видела, – совсем уже спокойным тоном заявила Анна Петровна, на всякий случай, откидывая его подальше от себя, и кинулась на помощь племяннику.
Прощально чавкнув, яма выпустила Антошу из своего плена. Забыв про лом, все рванулись смывать грязь. Уж очень омерзительное чувство она вызывала. Лично мы с Димкой понеслись под душ домой. Анна Петровна, недовольно ворчащая про недавно протертые полы, направила ребят в баню. Под холодную воду. Не стоит удивляться, что к приезду участкового вместе с оперативником вещественное доказательство исчезло. Было не до лома.
Искали его по всему участку, да еще с фонариками, очередной раз будоража и без того взволнованных жителей деревни. В воздухе еще витал запах дыма, весьма настороживший участкового. В поисках лома он не поленился разворошить залитый водой костер. Так и уехали гонцы без него, но с образцами песка и земли из того места, где торчала эта железяка до момента вмешательства Анны Петровны. А один из пластиковых пакетов оживили кучки крапивы, выдернутой с корнем. По словам Антоши, там он отыскал валявшийся лом. Были оформлены куча протоколов, подтверждающих выемку, а также наши показания о том, что исчезнувшее вещественное доказательство не глюк, а объективная реальность. Оба сотрудника прониклись убеждением: сию объективную реальность надежно спрятал кто-то из нашей развеселой компании. Убийца, разумеется. Братьям Брусиловым запретили даже выезд в больницу – навестить мать. Очередная ненормальная ночь грозила перерасти в очередной ненормальный день. Самое страшное – непременный визит родителей Ксюши. Не знаю, как смотреть им в глаза. Впрочем, кое-кому придется гораздо хуже, чем мне. Странно, почему человек не пытается скрыться? Подумаешь, запрет на выезд! Да мало ли в России людей, находящихся в розыске!
Покой даже не снился. Мучила бессонница и тупая головная боль. Я не решалась оставить на ночь окно открытым, и в комнате было душно до потери сознания. Это заставило меня пренебречь всеми опасениями и пойти на риск. Раскрывая окно настежь, едва успела подхватить горшок с геранью, перекочевавший ко мне с легкой руки Анны Петровны. Земля в горшке оказалась сухой, и помимо головной боли я почувствовала угрызения совести. Прихватив таблетки и цветок, поплелась на кухню за водой. В принципе, таблетку можно было запить прямо в комнате – минералкой, бутылка стояла с Димкиной стороны кровати, но я не знала, как среагирует на минералку герань. Мне, например, эта вода не нравится, хотя я от нее и не вяну. А эта пеларгония… Кто ее знает. Кроме того, внешний вид цветка требовал срочной проверки на свету. Может, в горшке уже сухостой?
