Галина Куликова - Рукопашная с Мендельсоном
– Веревку отвязывай и бросай вниз, потом подберем, – скомандовала она. – Сколько тебе нужно на восстановление былого великолепия двери снаружи?
– Минуты две.
– Действуй, мы подождем.
Через несколько минут они уже неслись по улице, проскочив мимо изумленной консьержки со скоростью уносящейся в мировое пространство кометы.
– Сейчас огибаем дом и берем их в кольцо, – громким шепотом командовала Лайма, воодушевленная возникшими перспективами выяснить хоть что-нибудь.
– Только бы не ушли, – пыхтел Корнеев, тащивший сумку с компьютером и инструментами, но старавшийся не отставать от своих коллег.
– Не уйдут, – уверенно бросил Медведь. – Не успеют. Я когда окно закрывал, они все еще там болтались. Говорю же – нас поджидают!
Обогнув дом и выскочив на проспект Космонавтов, они увидели две темные, быстро удаляющиеся от них фигуры.
– Удирают! – воскликнула Лайма. – За мной!
– Ура! – заорал вдруг Корнеев и вырвался вперед.
Преследуемые обернулись и, обнаружив погоню, ускорили шаг, а затем плавно перешли на бег. Однако далеко убежать им не удалось – через минуту группа «У» окружила незнакомцев.
Незнакомцы, оказавшиеся молодыми людьми, стали, отчаянно жестикулируя, что-то говорить по-испански. Обращались при этом они исключительно к Медведю, чей грозный облик, похоже, внушал им безотчетный ужас.
– Что-то мне их рожи знакомы, – с сомнением глядя на них, сказал Иван.
– И мне, – признался Корнеев.
В это время один из молодых людей расстегнул молнию своей тонкой черной курточки, и Лайма вздрогнула – под ней оказалась майка с монументальным ликом команданте Че Гевары.
– Постойте, да ведь это те ребята, которых мы тут уже видели, когда в первый день ходили по городу. В красных повязках! – воскликнула Лайма.
– Они, точно! – Медведь недобро глянул на испуганных иностранцев.
– Кажется, я их потом на фуршете видел и в гостинице в баре, – шепнул Корнеев Медведю. – Но их ведь трое было?
– Говорю же, третий на крыше сидит. Значит, это – террористы? Чего он куртку расстегнул, может, оружие достать хочет?
Но незнакомец достал и протянул им паспорт, сопровождая жест потоком незнакомых слов. Его друг тоже достал паспорт и протянул Медведю.
– Так дело не пойдет, – заметила Лайма. – Попробую с ними по-английски поговорить. Но для террористов ведут себя довольно робко. В квартире они были как-то живее.
– Притворяются, – убежденно сказал Медведь.
Переговоры с помощью спасительного английского несколько затянулись – плененные группой «У» молодые люди владели им плоховато. Правда, первичную информацию получить все-таки удалось. Оказалось, что это музыканты из Венесуэлы, приехавшие, разумеется, на фестиваль. Группа создана недавно, поэтому впервые участвует в подобном крупном международном мероприятии. Играют на оригинальных народных инструментах, название которых Лайма так и не смогла перевести.
– Спроси, а где третий мужик? – попросил Медведь, продолжавший по-прежнему недоверчиво взирать на музыкантов.
– Говорят, третий сегодня не пошел с ними, он познакомился с одной замечательной девушкой…
– Знаем, что сейчас запоет, – злорадно промолвил Иван. – Нашел здесь свою любовь, красивую русскую девушку, наверняка Наташу!
– Нет, девушка, представь, из Гондураса. Оттуда, оказывается, тоже приехал народный коллектив. Короче, они в «Содружестве», сидят в баре, – продолжала переводить Лайма.
– Или лежат, – шепотом сказал Корнеев Медведю. – Не в баре, конечно, в номере.
– Тогда спроси у них, зачем они второй раз сюда притащились. Да еще в такое время. В городе других мест для гуляния нет? – не унимался Медведь, расстроенный тем, что операция по отлову террористов дала такие мизерные результаты.
После продолжительного обмена репликами с венесуэльцами Лайма сказала:
– Они по своей первой специальности – архитекторы. Когда они увидели эти дома впервые – имеется в виду дома ученых, то заспорили, классический ли это образец архитектуры времен Третьего рейха или поздний сталинский ампир. У себя на родине они ничего подобного не встречали. Сегодня в баре спор возобновился, и они решили идти сюда, разбираться в деталях. Но так как выпили уже довольно много, то не сообразили, что время позднее. Пока добрались до места, окончательно стемнело.
– Красивая легенда, – проворчал Иван. – Подготовились хорошо.
– Не уверена, что легенда. Вот слушай, что они еще рассказали. Когда подошли к дому, то увидели веревку, тянущуюся сверху, из какого-то окна. Только подошли ближе, как по веревке неожиданно соскользнул человек в черном, перебежал проспект и скрылся. Потом еще один, точно так же.
Сначала они испугались, а потом решили постоять и посмотреть, что будет дальше. Подумали, может, это игра какая-нибудь или причуды российского образа жизни. Заодно хотели вблизи полюбоваться столь впечатлившими их домами.
– И сколько же они там стояли? Мы в квартире находились не меньше сорока минут, – все искал противоречия Медведь.
– Говорят, долго стояли, не помнят сколько. Но больше по веревке никто не спускался. Затем веревка неожиданно упала вниз, прямо им под ноги. Они устали, немного замерзли, потому что в России лето оказалось прохладное, и решили вернуться в гостиницу. И тут увидели, вернее, сначала услышали нас. Испугались, думали – бандиты. Потом решили, что полиция. В смысле – милиция. Вот и совали нам паспорта.
Лайма немного перевела дух, потом спросила у Медведя и Корнеева:
– Что делать будем?
– Придется отпустить, – подумав, сказал Евгений. – Тюрьмы для подозреваемых у нас нету.
– А что им сказать? Мы же не милиция! Как объяснить, почему за ними гнались?
– Скажи, приняли их за старых знакомых и решили немного попугать. Чтобы знакомые больше обрадовались, – выдал Корнеев.
– Оригинально, – вздохнула Лайма. – Ладно, попробую. Хорошо, хоть они в нас «Заводных матрешек» не опознали.
Когда инцидент был исчерпан и венесуэльцы благополучно удалились, Медведь сказал:
– Все равно я им не верю. Что-то здесь не так.
– Надо будет за ними в гостинице понаблюдать. Выяснить, в каких номерах живут, с кем общаются, – сказала Лайма. – Хотя и не похожи они на террористов.
– Если бы террористы вот так, с ходу, были похожи на террористов, мы бы их мгновенно вычислили! – отрезал Корнеев. – Не волнуйтесь, послежу за этим революционным трио.
– Почему революционным? – удивился Медведь.
– Ну, как же – красные банданы, Че Гевара, это стиль революционной молодежи.
– Они вообще братья революционеры и террористы, – уверенно заявил Медведь. – Следить за ними надо!
– В бар придется идти, – с сожалением сказал Корнеев. Сожаление было искренним, ибо все знали, что он с большим удовольствием провел бы время за компьютером. – Пойду, кстати, веревочку подберу, зря, что ли, мы следы заметали.
Группа «У» в полном составе медленно двинулась в сторону площади, на которой Медведь припарковал взятый напрокат автомобиль. Скрученную веревку Корнеев выбросил в ближайшие кусты. Летняя ночь между тем бродила по Чисторецку, продувая переулки шелковым ветром. В темных витринах грудами лежали осколки месяца. Чудесный пряный воздух можно было пробовать на вкус.
– Да, погодка хороша. – Медведь глубоко вздохнул. – На небе сколько звезд…
Тут он неожиданно замолк и несколько секунд ничего не мог из себя выдавить. Затем страшным шепотом произнес:
– Смотрите!
– Да, небо просто изумительное, – пробормотала Лайма.
– Крупные мужики чаще всего оказываются жуткими романтиками, – бросил Корнеев.
– Да смотрите же! Вон туда! – прошипел Медведь.
Лайма проследила за направлением его вытянутой руки и непроизвольно зажмурилась. Потом снова открыла глаза. Нет, ей не показалось – по темному звездному небу через проспект Космонавтов медленно плыло черное существо то ли с крыльями, то ли в черном плаще и с разведенными в стороны руками.
– Что это? – дрогнувшим голосом спросила она, как будто ожидала, что Медведь немедленно даст вразумительный ответ.
– Может быть, мираж? – спросил Корнеев, с которого мгновенно слетела сонная улыбочка.
– Мы же не в пустыне. Если бы я верила во всякую потустороннюю чушь, я бы сказала, что это граф Дракула вышел на охоту. В кино его изображают именно так!
– Ф у, какая пакость, – брезгливо сказал Корнеев и непроизвольно потер горло. – Не люблю все, что кусается.
Тем не менее все трое не отрывали взгляда от черного существа, парящего в небе. Наконец они увидели, как оно мягко спланировало на крышу противоположного дома и исчезло из поля зрения.
– Вот теперь все понятно, – своим обычным твердым голосом сказал Медведь.
– Что понятно? – переспросила Лайма, в принципе догадываясь, к какому умозаключению пришел Иван.
– Понятно, как они на территорию института попали. И на крышу дома. Мы ведь сейчас третьего видели. Как думаете, я прав?
