Кофе по-венски - Валентина Дмитриевна Гутчина
Я благодарно улыбнулся, уселся за ближайший столик и сделал самый скромный заказ, потому как после недавнего ужина ощущал себя абсолютно сытым.
– Не хотелось бы вас расстраивать, – сказал я официантке, – но мой заказ будет предельно прост: кофе капуччино и… И ваша компания, если можно. Я хотел бы задать вам пару вопросов, при условии, что вы работали здесь вчера, третьего августа, с самого открытия.
На пару секунд девушка зачарованно замерла с полуоткрытым ртом, потом рассмеялась и, оправив свой фартучек, кивнула.
– Наверное, это как-то связано с загадочной смертью на кофейном фестивале, о которой пишут все газеты? Что ж, вам повезло: вчера с самого утра была именно моя смена. Но той красавицы, что умерла, клянусь вам, я здесь точно не видела – ни вчера утром, ни в другие дни. Как пишут журналисты, ее угостили кофе со снотворным. Так вот, спешу сообщить: у нас подобный кофе не подают, это совершенно точно! Вам все-таки принести ваш заказ или?..
Я тоже рассмеялся, кивнув.
– Несите! У меня есть еще вопросы.
Официантка вновь весело рассмеялась и, поставив через пять минут передо мной чашку ароматного капуччино, с готовностью уселась напротив, всем своим видом демонстрируя, что готова ответить на любые, самые каверзные вопросы. Между тем мои вопросы были просты: я довольно подробно описал внешность Полин, поинтересовавшись, действительно ли эта дама в красном сидела в то утро на террасе с восьми утра.
Едва дослушав мою тираду, официантка энергично кивнула.
– Совершенно точно! Дама в красном, как вы ее называете, действительно пришла сразу после открытия кафе – ровно в восемь-ноль-ноль – и заняла столик здесь, на террасе. Она заказала чашку кофе и сидела больше получаса, словно кого-то ожидала. Потом еще два раза заказала по чашечке кофе, после чего взглянула на часы на своей руке и подозвала меня. «Извините, – она показала мне свои часики, – не могу понять, может, мои часы идут неправильно? Сейчас восемь-двадцать?» Я посмотрела на свои часы и заверила ее, что все абсолютно правильно. Она посидела еще немного, в конце концов расплатилась и ушла – очень медленно, словно надеялась, что тот, кого она ждет, все-таки появится в последний момент.
Ответ был, что называется, исчерпывающим; мне только и оставалось что поблагодарить, расплатиться за свой заказ и отправиться дальше по намеченному маршруту.
Итак, Полин ничуть меня не обманула и, судя по всему, действительно с восьми-ноль-ноль до восьми-двадцати дула кофе на террасе кафе «Австрия». Все сходится, без обмана. Но при всем при том нельзя исключать и другой вариант событий: она нарочно заготовила себе это «алиби»! Явилась к восьми в кафе, когда там еще толком нет клиентов, выпила подряд три чашки кофе, намеренно глядя на часы и нарочно подозвав к себе официантку и озвучив: восемь двадцать! – чтобы та уж точно запомнила и время, и ее, даму в красном. Ну, а после этого можно было спокойно отправляться на свидание, намеченное в 8.30 где-то совершенно в другом месте, и уж там спокойно угостить Монику кофе с обоймой таблеток. Все гениальное просто.
Солнце незаметно переместилось ближе к западу, спрятавшись за стеной каменных домов. Время шло к вечеру – сегодняшний «безразмерный» день благополучно подходил к концу. Я вышел из кафе и прошел несколько метров, как неожиданно мне на глаза попался тот самый ресторан «Бейрут», чей рекламный проспект хранился в рюкзачке Моники. Я пожал плечами и без какой-либо конкретной идеи толкнул стеклянную дверь с изображением зеленого кедра, понятие не имея, что мне даст этот визит. Просто зайти сюда было не лишним.
Устроившись за удобным столиком в глубине небольшого зала, я подозвал к себе смуглого парня в белоснежной рубахе, который оказался хозяином и официантом в одном лице. Он приблизился нарочито неторопливо, уставившись на меня мрачноватыми черными как ночь глазами.
– Добрый вечер. Чего желаете?
Сами понимаете, к этому времени я был абсолютно сыт, а потому ограничился заказом чашки кофе по-ливански – с кардамоном. Парень вновь так же неторопливо удалился, а через несколько минут передо мной на столе появился мой заказ. Что ни говори, с самого начала было ясно: здесь ловить нечего, хотя я честно попытался провести свой мини-допрос. Я подозвал молчуна и начал задавать самые простые вопросы: не помнит ли он своих посетителей утра третьего августа, не встречал ли среди них эффектную красавицу с длинными волосами. Ответом мне была лишь все та же мрачноватая улыбка: не произнеся ни единого слова, ливанец что-то невнятно пробормотал после чего удалился к себе за стойку. Все это было подобно пощечине. Я пожал плечами и тут же вышел, оставив на столике нетронутый кофе.
Немного успокоившись после небольшой пробежки в сторону Цветочной площади, в конце концов я уселся на скамью в симпатичном скверике по дороге и достал свой телефон. Для успокоения нервов было нелишне побеседовать с отцом на предмет Макса Лебуа.
В этот час глава фирмы «Сады Семирамиды» Жюль Муар наверняка благополучно вернулся домой после ужина в городе; я мог бы поспорить на что угодно, что в момент, когда затрещал его сотовый, отец, как и многомиллионная армия мужчин всего мира, развалился на диване своей гостиной перед теликом.
После традиционного приветствия отец первым делом отчитал меня за то, что звоню ему только сейчас, не изволив сообщить о том, как венский народ умирал от продукции нашей фирмы в первый день фестиваля. Я успокоил его, как мог, заверив в грандиозном успехе нашей кофейной серии, после чего мягко и плавно перешел к волнующей меня теме.
– Отгадай, кого я здесь встретил!
Он только хмыкнул с видом мудрого старца.
– А что тут гадать, мой милый! Я ведь прочитал в прессе обо всех событиях вашего фестиваля, включая таинственную смерть итальянской красотки. Наверняка ты говоришь о Максе Лебуа – из всех моих знакомых в статьях о фестивале я встретил только его имя. Я прав?
Разумеется, он, как всегда, был прав. После изрядной дозы комплиментов я сообщил, что у Макса Лебуа – симпатичная секретарша, в которую я влюбился по уши и, возможно, женюсь в ближайшие дни. Отец саркастически хмыкнул и выразил желание когда-нибудь увидеть меня «в узде брака». Вот тут-то я ненавязчиво и как бы просто из любопытства поинтересовался, что за история была у Лебуа с престарелой супругой.
Дескать, как я выяснил из рассказов
